Главная / Документы

Из каких сословий формировалась буржуазия. Что такое буржуазия? Становление российской буржуазии

Реформы 60-70-х годов XIX века и последовавшее за ними бурное экономическое развитие страны привели к значительному повышению роли предпринимательских слоев населения, важнейшей составной частью которых являлось купечество. До начала 60-х годов XIX века купцы подразделялись на три гильдии. В 1863 г. были установлены две купеческие гильдии. При этом принадлежность к той или иной гильдии стала определяться не размером объявленного капитала, как это было прежде, а родом самой предпринимательской деятельности.

Купцы первой гильдии могли производить оптовую торговлю, а купцы второй – розничную. Под оптовой торговлей подразумевалась продажа товаров партиями из купеческих контор, амбаров, складов и судов. К розничной торговле была отнесена продажа товаров из лавок, магазинов и других подобных торговых заведений. К торговым действиям причислялись также содержание промышленных предприятий, транспортных средств, комиссионных и страховых контор, акционерных обществ, компаний, разного рода кредитных учреждений и некоторые другие виды деятельности. Таким образом, купечество в пореформенный период занималось практически всеми видами предпринимательства. За пределами купеческого сословия находилась огромная масса мелочных розничных торговцев и мелких товаропроизводителей, составлявших основную социальную базу его пополнения.

За купеческие свидетельства двух гильдий взымались единые пошлины на всей территории России. В середине 80-х годов свидетельство первой гильдии оценивалось в 565 руб., второй гильдии – от 120 до 40 руб. в зависимости от местности.

Во второй половине XIX в. из части российского купечества постепенно начала формироваться крупная торгово-промышленная буржуазия. В начале ХХ в. буржуазная элита включала примерно 25 тыс. человек (без членов семей). Всего численность крупной буржуазии в России в начале ХХ в. составляла ориентировочно 150 тыс. человек.

Основными социальными источниками формирования крупной российской буржуазии являлись: представители старых (дореформенных 1861 г.) купеческих династий; зажиточные слои крестьянства; российские дворяне; иностранные коммерсанты.

Ведущую роль в формировании крупной буржуазии играло крестьянство. Еще до реформы 1861 г. наиболее активные крестьяне-предприниматели выкупались от своих помещиков на волю и записывались в купечество, создавая затем собственные фабричные предприятия, которые стали основой их семейного богатства. Именно так, в частности, складывалась элита московского торгово-промышленного мира: династии Морозовых, Прохоровых, Рябушинских, Бахрушиных, Коноваловых, Коншиных, Третьяковых. В пореформенный период их текстильные фабрики располагались в Московской, Владимирской, Костромской, Ярославской и других губерниях Московского промышленного района. В условиях динамичного развития пореформенной российской экономики богатства росли быстро. Так, товарищество мануфактур Саввы Тимофеевича Морозова было учреждено в 1873 г. с основным капиталом в 5 млн. рублей, а к 1899 г., то есть за 26 лет стоимость недвижимого имущества увеличилась более чем в 6 раз. По самым скромным подсчетам товарищество получило более 30 млн. рублей дохода.

Значительную прослойку среди молодой российской буржуазии занимали лица иностранного происхождения, разбогатевшие в России. Большинство из них действовало в сфере экспортной торговли (Кларки, Брандты, Колли, Миллеры) и банковского предпринимательства (Штиглицы, Мейеры). Заметна была их роль и в промышленной сфере. Выходцы из Австрии, сахарозаводчики Бродские, в конце XIX в. располагали капиталом в 35-40 млн. рублей. В 26,7 млн. рублей оценивался в 1884 г. основной капитал товарищества нефтяного производства братьев Нобель. Многих, в том числе и иностранцев, баснословно обогатило форсированное железнодорожное строительство, развернувшееся в России в пореформенный период. Участвуя в железнодорожных концессиях, в короткие сроки создали огромные капиталы Мекки, Дервизы, Поляковы, Губонины и другие крупнейшие буржуазные кланы пореформенной России.

Разные по своему происхождению группы буржуазии имели и определенную профессиональную специализацию, занимали свои ниши в экономике страны и действовали в рамках определенных экономических регионов. Так крупная буржуазия Московского промышленного района, крестьянская по своему происхождению, захватила командные позиции в легкой промышленности, прежде всего в текстильной ее отрасли. Санкт-Петербургская крупная буржуазия, ориентированная на машиностроение и металлообработку, банковское дело и транспорт, рекрутировалась, в значительной своей части, из среды обрусевших иностранцев.

В пореформенный период выросла численно и значительно укрепила свои позиции в экономике нерусская буржуазия, ориентировавшаяся, как правило, на различные виды торгового предпринимательства и на этой базе постепенно овладевавшая промышленным производством. В Поволжье, наряду с русскими предпринимателями, выделялись татарские торговцы и промышленники. Именной список лиц, состоявших в Казанском татарском купеческом обществе, в 1881 г. включал 3-х купцов первой и 71 купца второй гильдии с семьями. В Казани и за ее пределами были известны суконные фабрики Азимова и Утямышева, химические предприятия Арсланова и братьев Юнусовых, заведения по обработке животных продуктов Субаева и Сайдашева.

Немало купцов как первой, так и второй гильдий – торговцев и владельцев промышленных предприятий, являлись выходцами из немецких колоний Самарской и Саратовской губерний. Крупнейшими поволжскими предпринимателями из местных немцев были, в частности, саратовские мукомолы Э.И.Борель, Д.Б.Зейферт, братья Шмидт. Исключительно многонациональным составом отличалось купечество Астрахани, где кроме русских, татарских, немецких предпринимателей выделялись своей торгово-промышленной деятельностью армяне и евреи. Современники даже отмечали, что в Астрахани «вся торговля находится в руках армян», а «писчебумажные магазины почти исключительно в руках евреев».

Пореформенный период был отмечен возникновением новых общественных организаций буржуазии. Наряду со старыми организациями дореформенного времени (купеческими обществами, биржевыми комитетами и др.) создавались разного рода объединения, в большей степени соответствовавшие задачам и потребностям пореформенного предпринимательства. В 1868 г. в Санкт-Петербурге было создано «Общество содействия развитию промышленности и торговли». К началу 1879 г. в нем состояло уже 759 членов, в основном это были купцы из Петербурга и Риги. В 1870 г. по инициативе общества был созван первый в России съезд фабрикантов и заводчиков. На его заседаниях обсуждались различные вопросы торгово-промышленной жизни: о железнодорожных тарифах, об оградительных пошлинах, о торговле со Средней Азией и др. Второй съезд состоялся в 1882 г. в Москве, третий в 1896 г. в Нижнем Новгороде.

В этот же период в России начали созываться и первые отраслевые и региональные совещания предпринимателей. В сентябре 1875 г. состоялся первый съезд волжских судовладельцев. В декабре того же года на свой съезд собрались судовладельцы бассейна Оки. В 1899 г. крупные предприниматели добились разрешения созывать в удобные для себя сроки съезды представителей горнопромышленных, металлургических, вагоностроительных, машиностроительных и механических предприятий Северного и Прибалтийского районов.

Правительство с пониманием относилось к необходимости координации деятельности крупного капитала, подчеркивая государственное значение дальнейшего развития торгово-промышленного предпринимательства. Владельцы наиболее значительных фабрик и заводов, оптовые торговцы и судовладельцы награждались чинами, орденами, званиями. К середине 80-х годов многие крупные купцы имели по несколько орденов и других государственных наград. Так, один из богатейших нижегородских предпринимателей, владелец пароходов и крупнейших в Поволжье паровых мельниц Я.Е.Башкиров был награжден орденами св.Владимира 4-й степени, орденами Анны и Станислава 3-й степени, введен в потомственное дворянство и удостоен звания мануфактур-советника.

Опекая купечество, защищая его интересы на внутреннем и внешнем рынке, правительство хотело получить взамен верноподданническое поведение и отказ крупных предпринимателей от каких-либо посягательств на верховную власть. Любой факт проявления самостоятельности буржуазии на общественно-политическом поприще вызывал у самодержавия опасения и тревогу. Инициатива торгово-промышленной буржуазии допускалась и поощрялась в ограниченных пределах чисто купеческих, «профессиональных» интересов. Вплоть до начала ХХ века купечество в России не играло сколько-нибудь значительной роли в либеральном движении, слабо проявляло себя в общественно-политической жизни страны. В массе своей оно находилось на консервативных, проправительственных позициях. Однако главной причиной этому была не столько политическая отсталость и низкий культурный уровень российского купечества, сколько способность правительства проводить торгово-промышленную политику, отвечающую интересам широких кругов российской буржуазии.

Пореформенный период был отмечен появлением новых черт во взаимоотношениях предпринимателей с рабочими и служащими. В России постепенно появлялось все больше предпринимателей, которые организовывали на своих предприятиях профессиональное обучение, проявляли заботу о престарелых, ранее работавших на их предприятиях рабочих и служащих, открывали бесплатные школы для детей рабочих, выделяли средства на создание культурных центров и больничных касс. Эти формы социального патронажа были характерны в основном для крупных, процветающих фирм, владельцы которых начинали осознавать важность установления отношений социального партнерства со своими работниками.

Многие представители купечества реализовывали свои социальные устремления на почве благотворительности и меценатства. Немалую роль в деле благотворительности играла и традиционная религиозность российского купечества, его приверженность христианским ценностям. Щедрость российских купцов поражала соотечественников и иностранцев своим размахом. Одни строили богадельни, церкви и бесплатные квартиры для вдов, другие - сооружали сиротские дома, учебные заведения и учреждали стипендии для малообеспеченных студентов, третьи - оборудовали лаборатории в клиниках, строили больницы, четвертые - выделяли деньги на библиотеки, создавали картинные галереи и открывали театры. Так, братья Бахрушины за 20 лет (1892-1912 гг.) пожертвовали на благотворительные цели 4 млн. рублей, В.Морозов в 1898 г. завещал на строительство детской больницы 800 тыс. рублей, Н.А.Алексеев – брат известного театрального режиссера К.С.Станиславского – выделил на создание детского приюта 1 млн. рублей. К началу ХХ века Московская купеческая управа, на счет которой переводились крупные суммы, содержала 10 богаделен, 5 домов призрения, 4 училища. Общая сумма годового расхода на эти цели составляла около 20 млн. рублей. Огромные средства были собраны ярмарочным купечеством Санкт-Петербурга и Москвы накануне и в период русско-турецкой войны 1877-1878 гг. для помощи раненым и инвалидам. Ф.И.Шаляпин в своей книге «Маска и душа» отмечал, что наиболее выдающиеся по уму и культуре купцы накопили несметные сокровища искусства, создали художественные галереи и первоклассные театры.

Всемирную известность приобрела картинная галерея московского купца П.М.Третьякова, переданная им впоследствии городу. Серьезный интерес к коллекционированию произведений изобразительного искусства проявляли купцы П.М.Щукин, К.Т.Солдатенков, И.А. и М.А.Морозовы. Скупая произведения искусства, купцы тем самым материально поддерживали талантливых художников и скульпторов, создавали условия для их дальнейшего творчества. Заметный след в истории русской культуры оставила частная опера, открытая в 1884 г. С.И.Мамонтовым. В его московском доме и усадьбе Абрамцево встречались В.М.Васнецов, И.Е.Репин, В.Д. и Е.Д.Поленовы, В.А.Серов, М.А.Врубель, К.А.Коровин, деятели театра К.С.Станиславский, М.Н.Ермолова, Ф.И.Шаляпин и др.

Безусловно, что благотворительность и тем более меценатство были характерны далеко не для всех представителей предпринимательского сословия. Следует признать, что общая культура, быт и нравы основной массы российского купечества, особенно в провинции, были далеки от высокого нравственного уровня. Пресса тех лет довольно часто сообщала о похождениях того или иного загулявшего купчика. Купеческий разгул, а иногда и отвратительные оргии, купеческие авантюры и чудачества постоянно были предметом обсуждения в обществе. Особенно любили купцы погулять на ярмарках, отмечая завершение успешных торговых сделок. Славилась купеческим разгулом крупнейшая в России Нижегородская ярмарка. И все же не эти черты, безусловно, характерные для части купечества, определяли облик данного сословия в целом. Прежде всего купцы выступали организаторами торговли и производства, наиболее активными субъектами экономической жизни страны.

В пореформенный период правительство и само купечество предпринимали активные меры по подготовке кадров для торгово-промышленной деятельности. В 1871 г. на базе существовавших до этого реальных гимназий были образованы реальные училища. С 1872 г. при них стали открываться специальные коммерческие отделения, на которые зачислялись учащиеся реальных училищ после четырех лет обучения. Еще в течение двух лет, продолжая изучение общеобразовательных предметов, они проходили такие дисциплины, как коммерческие вычисления, коммерческое письмоводство и книговодство, коммерческую географию и экономику. К 1 июля 1899 г. в 117 существовавших в стране реальных училищах обучалось 34 тыс. человек.

В 1896 г. было утверждено положение о специальных коммерческих училищах, которые давали среднее специальное (коммерческое) образование. Существовали училища двух типов: семиклассные, дававшие общее и специальное образование, и трехклассные, где можно было получить только специальное образование. В конце XIX – начале ХХ в. Россия пережила бум открытия коммерческих училищ. Таким образом, в этот период специальное коммерческое образование начало получать первое поколение отечественных предпринимателей, шедшее на смену своим предшественникам-практикам.

Во второй половине XIX века в России завершилось формирование достаточно многочисленного и профессионального слоя крупной торгово-промышленной буржуазии, рекрутировавшей в свой состав выходцев из самых разных групп российского общества. Ее деятельность осуществлялась в рамках купеческой сословной организации, доступ в которую открывался для российских и иностранных подданных внесением в казну определенной денежной суммы. Именно купеческому сословию принадлежит главная заслуга в обеспечении динамичного развития страны в пореформенный период, ее участия в межрегиональной и международной торговле. В этот период произошло повышение роли купечества в общественной жизни России, однако эта роль была еще далеко не адекватна значению данного сословия в развитии экономики страны.

Буржуази`я (фр. bourgeoisie от bourg — «город») — историко-социологический термин, применявшийся в зависимости от исторического, идеологического, ментального и географического контекста для обозначения различных социальных групп. До конца XVIII в. использовался преимущественно во Франции и Швейцарии .
В Античности термины «гражданин» и «горожанин» нередко совпадали: полис считался объединением свободных граждан. В XI в. в Европе возник новый тип гражданской общины: добровольный союз свободных горожан мужского пола, имевших общий, фиксированный правовой статус. Возникший тогда термин «буржуа» (впервые отмечен в 1007) обозначал жителей торгового города, освобожденного согласно дарованной хартии от власти светского или церковного сеньора, т. е. лично свободных людей, противопоставляемых сервам .

Французские горожане в Средние века.
Гравюра. 1844

Примерно с XIII в. наименование «буржуа» все чаще обозначает состоятельных людей, имевших в городах недвижимость и особый правовой статус. Вместе с тем, термин сохранял и значительную полисемию: в разных местах им могли называть и рантье, и купцов, и предпринимателей, и даже горожан вообще в противопоставлении сельским жителям.
Эволюция понятия отражала развитие городских средних слоев, посредников между дворянами и жителями сельской местности. В отличие от граждан античного полиса, буржуа не обладали своим статусом от рождения. Изначально эта категория, обозначавшая принадлежность лица к привилегированной части городского сообщества, была юридической, а не сословной. В германских землях бюргеров даже могли возводить в рыцарское достоинство. Но с XIII в. их постепенно стали воспринимать как полноценное сословие, занимавшее срединное положение между крестьянами и дворянами и специализировавшееся на торговле и ремесле. В рейхстагах и ландтагах у бюргеров появились особые скамьи. С XV в. представители городов (burgesses) начали заседать и в английском парламенте, а с XVII в. — в законодательных собраниях ряда североамериканских колоний Англии. Во Франции «буржуа» так и не выделились в особую сословную категорию, а составляли часть третьего сословия.
В разных городах существовали разные критерии принадлежности к Б.: ценз оседлости (в Париже 1 год и 1 день, в Лионе — 10 лет), наличие недвижимости в данном городе, уплата определенных налогов, порой — морально-нравственные или религиозные цензы. В ряде мест для получения статуса буржуа требовалось совершить определенные формальности: получить особый документ, записаться в специальную книгу, принести клятву в ратуше, уплатить вступительный взнос и др. Постепенно принадлежность к Б. стала наследственной, но могла быть и приобретена, в том числе через брак. В некоторых странах даровать права и привилегии Б. мог король.
Привилегии Б. также разнились в зависимости от места. Это могли быть освобождение от уплаты ряда налогов, право на участие в политической жизни города (право избирать и быть избранным в представительные органы, подсудность определенным судам, экономические преференции). Нередко права влекли за собой и обязанности: платить налоги, участвовать в городском ополчении или городской страже и приобретать для этого оружие или снаряжение за свой счет. Объем прав, которыми обладала Б., их нерушимость на протяжении веков нередко зависели от развития взаимоотношений между городами и государством в целом, от силы или слабости королевской власти. Это средневековое понимание Б. долго сохранялось в Швейцарии, где термином «буржуа» называли горожан, имевших право голоса в своей коммуне, и где существовала даже категория «почетная Б.». Так, магистрат Берна почтил Людовика XI , присвоив ему звание буржуа этого города.

Зажиточный горожанин

С XVI в. Б. стала восприниматься как особая общественная группа, противопоставлявшая себя не только крестьянам, но и дворянству, и обладавшая собственным набором этических ценностей. Основой ее экономического процветания была торговля, поэтому Б. стремилась к миру, стабильности и порядку, противилась стремлению сеньоров взимать таможенные сборы, выказывала недовольство тем, что церковь осуждала ростовщичество. Вместе с тем, в XV—XVIII вв. Б. повсеместно стремилась к переходу в дворянство — аноблированию. Во Франции это происходило преимущественно через покупку должностей. Получая дворянский титул, буржуа оставлял занятие торговлей и начинал жить «по-дворянски» (à la noble). В Англии граница между джентри и Б. и вовсе была размытой: если буржуа хотел аноблироваться, он становился землевладельцем, переселялся в сельскую местность, вел благородный образ жизни и затем приобретал дворянство.
К XVII в. в европейском обществе, традиционно ценившем данные от рождения права и благородные виды деятельности, окончательно сформировался слой, рассматривавший богатство как главную социальную ценность. Это богатство основывалось на личных предпринимательских талантах и складывалось из поколения в поколение. Социальный успех конвертировался в увеличение богатства и собственности, и наоборот, денежные средства позволяли вести образ жизни более высоких социальных слоев. Особенно ярко это проявлялось в Англии, где уже произошло зарождение «среднего класса» в современном понимании термина, однако и в других странах Б. начала осознавать себя именно как средний класс — между дворянством и бедными горожанами, ремесленниками. Во Франции Б. тоже воспринимали как особую социальную группу, уже не всегда связанную с городом и состоявшую из людей, хотя и не благородного происхождения, но все же принадлежавших к «верхам» общества.
Богатство обеспечивало и хорошее образование (в частности, востребованное теми, кто делал ставку на карьеру чиновника): росло количество школ, все большим спросом пользовалось университетское образование, обеспечивавшее социальную мобильность. Капиталы, образование, особая культура — все служило самоидентификации Б. как отдельной социальной категории.
Однако дворянство нередко воспринимало Б. как социальную группу, не знакомую с правилами поведения в обществе, лишенную хороших манер и тонкого вкуса. Такое отношение наглядно отражено в пьесе Ж.-Б. Мольера «Мещанин во дворянстве» (1670) и в «Максимах» (1665) Ф. де Ларошфуко , писавшего: «Мещанские замашки порою скрадываются в кругу военных, но они всегда заметны при дворе». С этого времени определение «буржуа» в смысле, аналогичном русскому слову «мещанин», порою приобретало негативный оттенок, особенно в кругу людей свободных профессий.

Г-н Журден, герой комедии
Ж.-Б. Мольера «Мещанин во дворянстве».
Иллюстрация XVIII в.

Так его и употребляли вплоть до XX в., когда желали подчеркнуть, что богачи и нувориши лишены романтической жилки и не способны понять истинное искусство.
В XVIII в. Б. по-прежнему противопоставляли крестьянам, однако практически перестали противопоставлять дворянам. Зато все больше подчеркивались ее отличия от рабочих — и на социально-экономическом уровне, и по менталитету. Постепенно буржуа начинает восприниматься как человек, увлеченный исключительно наживой, твердо стоящий на ногах, консерватор и конформист.
К концу века понятие «буржуа» во Франции постепенно выходит из массового употребления, применение его становится более узким. Если столетием ранее, помня об изначальной коннотации термина, его использовали даже по отношению к жителям античных городов-полисов, то теперь это понятие вытесняется более общей, но также восходящей к Античности категорией «гражданин». Это было связано с распространением в Европе теорий суверенитета, а затем и общественного договора: если буржуа составляли лишь часть населения городов, то понятия «подданный» и «гражданин» предусматривали единство всех категорий населения, подчиняющихся власти или обеспечивающих ее легитимность. Французская революция XVIII в. закрепила законодательно употребление категории «гражданин»: по конституции 1793 все население страны было признано гражданами.
С развитием заморской торговли, появлением глобальных коммерческих и банковских структур, крупных финансовых спекуляций, распространением мануфактурного производства богатство Б. значительно увеличилось. В XIX в. Б. окончательно становится в Европе экономически доминирующей социальной группой. Осмысливая этот феномен, философы и экономисты пытались определить место Б. в новой социальной структуре. Деля общество на классы, А. Смит особо выделял класс «торговцев и ремесленников». А. де Сен-Симон включал Б. в общий класс «трудящихся индустриалов» вместе со всеми занимающимися общественно полезной деятельностью (крестьянами, рабочими, учеными и др.) и противопоставлял всем им «класс праздных собственников» — крупных землевладельцев и рантье. В работах же сен-симонистов Б. противопоставлена рабочим, которых она эксплуатирует. Таким образом, на рубеже XVIII—XIX вв. произошло изменение смысла понятия «Б». Ее средневековое понимание как зажиточной городской верхушки сменилось представлением о ней как классе капиталистов, эксплуатирующих наемных работников и отличных от рантье.
В XIX в. социальная стратификация осмысливалась современниками уже с учетом этого нового понимания термина «Б». А вот ее социальная роль оценивалась по-разному. Одни видели в ней тот класс, который должен играть доминирующую роль в новой структуре общества и государства. Экономическое развитие воспринималось как благо, а собственность — как залог политической стабильности. Исходя из этого, представлялось логичным, чтобы государством управляла именно Б., тем более что с ликвидацией сословных границ в ее ряды мог влиться каждый. Знаменитым стал призыв Ф. Гизо «Обогащайтесь!». Буржуазные ценности и образ жизни воспринимались как умеренность, позволяющая избежать эксцессов. Луи-Филиппа Орлеанского называли «король-буржуа».
Социалисты и коммунисты, напротив, утверждали, что господство Б. противоречит социальной справедливости, ухудшает жизнь людей и не оставляет надежды на ее улучшение. П.-Ж.Прудон писал об отмирании нравственности в «век буржуазной морали».
В это время Б. уже обладала собственной идентичностью, комплексом широко разделяемых морально-этических норм, характерным образом жизни и формами проведения досуга. Однако она так и не стала гомогенной социальной группой, к тому же ее этические ценности сильно варьировались в зависимости от региона. Так, в США получил распространение термин «бизнесмен» и приобрел популярность образ self-made man — «человека, который сам себя сделал». Этот последний — не просто успешный предприниматель, но человек, имеющий обязанности перед обществом, верящий, что личное и общественное процветание тесно взаимосвязаны. Это человек предприимчивый, легко меняющий профессии, не специалист, а менеджер.
В Великобритании Б. составляла наиболее богатую часть среднего класса, либо непосредственно владевшую собственностью и капиталом, либо косвенно его контролировавшую благодаря своим профессиональным навыкам. Ее богатство часто было связано с результатами промышленного переворота . На протяжении большей части XIX в. прямое участие Б. в политической жизни Великобритании было относительно невелико и не сопоставимо с тем весьма значительным влиянием, которое она оказывала на общественное мнение через различные общественные объединения и лоббистов.

Костюм богатого буржуа.
Франция. 1790

Немалое влияние Б. оказывала и на культуру, задавая стандарты жизни, при которых приоритет отдавался растущему потреблению, безопасности, доминирующей роли мужчин, разделению дома и работы. К концу века в ряды Б. стали вливаться и менее богатые слои населения, работавшие за зарплату.
Во Франции относительная узость внутреннего рынка привела к тому, что Б. оказалась в значительной зависимости от государства, которое в то же время не допускало ее к местному самоуправлению, предпочитая осуществлять его через чиновников. Подражая аристократии , Б. обзаводилась загородными особняками, приобщалась к занятиям спортом и в то же время идеологически противопоставляла себя дворянству, осуждая его «распущенность» и подчеркивая ценность религии, честного труда, сбережений. Вместе с тем, унаследованный капитал стал цениться больше, чем приобретенный, а рантье постепенно вытесняли предпринимателей. Нормы и стереотипы буржуазного образа жизни включали в себя обязательное наличие слуг, привычку проводить досуг в поездках или на водах, принимать гостей в салонах, отдавать детей в привилегированные школы.
В Российской империи Б. окончательно сформировалась значительно позже, чем в Западной Европе, — в последней четверти XIX — начале XX в. По сравнению с европейскими странами она была относительно немногочисленна, гораздо теснее связана с государством и больше от него зависима: так, состояния ряда крупных ее представителей были обеспечены казенными подрядами на строительство железных дорог. Российская Б. была многонациональна по составу и разнообразна по происхождению: в нее входили выходцы как из крестьянства и купечества, так и из дворянства и чиновничества. Первые буржуазные политические партии также были созданы очень поздно — в ходе Революции 1905-1907 .
Во 2-й половине XIX в. появился ряд социально-экономических теорий, осмысливавших эту новую роль Б. Особенно влиятельным среди них было учение К. Маркса и Ф. Энгельса . Они обосновали унаследованное от ранних социалистов противопоставление «Б. — пролетариат». Эти социальные категории определялись как антагонистические классы, между которыми идет постоянная борьба. В «Манифесте коммунистической партии» (1848) Маркс и Энгельс писали: «Наша эпоха, эпоха буржуазии, отличается […] тем, что она упростила классовые противоречия: общество все более и более раскалывается на два большие враждебные лагеря, на два большие, стоящие друг против друга, класса — буржуазию и пролетариат». Рассматривая Б. как социальную группу, в которую входят промышленники, финансисты и торговцы и которая постепенно на протяжении Средних веков набирала силу, Маркс и Энгельс считали, что Б. «сыграла в истории чрезвычайно революционную роль». Она лишила средневековое общество его религиозных, политических и этических идеалов. «Эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, черствой». И наконец, она разрушила сам феодализм. Б. «путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим», «менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые». Однако господство Б., полагали они, будет недолгим. Производительные силы достигли уже такого уровня развития, что «буржуазные отношения стали слишком узкими, чтобы вместить созданное ими богатство». К тому же Б. породила эксплуатируемый ею пролетариат, который и станет ее могильщиком. Впоследствии Энгельс уточнил, что под Б. «понимается класс современных капиталистов, собственников средств общественного производства, применяющих наемный труд» (1888).
Уточняя и развивая эту концепцию, Маркс в «Капитале» утверждал, что исходным пунктом капиталистического накопления было первоначальное накопление, «когда значительные массы людей внезапно и насильственно отрываются от средств существования и выбрасываются на рынок труда в виде поставленных вне закона пролетариев». Именно оно, считал Маркс, обеспечило становление Б. как экономически доминирующего класса, а политическое господство ей обеспечивают «буржуазные революции ». Темпы этих двух процессов в европейских странах, по мнению Энгельса, не синхронны: «В то время как в Англии с XVII века, а во Франции с XVIII века образовалась богатая и могущественная буржуазия, в Германии о буржуазии можно говорить лишь с начала XIX века».

Горожанки и знатные дамы в Средние века.
Гравюра. 1844

Возникновение различных теорий классовой борьбы, к числу которых относился и марксизм , оказало значительное влияние на развитие историографии. Многие историки конца XIX — XX вв. ретроспективно находили общественные классы (включая Б.) и борьбу между ними на протяжении всей истории человечества, начиная с Античности. О борьбе Б. и пролетариата в Древнем мире писали Р. Пельман, Э. Мейер , М. И. М. И. Ростовцев и др. Еще более значительным было влияние марксизма на советскую историографию, трактовавшую всю историю человечества сквозь призму классовой борьбы.
В XX — начале XXI в. восприятие Б. как относительно целостной социальной категории постепенно уходит в прошлое, термин все чаще применяется либо по отношению к истории Европы и Сев. Америки в Средние века и Новое время, либо к современному обществу развивающихся стран. Хотя богатые слои общества сохраняются, исчезает их самоидентификация в качестве Б. В большинстве развитых стран термин «Б». сменяется термином «средний класс». Это связано как с осознанием экономистами, социологами и историками гетерогенности Б., так и с изменением отношений между Б. и собственностью. С развитием фондового рынка все меньше предпринимателей владеют и управляют предприятиями напрямую. Чем ближе к XXI в., тем в большей степени средний класс составляют уже не владельцы капитала и производства, а высокооплачиваемые специалисты государственного и частного секторов экономики, менеджмент компаний, университетская профессура, т. е. люди, получающие зарплату, и представители свободных профессий. С развитием социального обеспечения, бесплатного образования, бесплатной или страховой медицины, повышением доходов квалифицированных рабочих нижняя граница среднего класса постепенно растворялась; демократизация общества уменьшала социальную роль Б.; возникновение левых политических партий, активизация рабочего и профсоюзного движения уменьшали ее политическое влияние. Все труднее говорить и об общей для всей Б. системе этических ценностей.
Таким образом, единого понимания Б., общего для разных стран и периодов, не существует. Концепт Б. постоянно эволюционирует: его содержание непосредственно зависит как от самосознания людей, ощущающих свою принадлежность к соответствующей социальной группе, так и от восприятия ее иными слоями общества. Б. всегда была чрезвычайно разнородна: ее самоидентификация и внешний образ, по сути, единственное, что заставляет воспринимать ее как единое целое. Однако и то, и другое, со временем кардинально менялось: между полноправным горожанином XI в. и крупным предпринимателем XX в. нет практически ничего общего. Подобной амбивалентностью термина и обусловлено то, что по мере ослабления влияния марксистской парадигмы и распространения иных представлений о социальной стратификации концепт Б. постепенно выходит из употребления в современной историографии. (См. также Бюргерство .)

Лит.: Canard M. Essai de sémantique. Le mot «bourgeois» // Revue de philologie française et de littérature. 1913. V. 27; Pernoud R. Histoire de la Bourgeoisie en France. 2 vols. Paris, 1960—1962; Ellul J. Métamorphose du bourgeois. Paris, 1998; Artola M. La burguesía revolucionaria (1808—1874). Alianza, 1973; Mattick P. Marxism. Last Refuge of the Bourgeoisie? New York, 2013; Bürgertum im 19. Jahrhundert. Bd II: Wirtschaftsbürger und Bildungsbürger. Göttingen, 1995; The German Bourgeoisie: Essays on the Social History of the German Middle Class from the Late Eighteenth to the Early Twentieth Century. New York, 2013; Crossick G., Haupt H.-G. The Petite Bourgeoisie in Europe 1780—1914. Enterprise, Family and Independence. New York, 1995; The Middling Sorts: Explorations in the History of the American Middle Class. New York, 2001; Maza S. The Myth of the French Bourgeoisie: An Essay on the Social Imaginary, 1750—1850. Cambridge (Ma.), 2005; Круглый стол «Французская революция XVIII века и буржуазия» // Новая и новейшая история. 2002. № 1; Петров Ю. А. Московская буржуазия в начале ХХ в.: предпринимательство и политика. М., 2002; Зомбарт В. Буржуа. М., 2009; Ридель М. Бюргер, гражданин, бюргерство / буржуазия // Словарь основных исторических понятий. Избранные статьи / Под ред. Р. Козеллека. М., 2014. Т. 2. С. 5—92 Д. Ю. Бовыкин.

Приносящая прибавочную стоимость, проявил себя в сфере торговли. Одновременно развивался и денежный капитал. «Из крепостных средневековья вышло свободное население первых городов; из этого сословия горожан развились первые элементы буржуазии» . Формирование нового класса шло из наиболее богатых цеховых мастеров, торговцев, деревенской верхушки и феодальных элементов. По мере развития промышленности, торговли и мореплавания буржуазия постепенно сосредоточивала в своих руках всё возрастающие массы богатства и денежного капитала. Становление буржуазии как класса связано с эпохой так называемого первоначального накопления капитала ; содержанием этого процесса являлись экспроприация у широких народных масс земли и орудий труда, колониальные грабежи и захваты. Тем самым были созданы условия для развития капиталистического способа производства: образование массы свободных от личной зависимости и лишённых средств производства наёмных рабочих и сосредоточение капитала в руках буржуазии.

Первоначальное накопление создало предпосылки для развития крупной промышленности, явившейся экономической основой установления господства буржуазии и формирования её как класса. На смену ремесленным цехам пришла мануфактура, а затем в результате промышленного переворота и крупная машинная промышленность.

Развитие капиталистического производства делало необходимым для буржуазии устранение политического господства феодалов. Стремясь покончить с феодальной раздробленностью и ограничениями, буржуазия возглавила в своих классовых интересах движение народных масс против феодализма. В результате буржуазных революций, которые в развитых странах Западной Европы произошли в 16-18 вв., а в ряде стран - позднее, буржуазия пришла к власти, стала господствующим классом. В. И. Ленин выделяет в развитии буржуазии как класса три исторических эпохи: первая (до 1871) - эпоха подъёма и полной победы буржуазии; вторая (1871-1914) - эпоха господства и начала упадка буржуазии; третья эпоха - эпоха империалистических потрясений, когда «буржуазия из подымающегося передового класса стала опускающимся, упадочным, внутренне-мёртвым, реакционным» .

Когда буржуазия была революционной силой, она сыграла исторически прогрессивную роль, т. к. под её руководством был ликвидирован феодализм и возник более передовой по сравнению с ним капиталистический способ производства. Буржуазные революции способствовали развитию идей просвещения и науки с её критическим мышлением, отвергающим всякий догматизм. Была разрушена вековая обособленность мелкого производства, происходило обобществление труда, следствием которого был рост его производительности. Детищем капиталистической индустриализации явился новый класс - пролетариат . Буржуазия создала крупную промышленность и всемирный рынок. «Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые» .

Темпы формирования буржуазии и степень её влияния в разных странах были различны. Ф. Энгельс писал: «В то время как в Англии с XVII века, а во Франции с XVIII века образовалась богатая и могущественная буржуазия, в Германии о буржуазии можно говорить лишь с начала XIX века» . С развитием буржуазного общественного строя всё острее становилось противоречие между общественным характером производства и частным присвоением. Концентрация производства, рост его масштабов - результат концентрации и централизации капитала, сосредоточения огромных богатств в руках и под контролем всё более узкой верхушки класса буржуазии. Процесс этот ускорялся периодическими кризисами перепроизводства. На его основе к началу 20 в. завершилось превращение свободной конкуренции в монополию и вместе с тем формирование монополистической буржуазии как господствующего слоя буржуазного общества.

С развитием капитализма и особенно с переходом его в стадию империализма коренным образом меняется историческая роль буржуазии. Она превращается в главный тормоз общественного прогресса. Реакционная роль буржуазии проявляется особенно остро в период общего кризиса капитализма. На её развитие всё большее влияние оказывают не только внутренние противоречия самого капитализма, но и общий ход мировой истории: победа Великой Октябрьской социалистической революции, впервые показавшей, что свержение диктатуры буржуазии практически возможно; свержение буржуазии в ряде стран и образование мировой системы социализма; распад и крушение колониальной системы империализма; рост неустойчивости капиталистической системы мирового хозяйства.

Империализм несёт глубокие изменения в структуре и расстановке сил внутри класса буржуазии. По своему экономическому положению буржуазия никогда не была едина. Всегда существовали крупные и средние буржуа, более богатые и менее богатые. По сферам приложения капитала буржуазия делилась на промышленную, торговую, банковскую, сельскую и т. п. В те или иные периоды различные группы буржуазии играли неодинаковую роль в системе буржуазного государства. Однако преобладающее влияние, как правило, оставалось за крупным капиталом.

По своему экономическому положению буржуазия подразделяется на крупную (монополистическую и немонополистическую ) и среднюю . (Однако мелкая буржуазия представляет собой особый класс мелких собственников, занимающий промежуточное положение между основными классами в капиталистическом обществе — буржуазией и пролетариатом; для неё характерны наличие незначительной частной собственности на средства производства и личный (семейный) труд. Отличие мелкого буржуа от рабочего состоит прежде всего в том, что первый владеет средствами производства, а второй лишён их. Мелкая буржуазия зависит от крупного капитала, постоянно разоряется и вытесняется в ряды пролетариата).

Общим для всех слоёв и групп буржуазии была и остаётся капиталистическая собственность на средства производства и противоположность капитала наёмному труду. Каждый капиталист заинтересован в повышении эксплуатации не только «своих» рабочих, но и рабочего класса в целом. В конечном счёте прибыль каждого капиталиста - это его доля во всей массе прибавочной стоимости, произведённой рабочим классом. Однако это не только не снимает, но и предполагает противоречия и борьбу между отдельными капиталистами и группами капиталистов как в национальном, так и в международном масштабе. Эти противоречия вызваны стремлением любой ценой увеличить свою долю при дележе прибавочной стоимости, что проявляется в форме ожесточённой конкурентной борьбы, доходящей, если дело идёт о международных масштабах, до применения вооружённой силы. Как указывал Ленин, «…при капитализме невозможна иная основа, иной принцип дележа, кроме силы» .

Господствующее положение в экономике капиталистического общества занимает крупная буржуазия , представляющая собой в эпоху империализма монополистическую буржуазию — финансовую олигархию. Она сосредоточивает в своих руках подавляющую часть общественного производства и господствует над другими классами и над немонополистической буржуазией.

В период созревания капиталистического способа производства и на начальной стадии его развития решающую роль играл купеческий и ростовщический капитал. В условиях развитого капитализма на его домонополистической стадии господствовал промышленный капитал. Для империализма же характерно господство финансового капитала - качественно новой формы капитала. В ходе развития финансовый капитал распространяет своё господство на все сферы капиталистической экономики - производство, обращение, кредит. Монополия и вырастающий из неё финансовый капитал пронизывают все стороны экономической, политической и духовной жизни капиталистического общества.

Финансовый капитал персонифицируется в финансовой олигархии, которая, опираясь на свою совокупную экономическую мощь, захватывает ключевые позиции в хозяйстве и овладевает большей частью национального богатства страны. Ленин указывал, что в обстановке товарного производства и частной собственности хозяйничание монополий неизбежно превращается в господство финансовой олигархии. Представляя собой самую верхушку капиталистического класса, выросшую из крупной буржуазии на почве свободной конкуренции, финансовая олигархия вместе с тем является новым слоем буржуазии, которого не знали предыдущие эпохи.

В условиях домонополистического капитализма господствующей формой собственности была индивидуально-капиталистическая. Прибыль на капитал в основе своей образовывалась из прибавочной стоимости, производимой на предприятии или предприятиях данного индивидуального капиталиста, и корректировалась законом средней нормы прибыли. Потребность в огромных капиталах, необходимых для создания крупнейших предприятий, породила акционерную форму, которая даёт возможность сосредоточить в одних руках массу индивидуальных капиталов и свободных денежных средств. Наряду с индивидуальной капиталистической собственностью и над ней появляется коллективная капиталистическая собственность.

Господство финансовой олигархии ещё более усиливается с перерастанием монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм . Этот процесс вызывается не только неуклонно усиливающейся концентрацией и централизацией капитала и ростом монополий. Он ускоряется в результате тех трудностей и противоречий, которые переживает капитализм в эпоху общего кризиса. Сращивание банков с промышленностью дополняется сращиванием с государством. Капиталистическое огосударствление совершается в интересах монополистической буржуазии и в первую очередь финансовой олигархии. В условиях государственно-монополистического капитализма она получает возможность распоряжаться не только чужими капиталами и денежными средствами, аккумулированными в виде акций и других ценных бумаг, но и значительной частью государственного бюджета, за счёт которого идёт финансирование заказов. Перераспределение национального дохода через бюджет в виде государственных заказов на основе монопольных цен - также один из методов присвоения монополистической сверхприбыли.

Финансовая олигархия представляет собой чрезвычайно узкий круг лиц даже в составе самой буржуазии, кучку миллионеров и миллиардеров, захвативших в свои руки подавляющую часть национального богатства капиталистических стран. В эпоху империализма, и в особенности в условиях государственно-монополистического капитализма, произошло почти полное стирание различий между отдельными группами финансовой олигархии по сферам приложения капитала. Финансово-монополистические группы охватывают промышленность, транспорт, банки, страховое дело и торговлю. К финансовой олигархии непосредственно примыкает верхушка правящего правительственного аппарата, партийно-политическая элита буржуазных, а иногда и реформистских партий, высшая военная каста. Это прямое следствие переплетения и сращивания монополий с государством.

Объективный процесс отделения функций собственности на капитал от функций управления нашёл апологетическое истолкование в буржуазной политической экономии и социологии, выдвинувшей концепцию «революции управляющих», упадка роли собственников капитала и возвышения технократии, якобы играющей решающую роль в принятии решений, на характер которых будто бы защита интересов самих капиталистов и стимул получения максимальной прибыли уже не оказывают решающего влияния. В действительности никакой «революции управляющих» не произошло, ибо передача функций управления менеджерам не меняет характера капиталистических производственных отношений. Менеджер управляет доверенным ему капиталом в интересах извлечения прибыли для капиталиста-собственника и может быть уволен как любой другой служащий.

За монополистической верхушкой буржуазии идёт немонополистическая крупная и средняя буржуазия . Ленин указывал, что «чистый империализм без основной базы капитализма никогда не существовал, нигде не существует и никогда существовать не будет» . Устремляясь в наиболее прибыльные отрасли, монополистический капитал оставляет относительно широкое поле деятельности для немонополистической буржуазии в остальных отраслях производства. Однако, не выдерживая конкуренции со стороны крупной монополистической буржуазии, и средняя буржуазия попадает к ней в зависимость.

Буржуазия осуществляет свою диктатуру через государство с его чиновничьим и военным аппаратом, полицией, судом и тюрьмами, через политические партии и различные общественные организации. Как правило, в капиталистической стране, сохраняющей традиционные учреждения буржуазной демократии, имеется несколько партий буржуазии. Выражая интересы отдельных групп буржуазии, они ведут между собой нередко ожесточённую борьбу за власть. Но по существу все они отстаивают одну программу - сохранение капитализма и эксплуатации трудящихся, диктатуру буржуазии как класса. Как показывает исторический опыт, среди господствующих кругов финансового капитала имеется тенденция к тоталитаризму, к установлению фашистских и военных диктатур. Однако эта тенденция наталкивается на возрастающее сопротивление трудящихся классов, ведущих борьбу за демократию. К тому же тоталитарный режим проявляет тенденции отстранять от политической власти значительные группы буржуазии, доводя до крайней степени слияние государственного аппарата с горсткой представителей финансовой олигархии. Вот почему буржуазия при отсутствии серьёзных политических кризисов и глубоких социальных потрясений предпочитает сохранение многопартийной системы и парламентского режима, обеспечивающих более широкую политическую базу для буржуазного общественного строя.

Монополистическая буржуазия проводит агрессивную внешнюю политику, усиливает гнёт и ограбление широких слоёв населения, выступает в качестве мирового эксплуататора и жандарма, является главным оплотом реакционных сил, инициатором гонки вооружений и душителем демократии, непримиримым врагом освободительных движений. По мере усиления власти и гнёта монополистической буржуазии интересы и политика кучки монополий всё более приходит в противоречие с интересами не только рабочего класса, но и других слоёв капиталистического общества, что создаёт предпосылки для объединения всех демократических сил под руководством рабочего класса и его революционной партии.

В целом, в мировом масштабе, буржуазия стала классом, уходящим в прошлое. В центре эпохи в качестве восходящего класса со времени Великой Октябрьской социалистической революции стоит рабочий класс. Однако в ряде стран, где сохранились докапиталистические социальные структуры - родоплеменные отношения, остатки рабства и феодализма - буржуазия ещё может сыграть известную роль в развитии производительных сил.

В развивающихся странах сложилось две группы буржуазии — национальная и компрадорская . Последняя связана с иностранным монополистическим капиталом и феодально-помещичьей верхушкой в своей стране, служит проводником интересов иностранного капитала, препятствует борьбе своих народов за национальную и экономическую независимость. Национальная буржуазия , страдая от иностранного и компрадорского капитала, занимает, как правило, прогрессивные позиции в борьбе с международным империализмом, поддерживает национально-освободительное движение и народные революции.

В ряде освободившихся стран национальная буржуазия превратилась из угнетаемой и притесняемой в господствующий класс, наделённый политической властью и соответствующими экономическими привилегиями. Опираясь на государственную власть, национальная буржуазия смогла противопоставить на внутреннем рынке и в рамках мирового капиталистического хозяйства национальные и свои классовые интересы международному монополистическому капиталу. Но, предпринимая определённые шаги по пресечению неоколониалистских происков империалистических монополий, национальная буржуазия в то же время прибегает к их содействию в экономическом развитии и борьбе за упрочение своего классового господства. Непостоянство и противоречивость классовой позиции национальной буржуазии связаны также с усилившимися процессами внутриклассовой дифференциации - экономическим расслоением и изменением её социального лица. Крупная и средняя национальная буржуазия подходит по-разному к использованию иностранного капитала, экономическим и социальным реформам, к проблеме демократических преобразований.

Борьба за прибыли, за самостоятельное капиталистическое развитие, развёртывающаяся между национальной буржуазией и иностранным монополистическим капиталом, приводит в ряде случаев к вытеснению последнего из национальной экономики. Одновременно происходит рост противоречий и назревание конфликтов в отношениях между местными монополиями с остальной массой национальной буржуазии.

В освободившихся странах развивается социальная дифференциация. Обостряется конфликт рабочего класса, крестьянства, других демократических сил, в том числе патриотически настроенных слоёв мелкой буржуазии, с империализмом и силами внутренней реакции, с теми элементами национальной буржуазии, которые всё более склонны идти на сговор с империализмом.

Логика развития буржуазии как класса подтвердила гениальный прогноз К. Маркса относительно неизбежности вырождения и гибели буржуазной цивилизации. Этот класс вышел на историческую арену как экспроприатор чужой собственности, развивался и укреплялся на основе её внеэкономической и экономической экспроприации. Его верхушка всё больше изолирует себя, превращаясь во враждебную силу всего общества, закрывая для него перспективу прогресса. Неизбежным выходом поэтому становится социалистическая революция , которая экспроприирует экспроприаторов. Впервые в истории класс буржуазии был ликвидирован в СССР в результате Великой Октябрьской социалистической революции.

Реформы 6070-х годов XIX века и последовавшее за ними бурное экономическое развитие страны привели к значительному повышению роли предпринимательских слоев населения, важнейшей составной частью которых являлось купечество. До начала 60-х годов XIX века купцы подразделялись на три гильдии. В 1863 г. были установлены две купеческие гильдии. При этом принадлежность к той или иной гильдии стала определяться не размером объявленного капитала, как это было прежде, а родом самой предпринимательской деятельности.

Купцы первой гильдии могли производить оптовую торговлю, а купцы второй розничную. Под оптовой торговлей подразумевалась продажа товаров партиями из купеческих контор, амбаров, складов и судов. К розничной торговле была отнесена продажа товаров из лавок, магазинов и других подобных торговых заведений. К торговым действиям причислялись также содержание промышленных предприятий, транспортных средств, комиссионных и страховых контор, акционерных обществ, компаний, разного рода кредитных учреждений и некоторые другие виды деятельности. Таким образом, купечество в пореформенный период занималось практически всеми видами предпринимательства. За пределами купеческого сословия находилась огромная масса мелочных розничных торговцев и мелких товаропроизводителей, составлявших основную социальную базу его пополнения.

За купеческие свидетельства двух гильдий взымались единые пошлины на всей территории России. В середине 80-х годов свидетельство первой гильдии оценивалось в 565 руб., второй гильдии от 120 до 40 руб. в зависимости от местности.

Немало купцов как первой, так и второй гильдий торговцев и владельцев промышленных предприятий, являлись выходцами из немецких колоний Самарской и Саратовской губерний. Крупнейшими поволжскими предпринимателями из местных немцев были, в частности, саратовские мукомолы Э.И.Борель, Д.Б.Зейферт, братья Шмидт. Исключительно многонациональным составом отличалось купечество Астрахани, где кроме русских, татарских, немецких предпринимателей выделялись своей торгово-промышленной деятельностью армяне и евреи. Современники даже отмечали, что в Астрахани вся торговля находится в руках армян, а писчебумажные магазины почти исключительно в руках евреев.

Пореформенный период был отмечен возникновением новых общественных организаций буржуазии. Наряду со старыми организациями дореформенного времени (купеческими обществами, биржевыми комитетами и др.) создавались разного рода объединения, в большей степени соответствовавшие задачам и потребностям пореформенного предпринимательства. В 1868 г. в Санкт-Петербурге было создано Общество содействия развитию промышленности и торговли. К началу 1879 г. в нем состояло уже 759 членов, в основном это были купцы из Петербурга и Риги. В 1870 г. по инициативе общества был созван первый в России съезд фабрикантов и заводчиков. На его заседаниях обсуждались различные вопросы торгово-промышленной жизни: о железнодорожных тарифах, об оградительных пошлинах, о торговле со Средней Азией и др. Второй съезд состоялся в 1882 г. в Москве, третий в 1896 г. в Нижнем Новгороде.

Опекая купечество, защищая его интересы на внутреннем и внешнем рынке, правительство хотело получить взамен верноподданническое поведение и отказ крупных предпринимателей от каких-либо посягательств на верховную власть. Любой факт проявления самостоятельности буржуазии на общественно-политическом поприще вызывал у самодержавия опасения и тревогу. Инициатива торгово-промышленной буржуазии допускалась и поощрялась в ограниченных пределах чисто купеческих, профессиональных интересов. Вплоть до начала ХХ века купечество в России не играло сколько-нибудь значительной роли в либеральном движении, слабо проявляло себя в общественно-политической жизни страны. В массе своей оно находилось на консервативных, проправительственных позициях. Однако главной причиной этому была не столько политическая отсталость и низкий культурный уровень российского купечества, сколько способность правительства проводить торгово-промышленную политику, отвечающую интересам широких кругов российской буржуазии.

Многие представители купечества реализовывали свои социальные устремления на почве благотворительности и меценатства. Немалую роль в деле благотворительности играла и традиционная религиозность российского купечества, его приверженность христианским ценностям. Щедрость российских купцов поражала соотечественников и иностранцев своим размахом. Одни строили богадельни, церкви и бесплатные квартиры для вдов, другие сооружали сиротские дома, учебные заведения и учреждали стипендии для малообеспеченных студентов, третьи оборудовали лаборатории в клиниках, строили больницы, четвертые выделяли деньги на библиотеки, создавали картинные галереи и открывали театры. Так, братья Бахрушины за 20 лет (1892-1912 гг.) пожертвовали на благотворительные цели 4 млн. рублей, В.Морозов в 1898 г. завещал на строительство детской больницы 800 тыс. рублей, Н.А.Алексеев брат известного театрального режиссера К.С.Станиславского выделил на создание детского приюта 1 млн. рублей. К началу ХХ века Московская купеческая управа, на счет которой переводились крупные суммы, содержала 10 богаделен, 5 домов призрения, 4 училища. Общая сумма годового расхода на эти цели составляла около 20 млн. рублей. Огромные средства были собраны ярмарочным купечеством Санкт-Петербурга и Москвы накануне и в период русско-турецкой войны 1877-1878 гг. для помощи раненым и инвалидам. Ф.И.Шаляпин в своей книге Маска и душа отмечал, что наиболее выдающиеся по уму и культуре купцы накопили несметные сокровища искусства, создали художественные галереи и первоклассные театры.

В 1896 г. было утверждено положение о специальных коммерческих училищах, которые давали среднее специальное (коммерческое) образование. Существовали училища двух типов: семиклассные, дававшие общее и специальное образование, и трехклассные, где можно было получить только специальное образование. В конце XIX начале ХХ в. Россия пережила бум открытия коммерческих училищ. Таким образом, в этот период специальное коммерческое образование начало получать первое поколение отечественных предпринимателей, шедшее на смену своим предшественникам-практикам.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Санкт-Петербургский государственный университет сервиса и экономики

Кафедра истории и политологии

РЕФЕРАТ

РОССИЙСКАЯ БУРЖУАЗИЯ В КОНЦЕ Х IX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА: СОСТАВ, ЧИСЛЕННОСТЬ, ИНТЕРЕСЫ

Санкт-Петербург

Содержание

Введение
Состав буржуазии
Буржуазия Москвы
Буржуазия Петербурга
Заключение
Список литературы

Введение

Сословий, то есть реально существовавших социальных групп, отражавших все многоцветие российской государственности на рубеже веков, было много -- несколько десятков. Перечислим лишь некоторые из них: крестьяне, дворяне, мещане, купцы и почетные граждане, духовенство, войсковые казаки, инородцы, иностранные подданные.

Начиная с XIX века, когда Россия вступила на путь ускоряющегося промышленного развития, в стране, не ломая, а, приспосабливаясь к сложившейся сословной структуре феодального прошлого, активизируется процесс формирования новых общественных классов буржуазного общества -- рабочих и буржуазии -- при сохранении двух других -- помещиков и крестьян.

Эти явления социально-экономической жизни рождали характерные метаморфозы российской действительности, затруднявшие процесс изучения социально-классовой структуры общества. Числившийся по паспорту крестьянин был реально рабочим, но мог иметь земли больше, чем дворянин-помещик. Дворянин мог быть представителем буржуазного мира, но мог, лишившись состояния, прозябать на самом «дне» общества.

Мещанин мог быть и рабочим, и мелким буржуа, а купец -- крупным землевладельцем. В этой связи «удивительные» картины рисует нам официальная статистика. Согласно переписи населения 1897 года, Петербург был заселен на 58,9% крестьянами, Москва -- на 63,7%. В свою очередь, в Средней Азии крестьян жило только 5%, зато инородцев -- 88,9%".

Подобных примеров, характерных для государства, находящегося в состоянии исторического перехода из одного (феодально-патриархального) состояния в другое (капиталистическое), можно привести много.

Среди всех прочих следствий, вытекающих из этого закономерного явления, можно выделить сложность определенных выводов о степени «капитализации» российского общества. Тем не менее, в России на рубеже веков в условиях активно развивающейся общественной мысли желающих пророчествовать о будущем страны, равно как и выдавать желаемое за действительное, было более чем достаточно (имеется в виду известный спор в последней четверти XIX века среди представителей русского просвещенного общества по вопросу «есть капитализм в России, или его нет?!»)

Меня заинтересовало, что представляют собой многие классы. В данном реферате я остановилась на буржуазии.

Процесс формирования буржуазии

Буржуазия как общественный класс в России складывалась из различных сословий. До середины XIX века процесс ее формирования проистекал под спудом феодально-патриархальных пережитков. Реформы 60-70-х годов, создавшие более благоприятные условия для развития капитализма «снизу», «насаждение» государством капитализма «сверху», активизировали рост буржуазного слоя в обществе. Он пополнялся выходцами из крестьян, мещан, дворян, чиновников, инженерно-технических служащих, не говоря уже об отпрысках старинных купеческих фамилий.

До конца XIX столетия именно российский купец наиболее полно олицетворял собой образ российского предпринимателя, российского буржуа. Так, к купеческому сословию принадлежали и владелец писчебумажных фабрик и торгового дома К.А. Варгунин, и чаеторговец А.Д. Ведерников, и банкир барон Г.Е. Гинцбург, и крупный домовладелец А.Г. Елисеев, и владелец чугунолитейного завода, магазинов и доходных домов Ф.К. Сан-Галли.

Понятие «купец», изначально обозначавшее исключительно предпринимателя-торговца, по мере развития капитализма в России и изменения отечественного законодательства начинает объединять представителей всех форм и видов предпринимательской деятельности. Этому способствовало то, что вплоть до 1898 года занятие торговлей или другим промыслом в сколько-нибудь крупном масштабе соединялось с купеческим сословным состоянием.

Будучи единственным сословием в России, пребывание в котором зависело от ежегодной уплаты определенного денежного взноса, купечество с 1863 года делилось на две гильдии. Принадлежность к высшей и, соответственно, более дорогостоящей 1-й гильдии или 2-й зависело от разряда торгового, промышленного или пароходного предприятия его владельца. Законодательство 1863 года ликвидировало деление купечества на три гильдии по оценке капитала предприятия (в 1807 году 1-я гильдия -- 50000 рублей, 2-я -- 20000, 3-я -- 8000 рублей).

Согласно промысловой градационной шкале российского законодательства, существовало 5 разрядов для торговых предприятий и 8 -- для промышленных.

Состав буржуазии

К купцам 1-й гильдии относились владельцы торгового предприятия 1-го разряда, промышленных предприятий первых трех разрядов и пароходного предприятия, за содержание которого уплачено свыше 500 рублей основного промыслового налога.

Купцами 2-й гильдии считались владельцы торгового предприятия 2-го разряда, промышленных предприятий 4-го и 5-го разрядов, пароходного предприятия, за содержание которого уплачено от 50 до 500 рублей основного промыслового налога. Ежегодные денежные суммы, уплачиваемые купцами за приобретение и реализацию сословных прав, складывались из различных взносов -- стоимости гильдейских документов, основного промыслового налога, выплачиваемого в государственную казну, земских, городских и благотворительных сословных сборов.

Гильдейские документы (свидетельства) стоили сравнительно недорого: 50 рублей для 1-й гильдии, 20 -- для 2-й. Эти суммы составляли меньшую часть общих платежей купечества -- в среднем примерно десятую часть расходов.

Львиную долю средств поглощал основной промысловый налог. Прочие платежи зависели от конкретной губернии и города, к сословной организации которого был приписан данный купец.

В столице империи общая сумма платежей купца 1-й гильдии в начале XX века неумолимо приближалась к 1000 рублей. В Одессе и Москве в указанное время общие выплаты составляли от 800 и более рублей.

Купцы 1-й гильдии значительно опережали своих собратьев по корпорации в «сословных преимуществах». Почти исключительно первогильдейское купечество имело право визита ко двору, право ношения шпаги и губернского мундира, право награждения некоторыми орденами и медалями. На их детей распространялись льготы при поступлении в государственные учебные заведения. Образуя, согласно закону, «особый класс почетных людей в государстве», купцы 1-й гильдии имели право «по уважению особенных заслуг в распространении торговли» на почетное звание коммерции советников, за отличия по промышленной части -- на звание мануфактур-советников. Наконец, награжденным одним из российских орденов и пребывавшим в 1-й гильдии не менее 20 лет могло быть пожаловано высшее городское почетное звание -- потомственного почетного гражданина.

Каждой гильдии соответствовали и приобретаемые права. Так, согласно 249-й статье «Устава о прямых налогах», первогильдейский купец обладал правом оптовой торговли по всей империи русскими и иностранными товарами , правом розничной торговли всеми видами товаров в том уезде, где он получил промысловое свидетельство, а также правом содержать там фабрики, заводы и ремесленные заведения.

Права купца 2-й гильдии ограничивались розничной торговлей отечественными и иностранными товарами в уезде, где приобретено свидетельство. Он также обладал правом на организацию фабрик, заводов и ремесленных заведений.

Обе гильдии давали право на экспорт и импорт товаров в рамках указанных различий -- прав на оптовую и розничную торговлю.

Как говорилось выше, разница между купцами первой и второй гильдий не ограничивалась только масштабами их предпринимательской деятельности и, соответственно, доходов и расходов. Первогильдейскому купечеству государство покровительствовало в плане повышения его общественного статуса.

В конце XIX века (1899 г.) Закон о состояниях подтвердил особое место первогильдейского купечества среди людей, занимавшихся торгово-промышленной деятельностью на благо государства Российского. 554-я статья гласила: «Купечество первой гильдии составляет особый класс почетных людей в государстве».

Вместе с тем, государство, заинтересованное в плодотворной деятельности всего купечества на благо отечества независимо от принадлежности к 1-й или 2-й гильдии, награждало купцов христианского вероисповедания медалями, орденами и прочими знаками отличия.

Кроме всего прочего, гильдейские документы распространяли на все купечество паспортную льготу -- в отличие от крестьянского и мещанского сословия -- право на беспрепятственное передвижение по стране без оформления увольнительных свидетельств (паспортов) в территориальных сословных организациях, что, по традиции, было «связано с известной волокитой».

С 1898 года, благодаря принятию Закона о государственном промысловом налоге, который положил конец юридической связи между правом на занятие предпринимательской деятельностью и необходимостью приписки к купеческому сословию, купец окончательно перестает олицетворять своей персоной образ российского предпринимателя. Крестьяне, мещане и прочие представители российских сословий, располагая средствами на приобретение торговых и промышленных патентов, получили право заниматься предпринимательской деятельностью, не числясьпокупеческому сословию.

С этого момента начинается процесс если и не «умирания» купеческого сословия, то во всяком случае его неумолимого количественного сокращения. К 1912 году гильдейское купечество насчитывало чуть более 30 тысяч человек. В купеческом сословии остаются те, кто по фамильной традиции из поколения в поколение носил это «звание» и «сросся» с ним душой и телом, или те, кому это было выгодно и необходимо. К последним, в частности, следует отнести евреев, которые, пользуясь сословными правами, могли свободно пересекать «черту оседлости» и жить вне ее, и тех, кто связал свою судьбу с хлопотливой, но доходной деятельностью биржевых маклеров. Согласно российским законам, должность биржевого маклера могли занимать только лица купеческого или мещанского сословий.

Кроме того, купеческое сословие было притягательным и для тех предпринимателей, кто видел в нем прямую дорогу к почетным званиям, наградам и прочим преимуществам, обслуживающим человеческое тщеславие в условиях иерархической структуры общества.

Деятельность и интересы буржуазии

Как и все прочие российские сословия, купечество имело органы местного самоуправления -- собрания выборных и сословных старшин. На особом положении было купечество Петербурга, Москвы и Одессы. Только купцы этих трех городов с 60-х годов XIX века имели исполнительные органы своих собраний -- купеческие управы, что повышало их шансы в отстаивании своих сословных прав и интересов, а также в реализации принятых решений.

Купеческие управы ведали выдачей сословных свидетельств, осуществляли взимание платежей за промысловые свидетельства, контролировали сословную собственность, доход от которой шел на благотворительные цели.

Хочется подчеркнуть, что благотворительность была одной из традиционных форм общественного самовыражения российского купечества. Так, только Московской управой финансировались 10 богаделен, 5 домов призрения, 4 училища и т.д. -- с ежегодным расходом почти в 2 млн. рублей.

Такие средства невозможно было бы изыскать, если бы не старинная православно-русская традиция жертвовать средства на богоугодные дела или, уходя в мир иной, оставлять на мирские цели денежные завещания. Характерно, что более православно-русская и патриархальная по духу Москва выделяла на благотворительность в несколько раз больше средств, чем интернациональный европеизированный Петербург.

Это было предметом гордости московского купечества, сумевшего всего за полстолетия, к началу XX века, сконцентрировать в руках членов управы огромные капиталы и недвижимое имущество. Мощь этих капиталов повышала значимость каждого слова купечества первопрестольной, уверенно присвоившего себе право говорить от имени всей земли русской.

К голосу купеческой Москвы внимательно прислушивались на берегах Невы, когда принимались важные экономические решения. Деятели Московской купеческой управы были желанными гостями в Министерстве финансов, когда обсуждались вопросы торговли и промышленности. Более того. Московская управа была единственной сословной купеческой организацией России, представленной в Особом по промысловому налогу присутствии при Министерстве финансов. Она делегировала в начале XX века своих членов в состав Совета съездов представителей промышленности и торговли, где имела решающий голос, участвовала в избрании членов Государственного совета по выборам от торговли и промышленности и т.д. С 1897 по 1917 год купеческую управу первопрестольной возглавлял купец 2-й гильдии, потомственный почетный гражданин и действительный статский советник С.А. Булочкин.

Высокий авторитет московской буржуазии в правительственных кругах России родился не сам собой и, конечно же, не был следствием щедрой благотворительности деловых людей Москвы и московского промышленного района. Чтобы жертвовать средства, надо было сначала их заработать.

Буржуазия Москвы

Если крупным торговым центром Москва стала еще в средние века, то ее превращение в крупный промышленный центр состоялосьво второй половине XIX века. В начале XX столетия из общего объема торгово-промышленного оборота Европейской России в 9 млрд. 702 млн. рублей на долю московского промышленного района приходилось 2 млрд. 141 млн. рублей, из которых одна Москва давала 1 млрд. 172 млн. рублей. Это составляло 11,5% всего российского оборота.

Благодаря энергии буржуазии Москвы и московского промышленного района, торгово-промышленный оборот на одного жителя этого региона составлял 303 рубля, что намного превосходило средний показатель по всей Европейской России (84 рубля). Северо-Западный район во главе с Петербургом (130 рублей) значительно уступал признанному российскому лидеру.

В начале XX века в Московском районе действовало уже свыше 50 тысяч предприятий, большинство из которых составляли текстильные, что давало наивысшее число производств по отношению к численности населения. В этой связи следует подчеркнуть, что такой стремительный рост произошел на базе преимущественно национальных капиталов, а не иностранных, которые, увеличиваясь от десятилетия к десятилетию, вливались, в основном, в тяжелую промышленность. Московская буржуазия старалась зорко блюсти национальные интересы. И хотя определенная ее часть была по своим корням не русской, а обрусевшей, но под звон колоколов православных «сорока сороков» церквей на всю Россию от Москвы «тянуло» русским духом.

Судьбы некоторых представителей класса буржуазии

Начинали многие московские промышленники еще с дореформенных времен. Часть из них были выходцами из старообрядческих семей, в которых домостроевский быт, самоограничение и труд сочетались с глубокой верой в Бога. Эти качества сильных духом и волей людей помогли им со временем нажить капитал. К ним можно отнести семьи Кокоревых, Морозовых, Рябушинских, Мамонтовых, Гучковых, Коноваловых, Хлудовых, Разореновых и многих других. У каждой семьи была своя судьба, свой путь в мир предпринимательства. Так, основатель семейного дела Михаил Яковлевич Рябушинский, выходец из экономических крестьян Калужской губернии, начинал приказчиком в лавочке по торговле холстом. Впоследствии купив ее и создав на базе торгового предприятия первоначальный капитал, он в 1846 году построил маленькую ткацкую фабрику в Москве. В конце 60-х годов XIX века два его сына покупают и модернизируют фабрику в Вышнем Волочке. Один из них, Павел Михайлович Рябушинский, становится основателем текстильной фирмы и одновременно отцом целого родственного клана предпринимателей. У него было 9 сыновей и 13 дочерей. В 1901 году семья Рябушинских приобрела контрольный пакет акций Харьковского поземельного банка, проникая на рынок земли. Затем пришла очередь организации Московского банка, состоялось внедрение в льняную, стекольную, бумажную, полиграфическую отрасли промышленности.

В не меньшей степени история становления отечественного предпринимательства связана с семьей Морозовых. Ее основателем был крепостной крестьянин Савва Васильевич Морозов (Савва Первый), начавший свою деятельность еще в конце XVIII - начале XIX века.

Он стал создателем одной из первых Московских мануфактур -- Никольской, оборудованной с помощью англичан по последнему слову тогдашней техники. Еще при жизни Саввы Первого его старшие сыновья Елисей и Захар, испросив разрешение отца на отделение, начали свое самостоятельное дело, положив начало Викуловской и Богородско-Глуховской мануфактурам. Главой же Никольской мануфактуры стал один из сыновей Саввы -- Тимофей.

Но и после разделения морозовского капитала между сыновьями его сила не только не ослабла, но и приумножилась. Тимофей Саввич, будучи человеком расторопным и в то же время строгих старообрядческих правил, заменил старое оборудование мануфактуры на новое и тем самым дал новый импульс производству. Чистота и порядок, строгая организационная и технологическая дисциплина производства стали залогом выпуска высококачественной продукции. Как вспоминал П. Рябушинский, «морозовский товар можно было брать с закрытыми глазами: самые подозрительные и недоверчивые восточные люди к этому привыкли». В упорной борьбе за прибыль в кризисные времена упрямая воля Тимофея Саввича больно била подчас по интересам рабочих.

Пробовал себя Т.С. Морозов и в биржевом деле, став со временем председателем Московского биржевого комитета.

Не отставала от Никольской и Тверская мануфактура одного из братьев Морозовых.

В борьбе за прибыльностью производства Морозовы безжалостно наказывали работников рублем. За пятиминутное опоздание рабочий расплачивался дневным заработком, за самовольную отлучку с фабрики -- трехдневным заработком за каждый день прогулов.

С установлением железнодорожных связей с отдаленными регионами страны Морозовы двинулись вглубь России для освоения ее необъятного рынка. Добротные ткани морозовских мануфактур в начале XX века знали не только в российских столицах, Варшаве, Одессе, Омске, Ташкенте, но и на рынках Ирана, Монголии и Китая.

Одной из самых крупных и богатых фирм в Москве на рубеже веков считался торговый дом братьев Бахрушиных, которые вели кожевенное и суконное дело. Упорно работали по созданию национального капитала Третьяковы, Щукины, Прохоровы, которым принадлежала знаменитая Трехгорная мануфактура. С семьей Прохоровых переплеталась судьба семьи Алексеевых -- одной из самых известных московских купеческих фамилий.

Куманины, Шелапутины, Солдатенковы, Якунчиковы, Боткины, Абрикосовы, Крестовниковы, Коноваловы, Вишняковы, Рукавишниковы, Красильщиковы и многие другие русские предприниматели внесли значительный вклад не только в формирование фундамента национальной промышленности, но и в национальную культуру, финансируя и поддерживая многие благие начинания. Так, например, около полумиллиона морозовских рублей Саввы Тимофеевича (Саввы Второго) сослужили бесценную службу Московскому Художественному театру. Несколько десятков тысяч рублей из его состояния положили начало строительству родильного приюта при Староекатерининской больнице, 10 тысяч рублей пошли на «дело призрения душевнобольных в Москве».

За огромный вклад в дело развития отечественной культуры и искусства Бахрушиных иногда называли «профессиональными благотворителями».

Навсегда вошла в историю русского национального искусства деятельность купца, собирателя живописных полотен -- Павла Михайловича Третьякова, основателя знаменитой Третьяковской галереи в Москве.

Не оставались равнодушными к общегосударственным проблемам отечественные предприниматели и в суровые годы войн и народных бедствий. Так, во время русско-японской войны на деньги семьи Прохоровых в Омске были устроены большой лазарет для раненых и питательный пункт. С началом Первой мировой войны Прохоровы организовали впервые в России производство гигроскопической ваты для военно-полевых лазаретов.

Во время голода 1892 года на деньги Е.И. Беклемишевой, урожденной Прохоровой, в Черниговском уезде были открыты столовая для голодающих и больница для заболевших тифом.

Не остались в стороне русские предприниматели и в деле создания научной и материальной базы отечественного образования. Так, Алексей Семенович Вишняков много потрудился ради становления и развития коммерческого образования. Его детищем после создания бухгалтерских курсов, коммерческого училища для мальчиков и девочек стал Коммерческий институт.

Известный в России железнодорожный строитель и финансист Петр Ионович Губонин предоставил большую часть капитала для строительства и организации Комиссаровского Технического училища в Москве, которое долгое время выпускало высококвалифицированных техников для московской промышленности. Принимал участие Губонин и в строительстве Храма Христа Спасителя. Подобных примеров можно привести большое количество. И неспроста порой под звон бокалов раздавались не вполне скромные отзывы в адрес московских предпринимателей -- с прославлением их значительных заслуг перед Россией. Не упускали возможности московские буржуа и «пройтись» по «пустозвонному» дворянству, которое, по словам московского капиталиста С.И. Четверикова, могло только поставлять офицеров в гвардию и, через лицей и школу правоведения, «помпадуров», не оставив о себе доброй памяти в народе.

П.П. Рябушинский, ставший в начале XX века крупным общественным деятелем либерально-патриотического толка, разразился как-то под новый год в издаваемой им газете «Утро России» следующим панегириком в адрес национальной буржуазии: «Наш новогодний тост обращен к буржуазии, к третьему сословию современной России. К той крепнущей, мощно развивающейся силе, которая, по заложенным в недрах ее духовным и материальным богатствам, уже и сейчас далеко оставила за собой вырождающееся дворянство и правящую судьбами империи бюрократию.

Мы, прозревающие высокую историческую миссию этой крепнущей ныне буржуазии, приветствуем здоровый творческий эгоизм, стремление к личному материальному совершенствованию, к материальному устроению каждым из нас своей личной жизни. Этот созидательный эгоизм, эгоизм государства и эгоизм отдельной личности, входящей в состав государства, не что иное, как залог наших будущих побед новой, сильной, великой России над Россией сдавленных мечтаний, бесплодных стремлений, горьких неудач».

Буржуазия Петербурга

В отличие от московской буржуазии, в которой преобладали великорусский корень и православно-патриотический дух, буржуазия Петербурга была более интернациональной, сдержанной и лояльной. Значительное число петербургских предпринимателей являлось или иностранцами по происхождению, или даже подданными других государств. Наибольшим влиянием среди петербургских буржуа пользовались представители финансовой элиты, поскольку северная столица была самым крупным банковским центром в России, а также владельцы металлургических, машиностроительных заводов, транспорта, сложных производств. Петербург был крупнейшим судостроительным центром страны, в нем сосредоточилось значительное государственное военное производство.

Поскольку крупное производство в России всегда носило стратегический характер, значительная часть его владельцев зависела от государственных заказов, а значит, была покладистой по отношению к властям и имперским традициям. Немаловажную роль в этой связи играл и тот факт, что значительная часть деятелей банковского капитала в Петербурге происходила из дворянства, в том числе и титулованного, и имела связь с высшими государственными учреждениями. Ну и, конечно, сам императорский Петербург, самый европейский и самый «регулярный» из всех русских городов, не мог не умиротворять и даже подавлять самые неспокойные души своим непревзойденным величием и холодным аристократическим блеском. Запечатанная в его каменные парапеты Нева томила и остужала эмоциональный русский ум...

Руководящее ядро петербургской буржуазии составляли магнаты тяжелой промышленности и видные представители складывающейся финансовой олигархии -- А.И. Вышнеградский, А.И. Путилов, С.И. Стахеев, К.А. Варгунин, А.Ю. Ротштейн, К.Л. Вахтер, Я.И. Утин и другие.

Рост акционерного предпринимательства в России, активизация роли государства в экономической жизни страны стимулировали развитие такого характерного атрибута рыночной экономики, как выпуск и обращение ценных бумаг, а, следовательно, и усиление позиций биржевиков в деловой жизни страны. Их стихией была фондовая часть биржи, окончательно превратившаяся в пореформенный период в самостоятельный мир, живущий по своим специфическим законам спроса и предложения.

Один из современников так описал «кусочек» этого мира на Общей Петербургской бирже: «Постороннему человеку, впервые попавшему в фондовую часть, довольно трудно было разобраться в происходящем: шум, сутолока, непонятные выкрики на ходу. Между посетителями снуют маклеры, время от времени сообщающие спрашивающим условия: “сделаю по 9 и 3 / 8 ,” “продам с 1 / 4 ” и т.д. Со своими клиентами и подходящими контрагентами они чаще всего обмениваются переговорами шепотом, кратко и не застаиваясь долго на одном месте. В зале гул как бы от прибоя волн морских. Это море причудливо пестро: изящные цилиндры и засаленные картузы, франтоватые пальто и визитки и характерные чугунки -- все это перемешалось в одну массу и, освещаемое падающим светом, переливается тонами и полутонами».

Только знаток в глубине этого «моря» абсолютного интереса, блуждающего на гранях человеческого порока, мог безошибочно узнать примелькавшиеся фигуры «понижателей», «бланкистов», «гробокопателей», игравших на столичной бирже на понижение; «быков» -- соответственно, игравших на повышение курса ценных бумаг; «хромающих оленей» -- биржевиков, скупающих только что появившиеся бумаги, чтобы обогатиться на их котировке; «биржевых зайцев», «кулису» -- незаконных, не присяжных маклеров, под шумок, через третьих лиц совершавших сделки, и их законных конкурентов «паркет» -- комплект присяжных маклеров.

Только знаток в глубине этого «моря» мог разобраться в его особом языке, в котором «покойник» означал обанкротившееся физическое или юридическое лицо, «свинская» -- акцию Скопинской железной дороги, «леночка» -- акцию Ленского золотопромышленного товарищества и т.д.

Погоду на столичной фондовой бирже, конечно же, делали воротилы финансового мира, своими громкими именами и действиями облагораживавшие и узаконивающие банальную спекуляцию на ценных бумагах. Их приход с ритуальным опозданием, театрально сопровождавшийся уплатой копеечных штрафов, означал, что к «пастве», ежедневно насчитывавшей несколько сотен человек, прибыли их «пастыри» и можно начинать настоящие торги. И хотя государство старалось обезопасить подобную небезопасную игру всевозможными правилами и законодательными актами, тем не менее вокруг любой биржи было свое «кладбище» тех, кто разорился и оказался вне игры по своему недомыслию, по своей или чужой алчной воле.

Жизнь провинциальной буржуазии

Вдали от российских столиц -- как в урало-сибирской глубинке, так и на окраинах империи -- своим чередом протекала жизнь провинциальной буржуазии. Развитие капитализма в районах с нерусским населением влекло за собой формирование национальной буржуазии. Но нередко и русская буржуазия имела там торговые и промышленные предприятия.

На Украине действовали капиталисты украинской, русской, еврейской национальностей. В Белоруссии, Литве среди буржуазии городов и местечек преобладали евреи, но были также белорусы, литовцы, русские, поляки. В Латвии и Эстонии крупная, а также часть средней и мелкой буржуазии, состояла из прибалтийских немцев. На Кавказе ведущую роль играла армянская буржуазия. В Закавказье и Средней Азии буржуазия состояла как из представителей местных национальностей, так и из русских.

Удаленная от главных очагов торгово-промышленной, банковской и общественно-культурной жизни провинциальная буржуазия играла, конечно, менее заметную, но не менее важную, чем столичная, роль в экономическом развитии страны.

Духовные запросы буржуазии российской глубинки, по воспоминаниям современников, были непритязательными. Так, по свидетельству Н.К. Чукмалдина среди тюменского купечества «героями» всегда фигурировали картежные игроки крупных ставок. А.В. Никитенко, сравнивая интересы и образ жизни буржуазии крупных промышленных городов и провинциальных, оставил немало горьких замечаний по поводу жизни последней. Если буржуазия крупных городов окультуривалась посредством посещения дворянских и купеческих клубов, где устраивались обеды и танцевальные вечера, театров, выставок художников, то глубинка, лишенная всего этого, подчас «оживлялась» грандиозными попойками толстосумов и их дорогостоящими чудачествами.

И хотя к подобным описаниям и оценкам жизни и быта провинциальной русской буржуазии следует относиться весьма осторожно, так как к национальной буржуазии в целом «общественное мнение» России относилось всегда более чем пристрастно, по-видимому, все же только так могла и умела развлекаться еще «дикая» часть буржуазного класса, радевшая только о своих доходах и личном преуспеянии. Жалея истратить лишнюю копейку на улучшение условий труда рабочих и модернизацию производства, но не жалея денег на «море» шампанского по случаю благополучного завершения дела, ее представители с большим трудом осознавали, что из этих же средств складываются их же будущее благополучие и коммерческий успех.

Фабричный инспектор С. Гвоздев, хорошо знакомый с жизнью предпринимателей конца XIX - начала XX веков, писал, что «большинство их обладало удивительной мелочностью, скупостью, почти граничащей со скаредностью главным, конечно, в том, что не касалось их самих; вместе с тем они иногда проявляли полное невнимание к таким дефектам в деле, которые приносили им громадные убытки».

Тем не менее, по утверждению автора этих строк, подобные предприниматели жили и грели свое самолюбие полной уверенностью в том, что являются благодетелями своих рабочих и служащих, и те просто обязаны чувствовать к ним великое почтение.

Особый тип в этой связи, по мнению С. Гвоздева, составляли владельцы мелких предприятий, которых он сравнивает с «типичными деревенскими кулаками».

Правдами и неправдами скопившие небольшой капиталец, они мертвой хваткой вцеплялись в свое маленькое дело и, словно чувствуя его недолговечность, старались за максимально короткий срок выжать из него все, что можно. Тут уж было не до правил техники безопасности и юридических тонкостей в соблюдении элементарных прав рабочих. Такие горе-заводчики, по воспоминаниям фабричного инспектора, иногда, заслышав звон колокольчиков коляски фабричных инспекторов и зная, что грядет для них неминуемая беда, разгоняли рабочих, а сами скрывались. Такая почти детская наивность сочеталась в них со звериными повадками -- отсидеться где-нибудь за кустом, пока не уедет важный чиновник-барин, а потом с новой силой вновь вцепиться в свое маленькое дело. Подобных «диких» дельцов «окультуривали» штрафами.

Общие штрихи-контуры к собирательному портрету отечественной буржуазии на рубеже веков будут неполными, если не сказать несколько слов о сельской буржуазии, о той ее части, которая вошла в российскую историю под нелицеприятным именем «кулак».

Подобный социальный тип был закономерным порождением пореформенной России. Его победное шествие по стране на страницах одного из публицистических изданий рубежа XIX-XX веков выглядело следующим образом: «...Эта кряжистая фигура заметна всюду. Она заполнила русскую действительность -- ни в городе, ни в деревне вы не минуете встречи с ней. Несмотря на всю упитанность, кряжистость этой фигуры, "чумазый" кулак, подобно хамелеону, принимает чрезвычайно разнообразные формы и даже, более того, постоянно меняет свою деятельность».

Образ сельского буржуа на рубеже веков неоднозначен: это и разбогатевший, прикупивший дворянской или государственной земли крестьянин-общинник, который потом дробил ее и сдавал в аренду односельчанам, это и сельский лавочник, дававший деньги в долг под проценты, и скупщик кустарных изделий, хлеба, скота, крестьянского инвентаря, и содержатель постоялого двора, и владелец винной лавки, и удачливый предприниматель-самоучка, возглавивший промысловую артель.

На их высокие, крытые железом дома, с крепкими тесовыми заборами и свирепыми псами, охраняющими хозяйское добро, с завистью и опаской посматривали и односельчане, и распродающие свою землю помещики. Помещик-публицист А. Аверьянов так описывает их замечательное превращение: «Из Шлепов и Павлух лавочники обратились в Никит Андреевичей, да Павлов Ивановичей; им кланяются, у них заискивают задолжавшие соседи-мужики, а подчас, и оскудевший помещик».

Механика закабаления крестьян-односельчан, дающая возможность накапливать капитал, была предельно простой. Прежде всего это была продажа товара в долг. Например, коса, взятая у сельского лавочника в долг («на книжку») стоила покупателю дороже -- не 90 копеек, а 1 рубль 10 копеек. Но подобное удорожание товара было не главным в средствах обогащения ухватистых мужиков. В нужное время, пользуясь долговой зависимостью, они могли заставить крестьян в погашение долга продать им часть урожая по цене ниже среднерыночной или, с выгодой для себя, заставить должника отработать определенное количество дней.

Должников было не один и не два -- так копился капитал, так появлялась на свет Божий самая что ни на есть народная буржуазия, неумолимо прибирая к своим рукам раздираемый противоречиями «мир» .

Но и мужицкая буржуазия не была чужда благотворительности. И ее представители жертвовали на церкви, а иногда и на мирские дела, но каждая копейка, отданная на общее дело, только увеличивала их неофициальную власть на селе. От их, еще не «зараженных» городским либерализмом кряжистых фигур веяло угрюмой мужицкой силой, настороженностью и недоверчивостью как к заезжим краснобаям, так и к своим односельчанам-неудачникам. Уж они-то лучше всех знали, что много от лукавого в красивых словах, что портят они русского мужика, который и ленив подчас, и плутоват, и Бога стал забывать...

Под влиянием этих процессов появилось выражение «кулак-мироед», хотя «мироедами» изначально называли не в меру ретивое крестьянское «начальство» -- волостных старшин, старост, сборщиков податей и др.

Заключение

Капитализм делал свое дело -- одни беднели, другие богатели. Богатых людей в стране на рубеже веков становилось все больше и больше.

И, тем не менее, не просто приживалось богатство на Руси. По мнению знатока русского купечества П.А. Бурышкина, в России, в отличие от стран Западной Европы и Америки, не было культа богатых людей. К богатым людям было не то чтобы неприязненное, но мало доброжелательное отношение. Слишком короток был век российского буржуа, еще хорошо помнили, как он рождался, еще не вполне уверенно ходил он по русской земле -- земле крестьянской, изначально чуждой духу наживы.

Может быть, отсюда и знаменитые кутежи русского купечества в «Яре», «Эльдорадо», «Золотом якоре», когда по пьяному делу за вечер легко спускались тысячи рублей, словно стыдилась их православная душа.

Может быть, поэтому многие дети и внуки талантливых основателей капиталистического производства 60-70-х годов XIX века на рубеже, веков с головой уходили не в предпринимательство, а в науку, искусство, культуру, в известном смысле предавая тем самым дело своих отцов и дедов.

Да и правительственные чиновники не очень-то жаловали частное дело, подозревая в каждом предложении, идущем «снизу», от предпринимателей, корысть, а значит, и ущерб государственным интересам.

Но, словно вопреки всем этим сложностям, преградам и «болезням роста», российский капитализм, и вместе с ним отечественная буржуазия, развивались, крепли, пядь за пядью отвоевывая себе место на русской земле, а вместе с ним и будущее для России.

Список литературы

1. Боханов А.Н. Крупная буржуазия России. М., 1992. С. 30.

2. Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., 1990. С. 53.

3. Кузьмичев А., Петров Р. Русские миллионщики. Семейные хроники. М., 1993. С. 71.

4. Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., 1990. С. 289-290.

5. МартыновС. Финансы и банкирский промысел. СПб., 1993. С. 22-23.

6. Бойко В.П. К вопросу о социальной психологиикрупной буржуазии. Из истории буржуазии в России. Томск. 1982. С. 39.

7. Гвоздев С. Записки фабричного инспектора (из наблюдений и практики в период 1894-1908 гг.). М., 1911. С. 12.

8. Рябов Ю.А. Богохранимая страна наша Российская. СПБ., 2004. С. 188-209.

Подобные документы

Изучение понятия сословия, социальной группы, занимающей определенное положение в иерархической структуре общества. Права и полномочия дворянства. Поддержка высшего сословия правительством Николая I. Обязанности и привилегии духовенства и купечества.

презентация , добавлен 22.10.2013

Деятельность купечества в системе городского самоуправления. Роль купеческого капитала в системе здравоохранения и градостроительства. Меценатская деятельность столичного купечества. Сферы благотворительной деятельности провинциального купечества.

курсовая работа , добавлен 10.03.2011

Общая характеристика социально-экономического развития Аргентины в XIX - начале ХХ века, а также его особенности после создания самостоятельного государства. Анализ и специфика анархизма и идентичноста аргентинских рабочих в конце XIX – начале ХХ века.

реферат , добавлен 26.07.2010

Ближний Восток в русской политике в рамках проблемы Восточного вопроса. Русские учреждения на территории арабских провинций Османской империи в конце XIX–начале XX века. Создание и деятельность Императорского Православного Палестинского Общества.

дипломная работа , добавлен 06.06.2017

Определение двойственной роли правительства в отношении к "третьему сословию". Деятельность представительных учреждений предпринимателей. Возникновение политических партий российской буржуазии. Особенности предпринимательства накануне событий 1917 г.

контрольная работа , добавлен 28.10.2010

Эволюция правоохранительной системы в России. Формирование специализированных органов сыска. Создание Управления Министерства внутренних дел и его функции. Роль полиции в жизни Москвы в конце ХIХ - начале ХХ века. Структура, штаты, обязанности городовых.

дипломная работа , добавлен 14.06.2017

Завоевание более прочных позиций капиталистическим укладом в экономике. Сокращение казенной мануфактуры и расширение частного предпринимательства. Изменение состава буржуазии, торгово-промышленная политика правительства, социальное положение купечества.

контрольная работа , добавлен 28.07.2010

Формирование сословий в России в конце XVIII-начале XIX вв. Сословный строй России в конце XVIII-начале XIX вв. Система сословного суда. Дворянство. Преимущества дворянского сословия. Мещане. Правовой статус городского населения. Крестьяне. Духовенство.

реферат , добавлен 29.07.2008

Состав чернигово-северских земель в конце XIV-XV веке. Локальные центры чернигово-северской земли в XV - начале XVI века. Черниговская земля, Новгород-Северская земля, Путивль и Курское Посемье. Русское литовское пограничье в XV - начале XVI века.

дипломная работа , добавлен 13.11.2017

Истоки современного балканского кризиса, его влияние на международные отношения в конце XX - начале XXI века. Процесс формирования взглядов и теорий на проблемы государственного суверенитета и территориальной целостности. Участие и роль России в кризисе.