Доля в прибылях наиболее богатых, оказавшаяся минимальной в 1975 г., и достигла рекордного уровня после войны в 1998 г. - более 18 %. В противовес этому участие 90 % наиболее бедных достигло своего максимального предела в 1970 г. - 67 % всех прибылей в США. Затем оно стало регулярно снижаться, пока не достигло в 1998 г. менее 55 %. Чтобы обнаружить подобную ситуацию, нужно обратиться к 1929 г., когда 90 % самых бедных получали 53 % и процент самых богатых 22,5 % 6.

Процесс капиталистической концентрации основывается на бесстыдной эксплуатации рабочего класса. Вследствие этого наиболее богатые видит, что их богатство растет очень быстро, и пропорционально этому увеличиваются их прибыли. В течение этого времени 40 % доходы самых бедных постоянно уменьшаются с 1977 г. ( Расчеты произведены исходя из: Thomas Piketty et Emmanuel Saez, “Income Inequality in the United States, 1913-1998”, NBER Working Paper, № 8467, septembre 2001: www.nber.org/papers/w8467 ., Council of Competitiveness, US Competitiveness 2001, p.16. )

Третий мир

В то же время эти сверхбогачи также извлекают прибыль из эксплуатации и грабежа третьего мира. Идеологи типа Ростоу утверждали, что развитие было вопросом перехода к одному из последующих этапов и что можно достичь, чтобы каждая страна через различные стадии пришла к процветанию. Однако уже сегодня видно, что это противоречит тому, что происходит.

Большинство стран третьего мира с 1980 г. и большая часть африканских народов с 1960 г. обеднели. Но страны Восточной Азии и крупные страны Латинской Америки, не могут вытянуть мировую экономику. Рабочие этих стран зачастую получают лишь 1/10 часть зарплаты рабочего из империалистической страны. С тех пор 210 млн. индонезийцев потребляют почти столько же, сколько 5 млн. резидентов в Аризоне; 62 млн. таиландцев, страны «азиатского экономического чуда», столько, сколько 3,5 млн. в Оклахоме; миллиард индийцев столько, сколько 12 млн. жителей Пенсильвании, которых в 80 раз меньше.

Как же можно считать, что такая система может продолжать развиваться при подобном неравенстве? Может ли сохраняться привилегированное положение в получении прибыли и потреблении 120.000 богачей Пенсильвании (1 %!) в ущерб 5 млн. наиболее бедных в этом штате (40 %) и, тем более, миллиарду индийцев? Однако это - политика, выставляемая напоказ империалистическими странами: сделать богатых еще более богатыми. Программы по облегчению налогового бремени способствуют огромным прибылям, тогда как меры, нацеленные на то, чтобы сделать труд более гибким и сократить издержки по выплате зарплаты, ограничивают покупательную способность населения.

Растущие доходы капиталистов фактически усугубляют процесс перепроизводства, ибо эти сверхбогачи пускают на потребление лишь часть своих доходов. Другая часть, и часто самая большая, инвестируется. Это означает, что эти деньги идут или на увеличение новых производственных мощностей, или на покупку части уже существующих предприятий, или еще и на спекуляцию.

Капитализм - противоестественен, невыносим, антигуманен. Согласно данным Всемирного банка, 2,8 млрд. человек, т. е. почти половина планеты, живет меньше чем на два доллара в день, и среди них 1,2 млрд. - менее чем на один доллар 8. Кризис, далекий от того, чтобы отступить, углубляется. И этот кризис происходит из-за главного противоречия, которое порождает перепроизводство, а именно - рост концентрации производства к пользе меньшинства, с одной стороны и ограничение покупательной способности населения - с другой.

4. Гипертрофированное развитие финансового сектора

К этому добавляется доминирование финансових капиталистов в мире. Но в этом и заключается логика развития системы. Ибо финансовые рынки обеспечивают аккумуляцию капитала, из которого буржуазия извлекает свои прибыли. И в то же самое время, в период кризиса и падения рентабельности фирм, эти рынки обеспечивают возможность спекулятивного обогащения для финансовых воротил.

Можно привести три примера этого феноменального расширения финансовых рынков. Ежедневное изменение курса валют привело к расширению их масштабов с 18 млрд. долларов в начале 70-х годов до 150 млрд. в 1985 г. и до 1.000 млрд. в 2000 г. На этой вершине присутствуют едва ли 5 % коммерческих активов или инвестиций и финансовых вложений. Оставшиеся 95 % касаются операций по прикрытию предприятий перед лицом изменений валютного курса и спекуляций. Другая иллюстрация: суммы, вовлеченные в оборот на рынке производной продукции (т. е. соглашения, основывающиеся на эволюции курсов ценных бумаг, сырья и валюты, по существу спекулятивный рынок), составляют 95.000 млрд. долларов в 2000 г., т. е. три мировых ВВП. С 1995 г. эта сумма удвоилась. Наконец, биржевая капитализация фирм, т. е. стоимость вложений на бирже со стороны этих фирм 9, достигла 42 % мирового ВВП в 1990 г. и соответственно 119 % в 1999 г. (до падения NASDАQ).

Здесь налицо создание фиктивного капитала, ведь стоимость, принятая на финансовых рынках, нисколько не соответствует стоимости на производстве ( Маркс указывает, что долговые обязательства на взятый взаймы и уже давно израсходованный капитал все равно продолжают функционировать на рынке ценных бумаг, несмотря на то, что их стоимость скорее воображаема, чем реальна. Он пишет: «… титулы собственности на общественные предприятия, железные дороги, рудники и т. п. являются фактически титулами на действительный капитал. Однако они не дают возможности распоряжаться этим капиталом. Его нельзя извлечь. Эти титулы дают только юридическое право на получение части прибавочной стоимости, которая должна быть присвоена этим капиталом. Но эти титулы становятся также и бумажными дубликатами действительного капитала; дело происходит таким образом, как если бы накладная приобрела стоимость наряду с самим грузом и одновременно с ним. Они становятся номинальными представителями несуществующего капитала. Ибо действительный капитал существует наряду с ними и, конечно, не переходит в другие руки оттого, что эти дубликаты переходят из рук в руки. Они делаются формой капитала, приносящего проценты, не только потому, что обеспечивают известный доход, но и потому, что путем продажи за них можно получить обратно деньги как за капитальные стоимости. Поскольку накопление этих бумаг выражает накопление железных дорог, рудников, пароходов и т. п., оно выражает расширение действительного процесса воспроизводства, - совершенно так же, как увеличение налоговых требований, например, на движимое имущество свидетельствует о возрастании этой движимости. Но в качестве дубликатов, которые сами могут продаваться как товары, а потому обращаются как капитальные стоимости, они иллюзорны, и величина их стоимости может повышаться и падать совершенно независимо от движения стоимости действительного капитала, титулами на который они являются. Величина их стоимости, то есть их биржевой курс, имеет обязательную тенденцию повышаться с падением ставки процента, поскольку последнее, независимо от специфического движения денежного капитала, является простым следствием тенденции нормы прибыли к понижению. Таким образом, уже в силу одной этой причины с развитием капиталистического производства это фиктивное богатство возрастает вследствие роста стоимости каждой из его пропорциональных частей, имеющих определенную первоначальную номинальную стоимость. Выигрыш и потеря благодаря колебаниям цен этих титулов собственности, как и их централизация в руках железнодорожных королей и т. п., по самой природе вещей все более и более становятся результатом игры, которая теперь выступает вместо труда, а также вместо прямого насилия, в качестве первоначального способа приобретения капиталистической собственности. Этот вид фиктивного денежного имущества, как мы уже отмечали, составляет весьма значительную часть не только денежного имущества частных лиц, но также и банкирского капитала. Можно было бы, - мы упоминаем об этом лишь затем, чтобы поскорее покончить с этим вопросом, - под накоплением денежного капитала понимать также накопление богатства в руках банкиров (денежных кредиторов по профессии) как посредников между частными денежными капиталистами, с одной стороны, и государством, общинами и производительными заемщиками - с другой; причем все колоссальное расширение кредитной системы, вся система кредита эксплуатируется этими банкирами как их частный капитал. Эти молодцы имеют капиталы и доходы всегда в денежной форме или в форме прямых требований на деньги. Накопление состояний этими банкирами может совершаться в направлении, весьма отличном от действительного накопления, но во всяком случае доказывает, что они прибирают к рукам добрую долю последнего» (Карл Маркс, Капитал, том третий, часть вторая, К.Маркс, Ф.Энгельс, т. 25, ч. ІІ, с. 19-20 ). Биржевые курсы выросли выше надежд на нормальную прибыль в результате толчка, данного компаниями новых технологий. NASDAQ в этом была знаменосцем. Это повлекло за собой весьма важные последствия.

Первое: господство финансов в «реальной» экономике стало почти всеобщим. Конечно, только прибавочная стоимость, создаваемая рабочими целого мира, питает машину по аккумуляции капитала. Но именно финансовые рынки все больше и больше диктуют величину извлекаемой прибавочной стоимости и условия, при которых она должна быть реализована.

Второе: вследствие этого данное превосходство производит эффект диктата финансовых рынков над задачами рентабельности предприятий. Нужно достичь прибыльности от 15 до 20 %, без чего капиталы перемещаются и бегут в наиболее богатые общества. Это проявляется в постоянных реструктуризациях в фирмах и, таким образом, в обязанности работников производить все больше с меньшими затратами. Например, Michelin уволил 7 000 человек (из 130 000 в целом), чтобы удовлетворить биржевые потребности и сохранить курс своих акций. Но для наемных работников это означает либо потерю своего рабочего места, либо работу в более трудных условиях.

Это финансовое господство в действительности выражает диктатуру капитала в отношении работников во всех аспектах и со всеми вытекающими последствиями: более жесткой эксплуатацией и более сильным подавлением, ибо нельзя позволить отступить от ожидаемых растущих прибылей.

Третье: спекуляция приносит больше прибыли, чем «стрижка купонов». Тем более что получаемая сумма дивидендов имеет тенденцию к падению (Курс дивидендов был относительно устойчив в 50-60 гг. (около 3 %), что является уровнем невысокой прибыли. Увеличивается в конце 70-х, чтобы достигнуть своего рекорда - 5,81 % в 1979 г. Затем он начал резко падать, чтобы дойти до 1,15 % в 2000 и 1,32 % в 2001 г. (Council of Economic Advisers, Economic Report of the President, fйvrier 2002, p.430). Thomas Piketty et Emmanuel Saez (“ Income Inequality in the United States, 1913-1998 ”, NBER Working Paper, № 8467, septembre 2001, p.14) ). Последствия этого следующие: если курсы чрезмерно растут в связи с потенциальными прибылями фирм, то, при неизменных прочих условиях, это говорит, что будущие прибыли уже включены в курс акций. Иными словами, будущая прибавочная стоимость уже извлечена, того, что осталось, недостаточно для развития самого капитализма. Ясно, что такое положение невыносимо. Оно показывает, что система крайне неустойчива и склонна к возникновению биржевых крахов. Однажды наступит день, когда финансовые организации (мультинациональные спекулятивные фонды и т. п.) и «великие спекулянты», которые совершают вклады в Биржу, начнут задавать вопросы о будущем фирм, в которые они поместили столько денег. Они захотят извлечь свои потенциальные прибыли и уйти. Это приведет к общему падению курсов на бирже.

Четвертое: развитие финансовых рынков имеет основополагающее значение для экономического роста. Ведь этот рост продолжается в течение 10 лет благодаря потреблению американцев, и, как это видно, особенно благодаря проценту самых богатых, так как они расходуют деньги в соответствии со своими высокими состояниями, которые содержатся главным образом в ценных бумагах. В США можно дать гарантию их финансовых активов, чтобы получить заем для получения средств потребления (дом, автомобиль, …), если сумма долга не достигает половины данного в займы кредита. Таким образом, расходы населения росли быстрее, чем получаемые наличные доходы, из-за роста финансовых активов, часть которых - фиктивна. Остаток, чистое сбережение - близок к нулю. Но само по себе такое положение не может долго продолжаться. И если происходит крах, то ценность гарантий снижается, в то время как долги остаются.

Пятое: господство финансов над реальной экономикой влечет за собой создание системы гораздо более хрупкой, потому что решения биржевых инвесторов о капиталовложениях являются слишком завышенными, и они могут иметь непосредственное воздействие, гораздо более быстрое, чем это происходит относительно коммерческих и промышленных предприятий. В этом кроется системный риск, заключающийся в том, что любые потенциально неблагоприятные события мгновенно вызывают панику на биржевых рынках. Ставки столь высоки, что уже никто не имеет средств для вмешательства, если происходит их падение.

Шестое: риск распределялся неравномерно. Число людей, покупающих ценные бумаги, сильно возросло в империалистических странах в 80-90 гг. В США в 1999 г. 48 % всего активного населения держали ценные бумаги либо непосредственно, либо через фонды, а в 1983 г. этот процент составлял 19 %. Ведь, если происходит крах, наиболее могущественные капиталисты могут быстро преодолеть трудности. Они часто совершали покупку (ценных бумаг) в наиболее удобный момент, когда их курс самый низкий. Поэтому их действительные потери, без сомнения, будут минимальными. В свою очередь, наемные работники будут иметь мало шансов выпутаться при биржевых падениях. Как работники Enron, которые вкладывали свои сбережения в пенсионный фонд своего предприятия, таким образом в массовом порядке вкладывая средства в ту же самую фирму. Результат: с банкротством энергетической компании, кроме своего рабочего места, наемные работники потеряли и свои пенсии.

Гипертрофированное развитие финансовых рынков делает систему более хрупкой, в экономическом плане более склонной к обвалу. Это проявляется в диктатуре капитала по всей планете с крайне негативными последствиями для трудящихся: постоянными массовыми увольнениями, все возрастающей эксплуатацией… Близится биржевой крах. В этом случае он приведет к еще худшему положению, чем в 1929 г., потому что ставки, суммы, предприятия - гораздо значительнее, чем тогда. И как в 30-е годы, капиталисты не дрогнут перед тем, чтобы дать расчет наемным работникам, как это показывает случай с банкротством Enron.

5. Гора долгов

Долг ставит проблему поддержки, которую США могут оказать экономике, если ее рост замедлится. Ведь растущий долг стесняет рынок. В силу этого политики-кейнсинианцы, увеличивая государственную задолженность, сегодня более не могут рассчитывать на прежний эффект. С другой стороны, размер долга третьего мира ведет к еще большему обеднению этой части мира.

Третий мир

Он является важным объектом империалистического грабежа. Его долги увеличились в 2002 г. примерно до 2 500 млрд. долларов. В 4 раза больше чем в 1980 г.! С этой суммы, начиная с 1970 г., эти страны заплатили более 4 000 млрд. долларов (из которых 2 700 млрд. в течение последнего десятилетия) по обслуживанию долга 14. Это в 55 раз превышает величину внешнего долга в 1970 году 15. В таблице представлены основные данные по этому вопросу.

Это значительные суммы, которые буквально истощают страны-полуколонии и тормозят их развитие. Они вынуждены отдавать около 20 % своих доходов от экспорта на обслуживание долга. Что же касается народов Латинской Америки, то эта часть составляет в среднем 50 %.

Государственная помощь развивающимся странам, которая, впрочем, прежде всего, выгодна мультинациональным монополиям (из-за заказов, которые эта помощь создает), составляет около 1.000 млрд. долларов за последние 3 десятилетия, т. е. в 4 раза меньше, чем оно расходуют на обслуживание долга. Поэтому можно сказать, что именно Юг помогает Северу, а не наоборот. В 2000 г. это состояние еще более усугубилось: обслуживание долга приближается к 400 млрд. долларов, в то время как помощь застопорилась на уровне чуть больше 50 млрд.

В то же время долг является важным политическим рычагом по навязыванию странам-полуколониям диктата империализма. Тот, кто поддерживает США, Европейский союз и Японию в их борьбе против революционеров, против противников империализма, увидит свой долг сокращенным, урезанным, частично ликвидированным. Тот, кто отказывается сотрудничать, будет преследоваться МВФ и западными экспертами.

Но продолжающая возрастать задолженность также тормозит и возможности роста рынка в третьем мире. Возможности капиталистов найти там альтернативный рынок в случае закупоривания рынков США и Европы уменьшаются. Сложнее будет тем странам, которые как только узнают о реструктуризации долга, сразу же вновь изо всех сил совершают займы, чтобы создать рынки сбыта для западных монополий, как это было в 70-е гг.

Случай с Аргентиной является наглядным примером. Эта страна оказалась неплатежеспособной в 1989 г. 16, когда она обратилась в МВФ. Но с тех пор ее долг не прекращает расти. Он вырос с 49 млрд. долларов в 1989 г. до почти 148 млрд. в 1999 г. И обслуживание долга в течение 15 лет дошло до 144 млрд. долларов. Это значит, что с момента реструктуризации долга в 1984 г. Аргентина три раза вернула свой долг. Но за то же время долг официально увеличился в 3 раза. Сегодня страна обескровлена. Все противоречия обострились, что подтолкнуло даже «средний класс», который поддерживал все существовавшие политические режимы в течение десятилетий, выйти на улицу и потребовать отставки целого ряда правительств. Ведь он осознал, что его уровень жизни понижается. Только группа крайне правых, живущих на заграничные доходы, смогла сохранить свой уровень жизни. Этот пример показывает то вырождение, к которому могут прийти и сами европейцы.

В настоящее время соотношение государственного долга с ВВП достигло 25 %. Он удвоился в 1995 г. и остался почти на том же уровне в 2000 г. США сократили свой федеральный долг в 90-х гг. Но они его частично переложили на местные власти. В целом, с долгом местных властей государственный долг достиг 47 % от ВВП.

Все империалистические страны хотят избежать того пути развития, который прошла Япония. В 1970 г. ее долг был весьма незначительным. В 1990 г. по размеру долга она еще находилась на уровне других держав. Но с того времени правительство ассигновало более 1.000 млрд. долларов для поддержания агонизирующей экономической активности, однако не достигло того, к чему стремилось. Сегодня долг достиг 106 % ВВП. Поэтому остается еще меньше места для маневра, чтобы увеличить этот дефицит и эту поддержку капиталистическим фирмам, затронутым экономическим кризисом.

Отдельные лица и предприятия

Долг отдельных лиц и предприятий равным образом значительно вырос. В США он достиг заметного подъема. С 1990 г. задолженность семей росла со скоростью 7 % в год и компаний - немногим меньше 6 %. Подобное положение существует и в других империалистических странах. В этом случае риск банкротства и недостаток платежей умножаются и развиваются в еще большей степени в связи с биржевым крахом, ведь стоимость ценных бумаг будет падать, тогда как проценты по долгу остаются. Оказывается, доходы и средства - низкие, что является самым грозным предзнаменованием, ведь их долги в связи с их доходами являются самыми высокими.

Капитализм живет и развивается с помощью горы долгов. Но в силу этого он пожирает свое будущее и делает структуру системы весьма хрупкой и неустойчивой. Если задолженность сама по себе не может вызвать большого кризиса, то она окажется усугубляющим фактором в случае резкой перемены экономической конъюнктуры. Она ускоряет банкротство и нищету тысяч семей, особенно тех, кто ничем не владеет. Она провоцирует сотни громких банкротств. Она оставляет страны обескровленными, ввергнув их население в пучину голода, нужды, разрухи, как это сегодня происходит в Аргентине.

6. Международный экономический дисбаланс

Американская гегемонистская позиция усугубляет анархическое развитие капитализма. Структура финансовых и денежных потоков определяется таким характером развития. Но если более тщательно рассмотреть этот вопрос, то американская гегемония может спровоцировать огромные экономические потрясения.

С 1990 г. Америку догнали Евросоюз и Япония. Американская буржуазия в первую очередь была озабочена разрушением социализма в СССР. Но она достигла этого в 1989 г. Она может вновь бросится в экономическую гонку, чтобы утвердить свою гегемонию в мировом масштабе, включая и экономическую сферу, используя военные технологии для коммерческого применения, начиная с Интернета. Это - основа «нового общества» знания, «новой экономики».

Но «новая экономика» в первую очередь основывается на росте поставок третьего мира в промышленном производстве. В 2000 г. США более чем на треть обеспечивали свои промышленные нужды за счет заграницы, половину из этой трети - за счет третьего мира.

Первое: это позволяет иметь дешевое производство, так как зарплата в третьем мире низкая. Второе: это ограничивает рост зарплаты, так как цены на товары потребления понемногу увеличиваются. Третье: США могут ориентироваться на секторы информационных технологий и служб, связанных с ними. Таким образом, они получают конкурентное преимущество перед Евросоюзом, у которого есть определенное отставание в этом процессе, и, особенно, Японии, промышленное производство которой в основном всегда базировалось на архипелаге.

Следствием этого явилось то, что торговый баланс США оказался весьма дефицитным в 2000 г.: 450 млрд. долларов, в том числе - 130 млрд. долларов за счет импорта сырья, 160 млрд. долларов - импорта промышленных товаров из Европы, Канады и Японии, а также 160 млрд. - долг третьему миру (который почти полностью приходится на страны Азии). Такое положение не могло бы долго продолжаться, если бы не 450 млрд. долларовые капиталовложения в США в форме инвестиций или помещения капитала.

Но что же произойдет, когда рост из-за падения инвестиций замедлится? Как США смогут привлечь 450 млрд. долларов, если упадут биржевые рынки? И если международное значение зеленого билета будет поставлено под сомнением? Ведь благодаря неограниченному доверию к доллару Вашингтон не обязан обеспечивать свои деньги, которые находятся в обороте за границей. Но будет ли доллар сохранять эту функцию? На этот счет существуют сомнения. Евросоюз создал евро именно как реакцию на это свойство доллара США. Он также захотел иметь свое платежное средство, используемое в международной торговле и хранящееся как таковое в резервах центральных банков. Но, сделав это, он подверг опасности крайне хрупкую конструкцию США.

И азиатские страны в равной степени весьма сильны. Каждый раз, когда происходит ослабление Северной Америки, именно они переживают последствия этого, потому что их экспорт в США составляет около 20 %. Они хотят установить свободную экономическую зону, опирающуюся на единую денежную систему в регионе, т. е. с Китаем, Кореей и Японией. Это серьезная угроза для американского здания. Ведь тогда будет построен общий рынок на 2 млрд. жителей, самый большой из когда-либо существовавших. Это будет экономическая сила, способная состязаться с западными монополиями. И несомненно, она будет также политической силой, которая будет развивать свою независимость от Вашингтона.

7. Развитие сопротивления

Перед лицом кризиса американская буржуазия с конца 70-х годов перешла в широкое наступление. В США и Англии это началось с Рейгана и Тэтчер. Целью этой атаки было поднять уровень участия наиболее богатых семейств, держателей капитала, в мировых авуарах. Ведь может расти богатство капиталистов, если не в силу обязанности трудящихся приносить им выгоду своим трудом, ограничивать себя, затягивать ремень ради самых богатых семей?

Начиная с 1989 г. победа контрреволюции в СССР и в Восточной Европе позволила империалистическим силам практически одним осуществлять мировое господство. Меры, которые применялись раньше к значительному числу стран, в том числе и в третьем мире, в области структурного урегулирования, были обобщены в еще более широком масштабе. И такое положение повсюду: либерализация, открытие границ рынков и капиталов, приватизация, гибкость, развитие ненадежных сфер деятельности. Все это порождает растущее неравенство в мире и в каждой стране.

По сравнению с предшествующими периодами, сегодня мировой капитализм содержит в себе больше противоречий, но и растут силы сопротивления. Ибо, с одной стороны, уровень технического прогресса позволяет искоренить бедность, обеспечить достойную жизнь каждому жителю планеты, благодаря развитым средствам телекоммуникации повысить информированность людей. С другой стороны, нищета никогда не была столь велика, она не перестает расти в результате экономического кризиса, и репрессии обрушиваются на всех, кто восстает и протестует против социального неравенства и несправедливости. Без всякого сомнения, никогда в мире не было такого размаха и множества форм борьбы на всей планете (Палестина, Аргентина, Колумбия, Эквадор, Непал), движения против глобализма, борьбы против приватизации и т.п.

Неприятие системы растет повсюду, особенно в третьем мире. Но имеются два особенно неприятных момента для империализма, и особенно для США. Сейчас это огромная ненависть арабского и мусульманского населения Вашингтону, который препятствует их развитию, чтобы захватить и контролировать их естественные ресурсы, в частности нефть. Затем растущая подозрительность населения и правительств восточной Азии в отношении администрации Буша. Они также чувствуют западню в империалистической политике, особенно американской. Они хотят объединиться, понимая, что это ослабит давление США в регионе. Присутствие Китая, великой страны третьего мира, в основе своей еще социалистической, является фактором, на который другие азиатские страны могут опереться, чтобы проводить реальную независимую политику и противостоять американской гегемонистской воле.

Эксперты из американского департамента обороны указывают на Восточную Азию и Средний Восток как на два региона, наиболее опасные для лидерства США в будущем. И эксперты из ЦРУ указывают на Китай как на наиболее вероятного в перспективе противника.

8. Война как выход из экономического кризиса

Как это известно по 1929 г., возникла угроза великого кризиса. Возможности капиталистов для маневра уменьшаются, противоречия обостряются, социальная напряженность растет, оппозиция мировой системе капитализма усиливается. Возможность разрешить кризис или ослабить его классическими средствами сокращается.

Вашингтон не может ждать. С одной стороны нужно, чтобы прибыли от производства поддерживали финансовые рынки, которые начинают колебаться, нужно, чтобы производство третьего мира для США было гарантированным и развивающимся. С другой стороны, Белый дом не может терпеть сопротивления своей гегемонии, ибо это затрагивает его финансовую и денежную устойчивость.

Все это ведет американскую буржуазию к изменению ориентации и к отдаче предпочтения стратегии, направленной на рост военных расходов и на политическое и вооруженное давление на остальной мир. Это позволяет:

1) вытянуть экономику с помощью военных заказов, и в случае необходимости временно покрыть дефицит частного потребления граждан; 2) обеспечить господство над третьим миром, который поставляет сырье и промышленные товары; 3) подавлять тех, кто сопротивляется, включая и тех, кто находится в США путем борьбы против терроризма, т. о. сохранять и усиливать свою диктатуру в мировом масштабе; 4) вновь подтвердить и гарантировать свою гегемонию во всех аспектах. Развязывание локальных войн является средством для реализации этих задач.

Но это толкает другие страны к подобного же рода действиям. Евросоюз создает свою собственную армию. Он определяет свои собственные первостепенные зоны влияния: Балканы, Россия, Средний Восток и Африка. В некоторых из этих зон интересы европейского капитала неизбежно вступят в противоречие с американскими амбициями, откуда вытекает возможность близкого конфликта. Япония развивает собственные вооруженные силы, чтобы гарантировать снабжение энергетическим сырьем из Индонезии, поскольку она более не доверяет США в этом вопросе.

Но в ближайшее время главным противником американской гегемонии может оказаться Кита. Он остается социалистическим в своей основе. Это великая страна, которая, во всяком случае, хочет развиваться как независимая и автономная. Он способен объединить в единый союз страны Азии, включая Японию, разочаровавшуюся в перспективах, предложенных США. Он обладает военной мощью. Если у него произойдет конфликт с США, то это автоматически приведет к мировой войне из-за масштаба противостоящих друг другу стран.

В силу этой напряженности, бесчисленных конфликтов, роста антагонизмов, неизбежно вызываемых продолжительным экономическим кризисом, обостряются фундаментальные противоречия. И конъюнктурный кризис, как и кризис 1929 г., еще больше усилит этот феномен, ослабляя капитализм, и в частности США, а тогда зависимые сегодня от США капиталистические страны постараются освободиться от их опеки. Именно эти противоречия развяжут ближайшую мировую войну. Еще слишком рано, чтобы предсказать, когда это случится. Но процесс уже пошел, и угроза надвигается все быстрее и быстрее, если только революционные силы раньше не добьются того, за что они выступают.

9. Заключение

Капитализм в силу противоречий, которые он сам вызывает, порождает войну. Тем самым он увеличивает разложение капиталистической системы. Но экономический кризис - мощный фактор обострения антагонизмов, ибо он уменьшает возможность роста богатства буржуазии и поэтому ослабляет ее. Он, таким образом, является существенным элементом в общем кризисе, который охватил капитализм и который подталкивает систему к деградации всего экономического, социального и идеологического порядка.

Именно в этих рамках коммунисты должны работать. Ибо это значит, что социализм стоит в повестке дня, и это не отдаленная перспектива. Экономические и политические условия ухудшаются в такой степени, что в мире назревает революционная ситуация. С 1945 г. противоречия обострялись в капиталистическом мире относительно медленно, поскольку существование социалистического лагеря вынудило империалистов идти на социальные уступки трудящимся; на этой почве произрастал и ревизионизм, который открыто исповедовал теорию затухания классовой борьбы. Победа контрреволюции и наступление реакции порождает рост сопротивления. Это ведет к обострению противоречий, напряженности в мировом масштабе, управлять которыми становится уже невозможным. Иллюзия думать, что относительная стабильность капиталистической системы сохранится и дальше. Это касается политической, социальной, экономической сфер. Великие потрясения уже начали свой путь в масштабах планеты.

Но объявить, что капитализм вступил в новую фазу общего кризиса, торжественно провозгласив новые революционные фазы, отнюдь не означает, что социалистическая революция автоматически и непременно выйдет из маразма и хаоса. Без коммунистической партии, которая руководит народом в его борьбе, которая ориентирует его на создание нового социалистического общества, революция никогда не будет победоносной. Поэтому существует настоятельная необходимость взяться за решение задачи по созданию такой партии.