Менш герхард технологический пат инновации преодолевают депрессию. Теория инноваций герхарда менша

1

В статье рассмотрен процесс становления и развития теории инноваций как самостоятельного учения. На основании общепринятых эволюционных этапов предложена классификация теории инноваций с позиции подходов ученых и авторов к определению содержательной сути инноваций, их влиянию на экономическую сферу и общество в целом. В рамках теории инноваций рассматриваются два подхода – классический и альтернативный. Классическая теория представлена с позиции формирования и конкретизации понятия инноваций, а также взаимосвязи экономической сферы и инноваций в эволюционном контексте. Учения классической теории можно разделить на два направления – экономический и научно-исторический подходы. Альтернативная теория представлена как отождествление инновационного развития политической и социальной сфер жизни общества. Данный подход включает в себя социальные теории инноваций, теории цикличности и формирующееся направление – экосистемный подход к инновациям.

инновационная экосистема

инновационное развитие

теория инноваций

1. Бернал Дж. Наука в истории общества. – М.: ИЛ, 1956. – 734 с.

2. Велькович М. А., Диденко Н. И., Скрипнюк Д. Ф. Инновационное развитие в экономических теориях и практике // Вопросы радиоэнергетики. – 2011. – Т. 1. – № 1. – С. 178–193.

3. Кондратьев Н. Д. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. Избр. труды / Н. Д. Кондратьев; Международный фонд Н. Д. Кондратьева и др.; Ред. колл.: Л. И. Абалкин Л. И. (пред.) и др.; сост. Ю. В. Яковец – М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2002. – 767 с.

4. Скрипнюк Д. Ф. Руденко Д. Ю. Социальный аспект глобализации // Проблемы современной экономики. – 2007. – № 3. – C. 101–103.

5. Твисс Б. Управление научно-техническими нововведениями: Сокр. пер. с англ. / Авт. предисл. и научн. ред. К. Ф. Пузыня. – М.: Экономика, 1989. – 271 с.

6. Шумпетер Й. А. Теория экономического развития – воспр. по изд. – М.: Прогресс, 1982. – 355 с.

7. Яковец Ю. В. Эпохальные инновации 21 века. – М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2004. – 437 с.

9. Etzkowitz, H., Leydesdorff L. The Dynamics of Innovation: from National System and Mode 2 to a Triple Helix of University-Industry-Government Relations / H. Etzkowitz, L. Leydesdorff// Research Policy. – 2000. Vol. 29, Issue 2. – P. 109–123.

10. Fukuda K., Watanabe C. Innovation Ecosystem for Sustainable Development, Sustainable Development - Policy and Urban Development - Tourism, Life Science, Management and Environment, Prof. Chaouki Ghenai (Ed.) – 478 p.

Инновационно-технологическое развитие является неотъемлемой частью формирования общества XXI века. В современной науке инновации рассматриваются как важнейший фактор социально-экономического развития. Так, С. Кузнец основным источником экономического роста в развитых странах назвал именно развитие технологии - в электроэнергетике, производстве двигателей внутреннего сгорания, производстве электронного оборудования, ядерных технологиях. Как пишет один из ведущих исследователей современного экономического роста Э. Хелпман: «Многочисленные специалисты по истории экономики также отводят развитию технологий центральное место в современном экономическом росте. Наиболее известными из работ этих историков являются работы Лэндса, Розенберга и Мокира. Их подробные исследования допускают, что не только технологии необходимы для формирования современного промышленного сектора, но также и сам технологический прогресс».

Одной из общемировых тенденций становится обострение конкуренции национальных инновационных систем за необходимые ресурсы. Экономическое развитие обладает некоторой двойственностью: с одной стороны, данное развитие порождается усилением научно-технического прогресса; с другой стороны, и результат его приводит фактически к повышению уровня технологического развития. Именно поэтому теория инноваций актуальна и в наши дни.

В современной литературе широко распространен эволюционный подход к анализу формирования и становления теории инноваций как отдельной научной школы. Можно выделить несколько исторических этапов на эволюцию взглядов на тему инноваций. Ю. В. Яковец выделяет три основных этапа в развитии теории инноваций. Основная характеристика каждого из этапов представлена в таблице 1.

Таблица 1. Эволюционные этапы развития теории инноваций

		Основные положения	Представители
Фундаментальный этап	10-40 гг. XX века	Формирование основных концепций в рамках теории длинных волн и циклических кризисов; формулировка основных положений теории инноваций	Н. Кондратьев, П. Сорокин, М. Туган-Барановский, Й. Шумпетер
Этап детализации	40-70 гг. XX века	Развитие сформированных ранее инновационных идей в рамках прикладных исследований	Дж. Бернал, С. Кузнец, Р. Солоу, Б. Твисс
Теоретический прорыв	Середина 70-х гг. - конец XX века	Разработка новых подходов к классификации инноваций, формирование концепций национальных и региональных инновационных систем	А. Анчишкин, Я. Ван Дейн, С. Глазьев, О. Голиченко, А. Дынкин, В. Иванов, Н. Иванова, Б. Кузык, Б. Лундвалл, Г. Менш, С. Меткалф, Р. Нельсон, К. Фримен, Ю. Яковец
Современный этап	Начало XXI века - настоящее время	Вопросы инновационной политики и формирования инновационных экосистем	Р. Айрес, К. Ватанабе, Ч. Весснер, Г. Ицковиц, Л. Лейдесдорф, Г. Хоровитт, К. Факуда

Однако данный подход к рассмотрению теории инноваций является слишком обобщенным, поскольку в рамках каждого из этапов происходило формирование порой диаметрально противоположных по своему содержанию теорий. Более целесообразным представляется анализ теории инноваций с позиции подходов ученых и авторов к определению содержательной сути инноваций, их влиянию на экономическую сферу и общество в целом.

Одним из основателей теории инноваций принято называть Н. Д. Кондратьева. Хотя его работы более точно стоит определить как формирование устойчивых предпосылок к становлению отдельного течения. В частности особую роль сыграли доклады: «К вопросу о понятиях экономической статики, динамики и конъюнктуры» (1924 г.) и «Большие циклы экономической конъюнктуры» (1926 г.). Если в первом докладе через взаимосвязь терминов экономической динамики и статики Кондратьев выводит понятие экономической конъюнктуры каждого момента как «направление и степень изменения совокупности элементов народохозяйственной жизни по сравнению с предшествующим моментом» , то во втором докладе он окончательно увязывает теорию цикличности и конъюнктуры с теорией инноваций. Исследуя колебательные процессы, Кондратьев выделяет три больших цикла и отмечает четыре эмпирические правильности в их развитии. Так, одна из эмпирических правильностей гласит, что повышательная волна каждого большого цикла сопровождается значительными изменениями в жизни общества, которые выражаются в «глубоких изменениях техники производства и обмена (которым в свою очередь предшествуют значительные технические изобретения и открытия)» . Эффективность подобных изменений зависит от наличия научно-технических открытий и изобретений и от экономических условий и хозяйственных возможностей их применения. Кондратьев отмечает, что примерно в течение двух десятилетий перед началом повышательной волны наблюдается оживление в сфере технологических изобретений, а в начале фазы эти достижения получают широкое применение и распространение. Таким образом, несмотря на то, что инновации не являлись основным направлением исследования Кондратьева, именно он заложил основы общей теории инноваций, увязав в единое целое не только экономическую и технологическую сферы, но и социальную, и политическую жизнь общества.

В целом можно выделить два укрупненных подхода к формированию теории инноваций - классический и альтернативный. Каждое направление может быть разделено на различные школы. Классическая теория инноваций представляет собой совокупность направлений учений, которые основной своей целью представляют формирование непосредственного содержания инноваций, взаимосвязи и взаимного влияния инноваций и экономической сферы в их исторической последовательности. В рамках классической теории можно выделить экономический и научно-исторический подходы к содержанию инноваций. Альтернативные же теории предполагают перенос содержательной части инноваций на прочие сферы жизни - политическую, общественную. Также данные направления исследований подразумевают прикладной характер теорий, их рассмотрение на уровне хозяйствующих экономических субъектов. Альтернативные теории можно разделить на три направления - социальные теории, теории цикличности инноваций и экосистемный подход к инновациям.

Рисунок 1. Классификация теории инноваций

Экономический подход к содержанию инноваций подразумевает определение инноваций через их взаимосвязь с экономической сферой в общем. Так Йозеф Шумпетер, рассуждая в своем труде «Теория экономического развития» о понятиях экономического роста и экономического развития, приходит к понятию инновация, которое служит основой зарождающейся теории. Обычный рост экономики, по мнению Шумпетера, есть ни что иное как простое изменение показателей, развитие же представляет собой изменение траектории, по которой осуществлялся ранее кругооборот хозяйства. Таким образом, если производство - это комбинация имеющихся вещей и сил, то производство нового - создание иных комбинаций из этих же вещей и сил. В своей работе Шумпетер вводит четвертый фактор производства - предпринимательская способность. Именно предприниматели реформируют производство путем использования новых технологических решений для создания новых комбинаций. Однако Шумпетер отмечает и некоторую склонность к отмиранию предпринимательской функции, поскольку создание инноваций подразумевает элемент гениальности, который со времен стали заменять результатами точно проведенных расчетов.

Взаимосвязь экономического роста с инновациями рассматривается также и в нобелевской лекции Саймона Кузнеца (1971 г.). Кузнец, развивая мысль смены исторических эпох, пришел к понятию эпохальных нововведений для обозначения переворотов, которые происходят раз в несколько столетий и приводят к глубочайшим трансформациям и обозначают переход к новому технологическому или экономическому способу производства. Экономический рост индустриальной эпохи, по мнению Кузнеца, явился следствием ускоренного развития науки: «массовое применение технологических нововведений, составляющие в значительной степени суть современного экономического роста, тесно связано с дальнейшим прогрессом науки, который в свою очередь, образует основу дальнейшего технического прогресса» . Еще одна базовая мысль Кузнеца заключается в том, что технологические нововведения взаимосвязаны с нововведениями в других сферах общества. Данная черта особенно характерна для развивающихся стран, поскольку их развитие и прогресс может потребовать соответствующих изменений в производственной сфере, что затем повлечет еще более глубокие структурные изменения в политической и социальной сферах.

Научно-исторический подход к содержанию инноваций предполагает анализ влияния технологических достижений на различных этапах развития общества. Наиболее фундаментальным трудом данного направления является работа Джона Бернала «Наука в истории общества», основная цель которой заключалась в систематизации и представлении единой картины прогресса науки за все исторические эпохи, а также в описании и интерпретации взаимоотношений между развитием науки и других аспектов человеческой истории. По мнению Бернала, наука и технологическая деятельность обладают крайней неравномерностью и волнообразностью развития - периоды значительного прогресса и развития сменяются более продолжительным по времени упадком. Бернал полагает, что центры научно-технической деятельности перемешались за центрами торговли и промышленной деятельности. Бернал отмечает, что на протяжении большей части человеческой истории потоки технической и научной традиций шли порознь. Изучение истории науки и техники показало, что на начальных этапах развития наука «следовала за промышленностью», то есть использовала технические достижения и инновации, более чем производила их, в дальнейшем же именно научные открытия становятся отправной точкой в технической сфере общества.

К данному направлению можно отнести и исследования Питирима Сорокина. Он одним из первых обозначил путь трансформации индустриального общества и заложил основы теории в социокультурной сфере, понимая ее в широком смысле - не только искусство и культуру, социальные и политические отношения, но и динамику научных открытий и изобретений, межгосударственных и гражданских войн. В опубликованном в 1937-1941 гг. четырехтомнике «Социальная и культурная динамика» он исследовал, в частности, тенденцию динамики технических изобретений более чем за 5 тысячелетий истории общества, а также, наиболее крупные нововведения, наблюдавшиеся за тысячелетия в других сферах духовной жизни общества. С данной позиции исследования Сорокина можно равным образом отнести и к альтернативным теориям, а именно - к социальным теориям инноваций. Сорокин отмечал наличие долгосрочных колебаний в социокультурной динамике, выражающихся в смене преобладания идеационального (сверхчувственного), идеалистического (интегрального) и чувственного социокультурных типов. По мнению Сорокина, в действительности все культуры представляют собой различные комбинации сверхчувственного и чувственного типов. Данные комбинации и есть объяснение характерным чертам и особенностям структуры и динамики каждого отдельно взятого общества. Соответственно отрицал Сорокин и наличие общего тренда исторического прогресса.

Ярким представителем социальных теорий инноваций относится Кристофер Фримен, он совместил инновационные идеи с проблемами занятости и социальными аспектами. Его исследования показали, что центральным фактором при формировании длительных колебаний во всех сферах экономической жизни являются инновации, однако, занятость выступает не только следствием, но и своего «рода переключателем» экономической активности. Введение новых технологий вызывает к жизни новые отрасли. На ранних стадиях спрос на рабочую силу носит ограниченный характер: объемы нового производства еще не велики и требуется лишь особо квалифицированная рабочая сила. По мере увеличения объемов производства акцент переходит на капиталосберегающую технику, спрос на рабочую силу начинает увеличиваться. Этот рост продолжается до насыщения спроса, как на рабочую силу, так и на соответствующие товары. Параллельно растет заработная плата, увеличиваются издержки. Возникает необходимость трудосберегающих инноваций. Происходит отлив рабочей силы, снижение заработной платы, и общего спроса, то есть спад в экономике.

В середине 1990-х годов появилась теория тройной спирали, детально рассматриваемая Г. Ицковичем и Л. Лейдесдорфом. В основу данной концепции заложен постулат о том, что в цепочке «университеты - бизнес - власть» все большее значение в условиях экономики, ориентированной на знания, играют именно университеты. Авторы, рассматривая эволюцию инновационных систем, выделяют три этапа тройной спирали. На первом этапе государство полностью координирует бизнес и научную сферу, регулирует взаимоотношения между данными элементами. Второй вариант спирали предполагает, что все университеты, бизнес и всласть представляют собой отдельные институциональные образования, между которыми установлены четкие границы, а взаимодействие весьма ограничено. Наконец последний вариант тройной спирали подразумевает формирование инфраструктуры знаний путем частичного объединения всех трех институтов с учетом взаимообмена функциями элементов. Основная цель последнего вида тройной спирали заключается в создании благоприятной инновационной среды, включающей в себя фирмы, созданные на базе университетов, стратегические альянсы между предприятиями различных отраслей и уровней технологического развития, государственные научно-исследовательских лаборатории. Тройная спираль, по мнению авторов, не обладает свойством стабильности в связи с тем, что взаимосвязь отдельного элемента с двумя другими порождает множество новых сетей коммуникаций, объединений и организаций в рамках спирали.

Еще одно направление альтернативных теорий - идеи цикличности развития инноваций. Данное направление во многом развивает основные идеи Кондратьева и Шумпетера. Наиболее ярким примером служит работа Герхарда Менша «Технологический пат: инновации преодолевают депрессию». В своей работе Менш сделал попытку увязать темпы экономического роста и цикличность с появлением базисных нововведений. Менш выделяет следующие категории инноваций: базисные инновации (обладают невиданными ранее свойствами, либо свойствами, значительно улучшенными); улучшающие инновации (подразумевают развитие и модификацию базисных инноваций); псевдоинновации (отражают ложную изобретательности, направлены на частичное улучшение отмирающих технологий). Кроме того, Менш вводит понятие технологического пата - застой экономического развития, возникающий, когда базисные изменения исчерпывают свой потенциал. Промышленное развитие есть не что иное, как смена технологических патов. Технологический пат подразумевает последовательный переход от базисных инноваций к улучшающим, а затем и к псевдоинновациям. Более того Менш утверждает, что технологический пат приходится на фазу рецессии длинной волны. В стадии депрессии экономика оказывается структурно готовой для перехода к новым базисным нововведениям, именно в этот момент и образуются кластеры базисных нововведений.

Брайан Твисс также полагал, что наука и техника на сегодняшний день становятся решающим фактор социально-экономического развития в любой стране. Твисс отметил, что появление новых технологий есть свидетельство зарождения постиндустриального общества. Он проводит грань между понятиями «изобретение» и «нововведение»: изобретение - непосредственно идея, а нововведение - экономическое воплощение идеи. Автор выделяет факторы, которые влияют на эффективность научно-технического нововведения: ориентация на рынок, соответствие целям организации, эффективная система отбора и оценки проектов, эффективное управление и контроль проектов, восприимчивость организации к нововведениям, индивидуальная и коллективная ответственность . При этом Твисс отмечает особую необходимость повышения эффективности нововведений в будущем в контексте реорганизации экономической, социальной и политической сфер.

Идея инноваций и цикличности развития была затронута и в работе Артура Шлезингера - младшего «Циклы американской истории». Данная работа объединила результаты исследований сложившейся в США школы циклов в политической жизни. В ней автор за основу берет политическую жизнь поколения, которая длится примерно 30 лет, при этом первые 15 лет отмечаются высокой инновационной активностью. Шлезингер тоже отмечает, что закон смены поколений действует на протяжении всей истории, во многом определяя ритм колебаний инновационной активности - первые 15 лет, отмечающиеся инновационной активностью, есть ничто иное как позиционирование нового поколения в качестве лидера. При всем этом Шлезингер обращает внимание на тот факт, что поколение есть относительное понятие, в связи с этим циклы поколения представляют собой колебания в короткие сроки в рамках конкретной страны, делая при этом сам цикл относительно непредсказуемым.

В современном научном сообществе широкое распространение получил экосистемный подход к определению инновационной деятельности. Данный подход основан на проведении анализа инновационного процесса по аналогии с природными процессами и явлениями. Роберт Айрес одним из первых провел исследования в данной сфере. В своей работе, выполненной при поддержке французской бизнес-школы Insead, он замечает, что природа и экономика представляют собой схожие системы - так, например, проводится аналогия между метаболизмом живых существ и предприятий: компании в условиях рыночной экономики аналогично потребляют различные материальные ресурсы, трансформируют их и получают конечный или побочный продукты. Также конкуренция между предприятиями может быть зеркальным отражением борьбы за естественный отбор (выживание). В то же время Айрес выделяет несколько основных отличий экологии от экономико-технологической сферы, в частности отсутствие в последней первообразного элемента (аналога фотосинтеза) и наоборот, наличие возможности добровольного обмена (торговли). В экологических системах также отсутствуют такие базовые элементы как производительный труд, деньги, капитал. Но основное отличие двух систем, по мнению Айреса, заключается в источнике эволюционных процессов: если в природе это результат случайных мутаций, то в экономике прогресс достигается путем целенаправленных открытий, изобретений как следствие конкурентной борьбы. Таким образом, процесс эволюции экономического пространства представляет собой намного более сложный процесс, подразумевающий множество обратных связей между потреблением, затратами и ресурсами, спросом и предложением и т.д.

В совместной работе К. Факуда и К. Ватанабе рассматривают инновации, позволяющие увеличивать производительность предприятий и труда при снижении уровня затрачиваемых ресурсов и негативного воздействия на окружающую среду, как способ достижения устойчивого развития, которое охватывает экономическую, экологическую и социальную сферы. Таким образом, в рамках обеспечения устойчивого развития формируются инновационные экосистемы, представляющие собой комплексный механизм, тесно взаимодействующий с прочими элементами окружающей среды. Так, одной из главных функций инновационной экосистемы, объединяющей как государственный, так и частный сектор, является финансирование правительственными организациями научно-исследовательской деятельности и иных сфер, влияющих на эффективность инноваций, поддержка малых и средних предприятий, которые выводят на рынок преобразованные знания и исследования, а также качественное повышение уровня развития инфраструктуры. Данные действия позволяют достичь большей производительности экосистемы в целом и каждого ее участника в частности, и наоборот. Проводя аналогию с природной экосистемой, авторы полагают, что основной целью инновационной экосистемы должно выступать установление стабильности, что требует достижение трех состояний - устойчивости (неизменность экосистемы в условиях помех), гибкости (способность к быстрому восстановлению и возвращению к исходному состоянию) и функциональной избыточности (возможность выполнения функционального процесса с заданной скоростью независимо от помех). Аналогично с природной системой участники инновационной экосистемы должны сосуществовать, совместно развиваться и адаптироваться к изменяющимся условиям среды. Становление стабильности и обеспечение тесного взаимодействия участников позволяют достичь устойчивого развития инновационной экосистемы.

Резюмируя вышеизложенное, можно выделить основные постулаты теории инноваций в целом:

1) научное и технологическое развитие на современном этапе не могут быть изолированы друг от друга;

2) инновационно-технологическое развитие порождает глубокие структурные изменения в экономической, социальной и политической сферах;

3) эффективное внедрение и развитие достижений науки и техники требуют развития должных экономических условий и институтов;

4) инновации результатом своим имеют не только положительные, но и негативные последствия;

5) экономический застой порождает новую волну инноваций;

6) инновационно-технологическое развитие носит цикличный характер;

7) в силу аналогии природным системам развитие экономики можно рассматривать сквозь призму инновационных экосистем, отличительной чертой которых является способность к внутренней динамике и развитию под воздействием как эндогенных, так и экзогенных факторов.

Приведенная классификация подходов также не является окончательной. Так, совокупность данных подходов может быть сформирована совершенно иным образом, если за основу взять более конкретизированный критерий, например, непосредственно подходы к определению понятия инновации.

Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, соглашение 14.В37.21.0972 «Формирование и развитие региональной инновационной экосистемы».

Рецензенты:

Скрипнюк Д. Ф., д.э.н., профессор кафедры экономики и мирохозяйственных связей ГАОУ ВПО ТО «Тюменская государственная академия мировой экономики, управления и права», г.Тюмень.

Костко Н. А., д.соц.н., профессор, проректор по науке ГАОУ ВПО ТО «Тюменская государственная академия мировой экономики, управления и права», г. Тюмень.

Библиографическая ссылка

Вареник К.А. ТЕОРИЯ ИННОВАЦИЙ КАК КЛЮЧЕВОЕ НАПРАВЛЕНИЕ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ XX ВЕКА // Современные проблемы науки и образования. – 2013. – № 5.;
URL: http://science-education.ru/ru/article/view?id=10169 (дата обращения: 31.03.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Герхард Менш

В 1975 г. появилась книга западногерманского экономиста Г. Менша «Технологический пат». К этому времени работы Шумпетера во всём мире стали считать анахронизмом, а в наше время на Западе о нём не вспоминают, в т. ч. и потому, что он «грешил перед буржуазией социализмом». Менш стал одним из первых продолжателей дела Шумпетера. И странно, и интересно. В это время в мировой капиталистической системе в отдельных странах уже бушевал очередной экономический кризис, в других – он был на пороге.

«Пат» – это состояние в шахматной игре, когда ни один из соперников не в состоянии выиграть. Так и в экономике, по Меншу наступает такой период, когда страны впадают в кризис, выход из которого невозможен в рамках действующей техники, технологических процессов и международного разделения труда . По его мнению, в истории капитализма было несколько таких «патов», выход из которых возможен только революционным путём на основе исключительно базисных нововведений в производство.

Если по-Кондратьеву развитие происходит волнообразно и гладко со сменой повышательных и понижательных циклов, у Шумпетера рост является ступенчатым и скачкообразным на основе спонтанно появляющихся нововведений в производство, то у Менша теоретическая модель развития напоминает S-образную траекторию жизненного цикла данного технико-технологического уклада. Момент слияния двух последовательных жизненных циклов, когда они противостоят в фигуре S по разным сторонам, Менш назвал «технологическим патом». Их наложение порождает нестабильность, кризисы и даже турбулентность. Свою модель Менш назвал «моделью метаморфоз» (Mensch G. Stalema in Techno Cogy. Cambr. (Mass.), 1979).

Одной из заслуг Менша является то, что он, интерпретируя Шумпетера, ввёл различие между «экстенсивными» и «рационализиционными» нововведениями в производстве и рассмотрел их взаимодействие. С этой целью он приводит несколько таблиц с классификацией изобретений и инноваций в XIX и первой половине XX в. Лаг между открытием и изобретением и промышленным внедрением варьируется в зависимости от нововведения от 10 до 100 лет. Было бы неплохо, если российские «строители» капитализма ознакомились с этими таблицами и осмыслили закономерности научно-технического прогресса. Польза будет несомненной.

Сразу же хотелось бы обратить внимание читателей, что Менш, как и его предшественники, в объяснении цикличности развития мировой экономики кладет только технико-технологическую базу. Получается таким образом, что «пат» в развитии экономики создают не люди и не игроки за шахматной доской, а техника и технология . Не странно ли, уважаемые студенты? Техника как таковая в шахматы играть не может. «Пат» творят социально-экономические субъекты.

Инновационную концепцию длинных волн на обширном статистическом материале подтвердил Альфред Клайнгнехт из Голландии, выпустивший в 1987 г. книгу «Инновации в кризисе и подъёме».

Уолт Уитмен Ростоу

Последовательным и оригинальным сторонником концепции длинных волн является известный экономист У. Ростоу (США, 1916–2003 гг.). В основе своей теории этот автор кладёт три направления:

1) аграрно-ценовое;

2) инновационно-инвестиционное;

3) демографическое, обусловленное воспроизводством рабочей силы.

Сам Ростоу причисляет себя к последователям Н. Кондратьева и С. Кузнеца. Самая знаменитая книга У. Ростоу «Стадии экономического роста» в советское время была быстро переведена на русский язык и была популярна среди научных работников, преподавателей и аспирантов. Положительным моментом концепции Ростоу является понимание комплексного подхода в исследовании механизма волнового развития экономики. Он рассматривал цикличность в зависимости от:

1) сырьевых отраслей,

2) темпов развития сельского хозяйства,

3) демографической ситуации,

4) структуры рабочей силы,

5) миграции населения,

6) доходов населения,

7) сбережений,

8) ценовых колебаний на сырьё и продукты,

9) базисных нововведений в отрасли промышленности,

10) прибыльности производства,

11) роста производительности труда и т. п.

М. Блауг пишет, что взгляды У. Ростоу на Западе отнесены к «курьёзным проявлениям безнадёжно наивных представлений об экономическом росте, которые были характерны для экономической мысли первых послевоенных лет» (100 великих экономистов после Кейнса. СПб, 2005. С. 248). По мнению советских, а ныне российских экономистов, труды Ростоу научно обоснованы. Вместе с тем, в политике в последние годы своей жизни он относился к кругам «ястребов», резко выступавших против СССР, а затем и России. Видимо, «искупал» свою вину перед официозом.

Хотя еще Э. Геккель (1866) предложил термин экология для области, посвященной познанию "экономики природы" - одновременному исследованию всех взаимоотношений живых организмов и их сообществ между собой и с окружающей средой, лишь через столетие эта область эволюционной биологии стала весомой и звучной для науки и общественности ("экологическая тревога"). К этому времени экология выработала понятие коэволюции (1964) - совместной эволюции видов, взаимодействующих в экосистеме таким образом, что изменения, затрагивающие какие-либо признаки особей одного вида, приводят к изменениям у другого или других видов.

Эта категория является многообещающей для исследований долговременной корреляции между технологическим и экономическим развитием - проблемы, которая в истории экономической мысли была особо значимой для критических направлений - марксистского, длинноволнового, институционального. При этом Н. Кондратьев и Й. Шумпетер акцентировали прерывистый, скачкообразный характер структурно-технологических сдвигов, а марксисты и институционалисты - "первичность" технической деятельности, "производства" по отношению к деятельности по извлечению прибыли, "бизнесу". Американский экономист Дэвид Гамильтон в книге "Эволюционная экономика" (1970) напомнил о дихотомии Веблена и призвал рассматривать рынок как "продукт культуры", регистрирующий результаты естественного отбора технологий и институтов. Однако Гамильтон, как и его предшественники - институционалисты, не смог смоделировать закономерностей перехода от одного состояния технологий и институтов к другому.

Построение таких моделей началось в 1970-е гг. с переоценкой оставленных мэйнстримом в "запруде" идей Шумпетера и Кондратьева.

Базисные инновации и "технологические паты"

В 1975 г. Герхард Менш из Научного центра социальных исследований Западного Берлина выпустил книгу "Технологический пат", в которой актуализировал идею Шумпетера о том, что длинные волны экономической динамики связаны с прерывистым внедрением кластеров (от англ. "cluster" - "скопление") крупномасштабных - базисных - технических новшеств.

Технико-экономическое развитие общества Менш представил как эволюционное древо, каждая из ветвей которого соответствует либо новому продукту, либо новой технологии, либо новой организационной форме. При этом базисные технологии - это мощные ветви, которые ведут к образованию новых продуктов и новых рынков, требуют новых источников сырья и могут создавать массу принципиально новых рабочих мест, требующих существенно иной квалификации труда. За базисными технологиями и продуктами следуют улучшающие инновации, которые раскрывают все возможности базисных по таким параметрам, как удешевление, надежность, срок годности, модификация функций. Как выяснил Менш, на протяжении 8-летнего периода (в 60-70-х гг.) функциональным улучшениям подверглась лишь треть выбранных для анализа товаров, но именно они стали доминирующими в предпочтениях потенциального покупателя.

Но спрос на продукт снижается во времени в связи со снижением для потребителя его предельной полезности, а по мере того как прогрессирует серия улучшений, каждое новое из них дает меньший эффект, чем предыдущее. Постепенно возможность движения вперед только за счет улучшающих инноваций, не требующих особых рисков и сосредоточения свободных денежных средств, исчерпывается. Тогда наступает пауза в поступательном экономическом развитии, требующая внедрения новых базисных продуктов и технологий. Менш назвал эту паузу технологическим патом и объяснил закономерность патовой ситуации тем, что траектория каждого цикла базисных инноваций имеет форму 5-образной логистической кривой и предшествующая кривая отнюдь не плавным образом вливается в новую. Их наложение порождает нестабильность и даже турбулентность, ускоряет периоды наступления глубокой структурной перестройки или структурного кризиса. Динамика потоков, приливы и отливы базисных инноваций определяют изменения в Экономикс, выражающиеся в смене периодов роста и стагнации.

Особый интерес в нелинейной модели Менша представляет сопоставление рыночной и плановой (командной) экономических систем. В рыночной экономике все инновации ограничены лимитом ресурсов рабочей силы и свободного для инвестирования капитала; явно преобладают улучшающие инновации как менее рискованные и более дешевые. Лишь "технологические паты", из которых невозможно выйти в рамках существующей техники и данного международного разделения труда, подталкивают к кластерам базисных инноваций. Плановая экономика перенесла упор на базисные и социальные инновации, по ограничила необходимые для населения товары небольшим набором, не заботясь об их качестве и не слишком утруждая себя улучшениями.

Привлекая историческую статистику важнейших изобретений и инноваций XIX и первой половины XX вв., Менш спрогнозировал увеличение частоты базисных инноваций па период 1985-1995 гг.

Западногерманский экономист Герхард Менш стал одним из первых последовательных продолжателей дела Й. Шумпетера, развивающих его концепцию на современном уровне научных знаний.

В начале 1970-х гг. он был одним из немногих авторов, сумевших распознать по показателям состояния рынков труда и капитала первые симптомы угрожающей конъюнктурной ситуации.

Он назвал ее «технологическим патом», т.е. закономерной паузой в поступательном развитии экономики, причем такой паузой, которая наступает регулярно. Эта патовая ситуация представляет собой такой период, когда экономика страны впадает в кризис, выход из которого невозможен в рамках существующей техники и данного международного разделения труда. И общим для всех них был дефицит запаса или даже полное отсутствие революционных или базисных инноваций.

Г. Менш разработал свою «модель метаморфоз». По этой модели каждый длинный цикл имеет форму не «куска» волны, а вид S-образной, или логистической, кривой, описывающей траекторию жизненного цикла данного технологического способа производства. На завершающей стадии прежнего технического базиса возникает новый. Момент последовательного перехода от одного жизненного цикла технологического способа производства к другому характеризуется «технологическим патом».

Однако в реальном экономическом развитии абсолютное противопоставление этих моделей так же нежелательно, как и игнорирование их специфики, более того, они оказываются совместимыми. Каждый из этих подходов имеет свои преимущества: линейный - для изучения периодов сравнительно гладкого развития (а они преобладают), нелинейный - для исследования качественных скачков и революционных сдвигов.

На базе этих моделей инновационного развития экономики развернулась современная дискуссия о природе неравномерной инновационной активности, которую открыл Г. Менш.

Прежде всего, он разделил все инновации на базисные (формирующие новые отрасли промышленности и новые виды профессий, открывающие новое поле человеческой деятельности) и улучшающие (технические усовершенствования в уже сложившихся отраслях), появляющиеся в ходе практической реализации тех новых возможностей, которые закладываются базисными инновациями.

Проведенные им исследования показали, что внедрение базисных инноваций происходит неравномерно, большая часть их концентрируется в фазе депрессии длинной волны. Неравномерность инновационной активности при этом объясняется особенностями функционирования рыночной экономики.

Ориентируясь на текущую краткосрочную прибыль, предприниматели руководствуются экономической конъюнктурой, упуская из вида долгосрочные альтернативы научно-технического развития. К внедрению радикальных инноваций они приступают только под давлением резкого падения эффективности инвестиций в традиционных направлениях, когда уже накоплены значительные избыточные мощности и избежать вползания экономики в фазу глубокой затяжной депрессии не удается. В фазе депрессии внедрение базисных инноваций оказывается единственной возможностью прибыльного инвестирования, и в конце концов эти инновации преодолевают депрессию.

Г. Менш на основании обработки большого фактического материала отвергает распространенную гипотезу «эхо-эффекта», согласно которой колебания скорости и частоты инноваций следуют за колебаниями изобретательской активности. Базисные открытия и изобретения, предоставляющие новые возможности для экономического развития, совершаются, как правило, задолго до их внедрения.

Йозеф Шумпетер, классик экономической теории XX века, в двухтомной монографии «Экономические циклы: теоретический, исторический и статистический анализ капиталистического процесса» (1939 год) доказал и развил теорию больших циклов конъюнктуры Н.Д. Кондратьева. Ученый увязал их со средними циклами Жутяра, средняя продолжительность которых около 9,5 лет, и краткосрочными циклами Китчина со средней продолжительностью 3,2 года. Каждый Кондратьевский цикл Шумпетер увязал с волной инноваций.

Немецкий экономист Герхард Менш опубликовал в 1975 г. книгу «Технологический пат: инновации преодолевают депрессию» (издана также в 1979 г. в США). На основе анализа 112 крупных изобретений и 126 базисных инноваций за период с середины XVIII в. он выделил четыре волны инновационной и деловой активности, отвечающие Кондратьевским циклам; раскрыл взаимосвязь волн новых теорий, крупных изобретений и базисных инноваций. Во многом аналогичные выводы о цикличной динамике инноваций получил Альфред Кляйкнехт в книге, опубликованной в 1987 г.

Голландский экономист Япоб ван Дейн в книге «The Long Wave in Еconomic Life» (1983) рассматривает взаимосвязь цикличных колебаний изобретений, инвестиций, цен и подтверждает наличие Кондратьевских циклов.

К. Фримен, Дж. Кларк и Л. Соете исследовали в книге, опубликованной в 1982 г., влияние длинных волн на формирование кластеров инноваций материалов, электроники, структуру производства и занятости.

Крупнейший историк ХХ в. Фернан Бродель в монографии «Время мира» (Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV-XVIII. Т. 3. М.: Прогресс, 1992. С. 76) признавал наличие полувековых циклов Кондратьева, увязывал их с вековыми трендами и циклами меньшей размерности. «Если сложить два этих движения — вековую тенденцию и цикл Кондратьева, — то мы будем располагать «музыкой долгосрочной конъюнктуры, звучащей на два голоса… Циклы Кондратьева… появились на европейском театре не в 1791 г., а на несколько столетий раньше» .

www.kondratieff.nw.ru

Преодолеют ли инновации в России технологический пат Текст научной статьи по специальности «Производительные силы и научно-технический прогресс »

Аннотация научной статьи по экономике и экономическим наукам, автор научной работы - Карачаровский В. В.

В работе исследуются тенденции развития российского сектора науки и технологий в период 2000-2008 гг. Анализ касается, с одной стороны, изменения роли отечественных инновационных производств в экономике, с другой стороны, изменения облика самих инновационных производств. Наряду с негативными моментами автор отмечает и ряд качественных трансформаций, которые могут создать в экономике условия для смены инвестиционных приоритетов.

Похожие темы научных работ по экономике и экономическим наукам, автор научной работы - Карачаровский В.В.,

Are the innovations in Russia to overcome the technology stalemate?

The tendencies of Russian sector of science and technologies evolution in 2008-2010 are analyzed in the article. The research applies, on the one hand, to the change of role of domestic innovative industries, and on the other hand, to the changes of innovative industries» image. Along with the negative aspects, the author notes a number of qualitative transformations, which may create conditions for investment priorities replacement in economics.

Текст научной работы на тему «Преодолеют ли инновации в России технологический пат»

Преодолеют ли инновации в России технологический пат

Инновации в России: незаконченный путь от номинальных приоритетов к фундаменту экономического роста

Инновационное развитие является основным приоритетом современных экономик - это стимул для бизнеса к построению таких форм деловой активности, которые поддерживают в обществе систему производства новейших факторов производства, основным из которых является интеллектуальный капитал. Такая система является не только основой конкурентоспособности экономики, но и создает институциональный базис качественного социума, в котором реализованы условия для всестороннего развития личности через творческую самореализацию и инвестиции в человеческий капитал.

В период так называемой экономической стабилизации 2000-х гг. российский инновационный сектор лишь внешне улучшил свои показатели. Скорее он выполнял в обществе самые элементарные социокультурные функции, поддерживая существование слоя интеллектуалов и воспроизводя атрибутику научнопроизводственных традиций, которые были заложены в избранных отраслях экономики во времена СССР.

К середине первой декады 2000-х гг. российская экономика, несмотря на стабильный экономический рост, в развитии собственных технологий продолжала демонстрировать черты стагнации: экономическим агентам по-прежнему было невыгодно инвестировать в крупномасштабные проекты, основанные на отечественных разработках, а отечественные разработчики вынуждены были осваивать второстепенные рыночные ниши1. Состояние и функционирование инновационного сектора все это время хорошо описывалось понятием «технологический пат», концепция которого была разработана на рубеже 1970-80-х гг. Герхардом Меншем2.

Ситуация «технологического пата» характеризуется тем, что базисные нововведения исчерпали свой потенциал, инновационная активность присутству-

1 Мы попытались системно исследовать этот феномен в работе: Карачаровский В.В. Как преодолеть низкотехнологичное равновесие (об итогах рыночной адаптации российских предприятий с наукоемким производством) // Российский экономический журнал. 2005. № 9-10.

2 См. классическую работу Герхарда Менша «Технологический пат. Инновации преодолевают депрессию»: Mensch G. Das technologische Patt. Innovationen ueberwinden Depression. Frankfurt/M., 1975; см. также: Менш Г. Технологический пат // Долговременные тенденции в капиталистическом производстве / Под ред. P.M. Энтова, Н.А. Макашевой. М., 1985.

ет, но инновации почти повсеместно вытесняются «псевдоинновациями» - созданием по форме новых, но по сути приводящих к упрощению производства товаров, распространением удешевленных копий чужих разработок, попытками модернизации устаревших поколений техники и технологий, не имеющих долгосрочного потенциала роста и т.д.3 В конце 1990-х — начале 2000-х гг. «псевдоинновации» в секторе российских производств доминировали, чему можно привести огромное количество примеров4. Технологическое обновление экономики (но не рост научно-технического потенциала!) происходило лишь через импорт технологий и оборудования, доступный благодаря сырьевым долларам. Вплоть до текущего момента вклад в ВВП и в экспортный потенциал технологических инноваций, осуществленных собственными силами российских предприятий, остается крайне незначительным.

«Инновационная» стагнация, кажущаяся столь длительной, на фоне присущих современным экономикам высоких темпов изменений, заставляет временно сменить парадигму восприятия процессов, происходящих в российском инновационном секторе - перенести акценты с анализа его вклада в экономику на изучение присущих ему внутренних закономерностей, которые меняют облик не столько экономики, сколько самих инновационных производств.

Основной вопрос сегодня в том - идут ли в российском инновационном секторе процессы качественных перемен, способствовал ли период экономической стабильности 2000-х гг. формированию новых наукоемких производств - «точек роста», которые в среднесрочной перспективе были бы способны достичь масштабов, сопоставимых с потребностями российской экономики и, хотя бы частично заместить ее сырьевой фундамент.

Инновационная активность российских предприятий в 2000-2008 гг.: общие тенденции периода экономической стабильности

Тенденции последних 9 лет, которые вплоть до финансового кризиса, ударившего в конце 2008 года, можно уверенно назвать периодом экономической стабильности, не привели к наращиванию позиций высокотехнологичных производств в экономике. Относительные показатели (см. табл. 1) указывают, во-первых, на отсутствие опережающего роста инновационных производств по отношению к росту экономики, во-вторых, на оставшуюся незначительной их долю в экономике. Действительно, показатели наукоемкости экономики, доли инновационно-активных предприятий, доли затрат на инновации и выпуска инновационной продукции в общем объеме товаров и услуг, производимых в экономике, остаются на всем протяжении 2000-2008 гг. почти неизменными и довольно низкими.

Так, наукоемкость экономики (доля НИОКР в валовой добавленной стоимости) в указанный период колебалась в пределах 1,22-1,57%, удельный вес

3 Mensch G. Stalemate in technology: innovation overcome the depression. Cambridge (Mass), 1979, p. 14-17.

4 Подробнее см.: Карачаровский В.В. Противоречия промышленного роста // Экономист. 2005. № 11.

организаций, осуществлявших технологические инновации, составил 8,8-10%, доля затрат на технологические инновации и доля выпуска инновационной продукции не выходили за пределы соответственно 1,4-1,8% и 4,1-5,3%. Физический прирост инновационной продукции характеризовался неустойчивыми, «рваными» темпами - со взлетами до +29,8% и падениями до -14,2%. Это показывает, что инновационная стратегия продолжает оставаться для большинства предприятий скорее пробной, нежели базовой.

Общие характеристики инновационной активности в российской экономике1

2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008

Наукоемкость экономики, % 2 1,33 1,46 1,54 1,57 1,4 1,28 1,29 1,31 1,22

Удельный вес организаций, осуществлявших технологические инновации, % 8,8 8,5 9,0 9,5 9,6 9,7 9,9 10,0 9,4

Темп прироста инновационной продукции в промышленности (в постоянных ценах 2000 г.), % к пред. году 6,5 21,8 7,1 -2,9 -14,2 29,8 -3,3 11,8

Инновационная продукция в общем объеме товаров и услуг, % 4,4 4,1 4,2 4,6 5,3 5,1 4,7 4,6 5,0

Затраты на технологические инновации в общем объеме товаров и услуг, % 1,4 1,4 1,8 1,6 1,5 1,2 1,4 1,2 1,4

Экспорт инновационной продукции в общем объеме экспорта, %3 1,13 1,34 1,29 1,89 1,38 2,18 2,12 3,20 н/д

Доля экспорта инновационной продукции в общем объеме инновационной продукции, %3 21,2 22,2 21,1 23,8 16,1 27,7 23,5 30,2 н/д

1 Составлено по данным Росстата (www.gks.ru). К инновационным отнесены товары и услуги, подвергавшиеся в течение последних трех лет разной степени технологическим изменениям.

2 Индекс наукоемкости экономики рассчитывался как доля, которую составляют затраты на НИОКР в валовой добавленной стоимости (для регионов - доля НИОКР в ВРП).

3 Учтен экспорт инновационной продукции по видам экономической деятельности: «добывающие производства», «обрабатывающие производства», «распределение электроэнергии, газа и воды».

Источник: Индикаторы инновационной деятельности: 2009. Статистический сборник. М.: ГУ-ВШЭ, 2009.

Вместе с тем можно отметить и ряд позитивных тенденций. В первую очередь это касается экспорта инновационной продукции. За 8 лет доля экспорта инновационной продукции в общем объеме экспорта выросла почти в 3 раза. С точки зрения вклада в экспортный потенциал эта доля невелика, однако она демонстрирует, что внутри инновационного сектора сохраняется и развивается группа конкурентоспособных на мировом рынке производств. Важен и другой факт: российскими производителями экспортируется 25-30% собственной инновационной продукции, что является довольно высоким показателем.

Основным поставщиком экспортной высокотехнологичной продукции по-прежнему остается оборонно-промышленный комплекс. Большую часть (6070%) в высокотехнологичном экспорте составляет продукция авиакосмической промышленности, на втором месте - экспорт телекоммуникационного оборудования, оптических приборов, медицинской техники. Более 90% составляет экспорт в страны дальнего зарубежья. Доля экспорта высокотехнологичных услуг пока весьма незначительна: например, на консалтинговые услуги в сфере информационных технологий приходится 0,3-0,5% от общего объема экспортируемых товаров и услуг5.

Говоря о положительных тенденциях в развитии инновационного сектора, следует также отметить, что в России существуют региональные кластеры с гораздо более высоким, чем по стране в целом, уровнем наукоемкости. По стандартам ОЭСР, к наукоемким или высокотехнологичным (high-tech) принято относить производства с долей затрат на НИОКР в объеме отгруженной продукции не ниже 3,5%. С этой точки зрения средние по России показатели лишь подтверждают очевидный факт доминирования ресурсо- и капиталоемких производств. Однако индексы наукоемкости, рассчитанные для отдельных региональных экономик (доля НИОКР в ВРП), свидетельствуют, что далеко не вся Россия является «низкотехнологичной». Так, в период 2000-2008 гг. индекс наукоемкости экономики С.-Петербурга находился в диапазоне 3,6-4,8%, Московской области - в диапазоне 3,2-5%, Нижегородской области - 4,2-5,4%, Калужской области - 2,8-4%, Ульяновской области - 2,6-3,3%. Наукоемкость экономики Москвы оказалась не так высока - 2-2,7%. Пик наукоемкости во всех случаях приходится на 2002-2004 гг., что отражается и в усредненных по всей экономике показателях (см. табл. 1).

Для сравнения: наукоемкость автомобильной промышленности США составляет в среднем 3,5-4,5%, электронной промышленности и приборостроения - 8-10%. А в таких отраслях, как топливная, пищевая, легкая промышленность, индекс наукоемкости не поднимается выше 0,5-0,7% 6. Если сравнивать с СССР, то в 1980-х гг. индекс наукоемкости в приборостроении составлял около 6,4%, в электротехнической промышленности - 4,2%, в автомобилестроении не превышал 0,4%7.

5 Подробные статистические данные по экспорту высокотехнологичной продукции: Индикаторы инновационной деятельности — 2009. Статистический сборник. М.: ГУ-ВШЭ, 2009. С. 158-160.

6 См. по этому поводу, напр.: Макаров В.Л., Варшавский А.Е. (рук. авт. колл-ва) Наука и высокие технологии России на рубеже третьего тысячелетия (социально-экономические аспекты развития). М.: Наука, 2001. С. 309.

7 Варшавский А.Е. Наукоемкие отрасли: определение, анализ, условия ускорения развития. М.: ЦЭМИ РАН, 1988.

Таким образом, наукоемкость российской экономики далеко не безнадежно низкая - в действительности она крайне неоднородно распределена по территориям, и мы отчетливо видим целые территории (!), экономики которых и по стандартам ОЭСР можно отнести к высокотехнологичным.

Структурная специфика российского инновационного сектора: импорт технологий уб. разработки собственными силами

Другой аспект проблемы - структура затрат по видам инноваций. В России традиционно большая часть средств расходуется на приобретение машин и оборудования - почти 60% всех затрат на технологические инновации. Порядка 20% расходуется на производственное проектирование, маркетинг и обучение персонала. На НИОКР, выполненные собственными силами, расходуется только около 10% средств. Оставшиеся средства (менее 10%) предприятия тратят на НИОКР, выполненные сторонними организациями, и приобретение новых технологий (см. рис. 1).

Здесь в долгосрочном периоде изменений также не происходило - в течение 2000-х гг. представленная структура сохраняется с незначительными колебаниями. Только в самом начале 2000-х гг. имело место обратное соотношение между затратами на организационно-маркетинговые инновации и закупкой машин и оборудования: например, в 2002 г. - соответственно 48,1 и 34,4%. При этом затраты на НИОКР были столь же низкими -10,6%. Принципиальными отличия не являлись и в 1996-1999 гг. (в среднем 14-15% составляли расходы на НИОКР, 58% - затраты на машины и оборудование, 25% - на производственное проектирование и маркетинг). Эта сохраняющаяся длительное время структура затрат на технологические инновации указывает на ярко выраженную патологию развития. Так, в развитых экономиках доминируют предприятия, нацеленные на НИОКР, опытное производство, производство, требующее применения квалифицированного физического труда, - их доля в совокупном производстве обрабатывающих отраслей уже к началу 1990-х гг. достигла 30-50%,8 а в структуре расходов на инновации доля НИОКР достигала 70-90%.

Очевидно, что как минимум с середины 1990-х — начала 2000-х гг. российская инновационная система стала активно переориентироваться с производства на потребление технологий. Россия находится на одном уровне по потреблению, высоких технологий, но существенно отстает по их созданию. Экономики, построенные на основе инновационных систем такого типа, внешне могут напоминать развитые экономики, но в действительности участвуют в международном разделении труда довольно примитивным способом - посредством обмена низкотехнологичных товаров (в случае России это вывоз сырья) на ввоз высокотехнологичной продукции и технологий9.

8 Березной А.В., Панкин С.М., Славинский В.А. и др. Производство выходит за национальные границы. М., 1991. С. 73.

9 Подробнее о феномене новейшего международного разделения труда см. в работе: Шкара-тан О.И., Карачаровский В.В. Русская трудовая и управленческая культура. Опыт исследования в контексте перспектив экономического развития // Мир России. 2002. № 1.

Норвегия Россия Германия

| Италия Великобритания, Россия

Италия Испания Норвегия Германия Швеция Франция I Великобритания ————1—1———Россия—1——

НИОКР выполненные НИОКР выполненные Приобретение машин Приобретение новых Производственное

собственными силами сторонними и оборудования технологий проектирование

организациями маркетинг, обучение

Рис. 1. Структура затрат на технологические инновации в промышленном производстве1 Источник: Россия и страны мира. М.: Росстат, 2008 / www.gks.ru.

Показатели по отдельным странам в сумме не дают 100%, так как по ряду видов инновационной деятельности информация носит конфиденциальный характер

Межстрановые сравнения иллюстрируют этот феномен еще более ярко: например, в то время как в России на НИОКР приходится лишь 10% всего объема затрат на технологические инновации, в Германии их доля составляет порядка 50%, в Швеции - около 65%, во Франции - почти 70%. Это при том, что в абсолютном выражении внутренние затраты на НИОКР в расчете по паритету покупательной способности национальных валют в России в 2000-е гг. были в среднем в 3,5-5 раз меньше, чем в Германии, в 2-2,5 раза меньше, чем в Великобритании, в 2-3 раза меньше, чем во Франции, в 4-4,5 раза ниже, чем в Китае. При этом примечательно, что за последние 10 лет Китай увеличил затраты на НИОКР в долларовом эквиваленте более чем в 8 раз, тогда как Россия немногим более чем в 2 раза10.

И напротив, по доли затрат на приобретение машин и оборудования Россия обгоняет все страны Европы: на эту статью расходов в России приходится почти 60% средств, тогда как во Франции около 10%, в Швеции - 2-3%, в Германии - 25%, в Великобритании - чуть более 30% (см. рис. 1).

По прогнозам ученых и аналитиков, Россия в обозримой перспективе не станет поставщиком новых технологий на мировой рынок - научные «открытия и изобретения не становятся работающим капиталом, не вызывают делового интереса у инвесторов».11 В противовес этому в России продолжит доминировать

10 См.: Сборник Росстата «Россия и страны мира» за период 2002-2008 гг. Раздел «Наука и технологи».

11 Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Россия-2050. Стратегия инновационного прорыва. М.: Экономика, 2004. С. 169.

производство «обычных товаров, производимых дочерними предприятиями западных корпораций»12.

Российская национальная инновационная система оказалась встроенной в глобальные цепочки добавленной стоимости, которые контролируются иностранными производителями (producer-driven chains). Их стратегия состоит, с одной стороны, в вывозе сборочных производств в третьи страны (в том числе - в Россию), с другой стороны - в сохранении ключевых компетенций (разработка, экспертиза) исключительно за собой, что подкрепляется жестким контролем деятельности местных разработчиков, зависящих от крупных ТНК (captive suppliers)13.

Таким образом, то, что внешне выглядит как похожесть на западные экономики, в действительности скрывает стратегическую ошибку. В самой по себе потребительской ориентированности национальной инновационной системы нет ничего плохого, технологическое обновление экономики может осуществляться и через этот канал - так происходит, скажем, в сфере телекоммуникационных услуг, производстве спутниковых систем, в автомобильной, телевизионной промышленности и т.д. Но следует учитывать два момента: первый - наличие ресурсов, позволяющих осуществлять на внешнем рынке закупки необходимых технологий, и второй - проблема технологической независимости.

Что касается первого момента, то единственный ресурс, на основе которого Россия сегодня интегрирована в международное разделение труда, - это вывоз источников энергии (газа и нефти). При всей мощности этой связки России с мировой экономикой рынок энергоносителей весьма неустойчив и сильно зависит от темпов технологического развития стран - потребителей энергоресурсов, в частности - энергосберегающих технологий. Их активное внедрение западными странами в конце 1970-х гг. уже привело в прошлом к краху экономики СССР, к 1980-м гг. прочно зависящему от экспорта нефти и газа. Заметим, что попытки России закрепить на уровне международных соглашений свое вернувшееся доминирование на этом рынке на долгосрочный период (на саммите G-8 в 2006 году Россия попыталась закрепить свой статус «гаранта глобальной энергетической безопасности») не нашли поддержки14.

То же касается и проблемы технологической независимости. Многие аналитики считают концепт технологической независимости устаревшим: основная аргументация состоит в том, что в глобальной экономике игроки жестко взаимоувязаны друг с другом. Это так только отчасти - красноречиво об этом свидетельствует недавняя провалившаяся сделка по покупке Россией у концерна General Motors заводов Opel. Россия была готова и имела возможность купить

12 Иноземцев В.Л. Социально-экономические проблемы XXI века. Попытка нетрадиционной оценки. М., 1999. С. 86. См. также: Гохберг Л.М. Новая инновационная система для «новой экономики». Препринт WP5/2002/02. М.: ГУ-ВШЭ, 2002. С. 7; Горегляд В.П. (отв.ред.). Инновационный путь развития для новой России. М.: Наука, 2005.

13 О специфике различных типов цепочек добавленной стоимости см.: Gereffi G., Humphrey J. and Sturgeon T. (2005) The governance of global value chains, 12(1): 78-104; см. также: Bair, J. (2005) Global capitalism and commodity chains: looking back, going forward, 9(2): 153-180.

14 Подробнее: Карачаровский В.В. Глобальный «энергетический коммунизм» и стабилизация российской экономики // ЭКО. 2006. № 10.

контрольный пакет акций (55% акций Сбербанку РФ и канадской компании Magna в пропорции 50:50), но сделка была отменена General Motors, несмотря на то что концерну пришлось впоследствии искать госфинансирование для поддержки своих производств15. Такого рода политические формы препятствования наращиванию технологической мощи несамостоятельных в технологическом отношении государств (в данном случае России), скорее всего, сохранится и в будущем.

Возвращаясь к структуре расходов российских предприятий на инновации, следует отметить, наконец, и обратную (по отношению к большинству развитых экономик) ситуацию с затратами на технологии организационно-маркетингового характера - их доля в среднем в 2,5-3 раза выше, чем в Европе.

Данная ситуация может быть расценена и в позитивном ключе. Международные исследования цепочек создания стоимости показывают, что в условиях глобализации создание стоимости концентрируется отнюдь не в производстве, но в значительной мере - в маркетинге, дизайне, продвижении торговой марки. Высокий вес приобретают «мягкие» технологии, такие как форсайт (foresight), интеллектуальные системы работы с потребителем (high-hume технологии), механизмы комбинации и рекомбинации знаний и технологий компаний-пар-тнеров с целью получения новых знаний и продуктов (knowledge processing and recombination), посредничество на отраслевых рынках новых технологий и инноваций (knowledge brokering) и др.16

Перевес в затратах на технологии производственного проектирования и маркетинга свидетельствует о том, что предприятия стремятся повысить свою инвестиционную привлекательность, увеличивая гибкость производства и повышая свою адаптивность к рынку. Можно сказать, что в российской экономике процессы реструктуризации идут в 2-3 раза интенсивнее, чем в любой европейской стране. Предприятия в существенной мере освоили и основные приемы маркетинга, причем речь идет не только о потребительских товарах, но и о сложной наукоемкой продукции отечественной промышленности. Согласно теории экономических циклов, это указывает на начало выхода экономики из состояния «технологического пата», в частности, А. Кляйнкнехт в свое время показал, что если кластеры нововведений-продуктов образуются на понижательной фазе экономического цикла, а кластеры нововведений-процессов - на повышательной фазе, то это свидетельствует о структурной перестройке экономики, ее подготовке УК новым технологическим реалиям17.

15 Подробнее: Пресс-релиз Сбербанка РФ и компании Magna от 10.09.2009; «Коммерсантъ». № 206 (4261) от 05.11.2009; Совместный пресс-релиз Сбербанка России и компании General Motors от 26.04.2010.

16 Gereffi, Gary and Raphael Kaplinsky (eds.) (2001). The Value of Value Chains: Spreading the Gains from Globalisation. Special issue of the IDS Bulletin 32, 3 (July); Gereffi G., MiguelKorzeniewiczM. Commodity Chains and Global Capitalism. Westport, CT: Greenwood Press (hardcover) and Praeger (paperback), 1994; Howells J. Intermediation and the role of intermediaries in innovation // Research Policy. 2006. Vol. 35. № 5.

17 Kleinknecht Al. Innovation patterns in crisis and prosperity: Schumpeter’s long cycle reconsidered. Hong Kong, 1987, p. 45.

Основная тенденция десятилетия - рост чувствительности рынка к инновациям российских предприятий

Простые агрегированные показатели недостаточно точно отражают происходящее в экономике. Например, индекс наукоемкости не способен дать вполне адекватное представление об эффективности исследований и разработок. Значения индекса могут быть высокими, но при этом большая часть НИОКР может давать отрицательный результат либо результат, который на текущий момент невозможно коммерциализовать, а вал продукции при этом создаваться за счет товаров, созданных на основе предшествующих или заимствованных разработок. То же касается эффективности инновационной деятельности в целом.

Обратимся, например, к данным таблицы 2. Показатель отношения выпуска инновационной продукции к затратам на инновации в России, по данным государственной статистики, оказывается довольно высоким (200-300% и более). Естественно, это не означает, что инновационная деятельность столь эффективна. Кроме чисто технического момента («инновационной» по методологии Росстата считается продукция, подвергавшаяся усовершенствованию в течение последних трех лет, тогда как затраты рассчитываются за год), здесь действует и логика, описанная выше. А именно - вал продукции может создаваться за счет эксплуатации предшествующих разработок с небольшими их улучшениями, а большая часть произведенных затрат на инновации - работать вхолостую (например, если продукция пользуется низким спросом на рынке).

Поэтому для выявления глубинных механизмов, определяющих работу инновационных производств, требуется анализ взаимосвязей показателей. Прежде всего интересен вопрос о том, являются ли в действительности технологические инновации фактором конкурентоспособности, и в какой мере они способны улучшать рыночные позиции предприятия. Ответ на этот вопрос требует анализа взаимосвязи уровня затрат на инновации и объема отгруженной инновационной продукции. В таблице 2 представлены результаты такого анализа.

За период 2000-2008 гг. изучалась динамика показателя эластичности выпуска инновационной продукции по затратам на технологические инновации. С учетом указанных выше особенностей методологии Росстата, а также того факта, что затраты на инновации не обязательно дают отдачу в том году, в котором произведены, показатели эластичности рассчитывались за периоды в несколько лет (в итоге были выбраны трехлетние периоды). Кроме того, был вычислен показатель эластичности за долгосрочный период (2000-2008 гг.).

В качестве единицы наблюдения (единицы массива данных) использовалась экономика региона. Чтобы исключить фактор масштаба, показатели затрат на инновации и объема инновационной продукции по каждому субъекту РФ были нормированы на величину стоимости основных фондов в данном регионе. Показатели эластичности были рассчитаны для всей экономики (в выборку вошли 79 регионов) и для регионов с доминирующей долей обрабатывающих отраслей промышленности (48 регионов); анализ проводился в постоянных ценах 2000 года (см. табл. 2 и примечания к ней).

Эластичность выпуска инновационной продукции по затратам на инновации

Период1 2000- 2002 2001- 2003 2002- 2004 2003- 2005 2004- 2006 2005- 2007 2006- 2008 2000- 2008

Отношение выпуска инновационной продукции к затратам на инновации, раз 2,4 2,5 2,6 3,1 3,5 3,9 3,8 3,2

Модель 1: Вся экономика (N=79)

В2 1,3 1,9 1,9 3 3,6 4,4 3 3,4

Эmed3 0,39 0,69 1,01 1,31 1,66 1,71 1,12 1,28

Эmean3 0,52 0,75 0,80 0,97 1,11 1,17 0,92 0,98

Модель 2: Регионы с доминирующей долей обрабатывающих отраслей промышленности (N=48)“*

В 1,9 2 2,1 3,1 3,2 3,9 2,8 3,2

Эmed 0,59 0,70 0,84 1,06 1,17 1,27 0,79 0,99

Эmean 0,66 0,70 0,71 0,93 0,93 1,06 0,77 0,87

1 Показатели рассчитаны по среднему значению за указанный период (в постоянных ценах 2000 г.).

2 Здесь и далее в таблице В - коэффициент линейной регрессионной модели (исследовалась зависимость выпуска инновационной продукции от затрат на технологические инновации, во всех случаях значение R2 лежит в диапазоне 0,4-0,6).

3 Здесь и далее в таблице Э - дуговая эластичность выпуска по затратам (в частности, Эшеап и Эmed - показатели эластичности, рассчитанные через отношение изменений выпуска и затрат (=В) к отношению средних /шеап/ либо медианных /median/ величин выпуска и затрат на анализируемом интервале значений).

4 В выборку вошли регионы с долей обрабатывающих отраслей промышленности не менее 70%.

Данные анализа позволяют четко выявить две основные долгосрочные тенденции: (1) эластичность устойчиво возрастает и в период 2005-2007 гг. (последний предкризисный период) достигает максимального значения на всем исследованном периоде; (2) с 2003-2004 гг. эластичность становится больше 1, что указывает на качественные перемены, происходящие в инновационном секторе. При этом сразу следует отметить, что для модели с обрабатывающими регионами показатели эластичности в целом ниже - таким образом, инновации, производимые на территориях с высокой долей сырьевых отраслей, оказываются более эффективными.

Первая тенденция указывает на значительный рост вклада инноваций в конкурентоспособность предприятий. Действительно, за период 2000-2007 гг. (не беря в расчет 2008 год как год кризиса) максимальный рост эластичности составил 4,4 раза (для модели 1 - вся экономика) и 2,2 раза (для модели 2 - обрабатывающие регионы).

Еще более интересна вторая тенденция - преодоление показателем эластичности порогового значения Э=1 (прослеживается в обеих моделях начиная

с периода 2003-2005 гг.). Линейная зависимость между затратами и выпуском при дуговой эластичности Э 1 (в интервале, на котором выпуск больше затрат), то это означает, что существует интервал инновационных затрат, не приводящих к выпуску инновационной продукции, - соответствующие регрессионные модели содержат отрицательную константу. Наличие такого интервала показывает необходимость определенного количества начальных усилий для развития технологии и доведения ее до стадии коммерциализации. Таким образом, растет сложность технологических инноваций: промышленностью начинают осваиваться принципиально новые технологии, уже не связанные с эксплуатацией прошлого технического задела. Рынок больше не принимает дешевые инновации, при этом, напротив, вывод на рынок дорогостоящих инноваций создает возможности для резкого наращивания присутствия на рынке при незначительном увеличении затрат (что полностью соответствует логике, традиционно иллюстрируемой S-кривыми).

Действительно, если в 2002-2004 гг. эластичность была лишь немногим больше 1 (Эmed=1,01 - модель 1), то в 2005-2007 гг. этот показатель вырос в 1,7 раза (Эmed=1,71). Отметим, что в этих условиях снижение затрат невозможно ниже определенного критического уровня, который одновременно является барьером входа на рынок инноваций новых игроков. Начало кризиса внесло свои

18 Подробнее о концепции технологических укладов см. в работах Глазьева и Львова, в частности: Глазьев С.Ю., Львов Д.С., Фетисов Г.Г. Эволюция технико-экономических систем: возможности и границы централизованного регулирования. М.: Наука, 1992; Глазьев С.Ю. Теория долгосрочного технико-экономического развития. М.: ВлаДар, 1993.

19 См., напр.: Карачаровский В.В. Противоречия промышленного роста // Экономист. 2005. № 11.

коррективы в этот процесс - эластичность снизилась (Эmed=1,12 для периода 2006-2008 гг., модель 1), но долгосрочный показатель эластичности остался выше единицы (Эmed=1,12 для периода 2000-2008 гг.). Аналогичные процессы, хотя и менее ярко выраженные, можно наблюдать и для регионов с доминирующей долей обрабатывающих отраслей (модель 2, табл. 2). В последнем случае, однако, кризис вернул ситуацию в исходное состояние - долгосрочный показатель эластичности оказался меньше единицы (Эmed=0,99 для периода 2000-2008 гг., модель 2).

К сожалению, новейшую ситуацию, сложившуюся в инновационном секторе российской экономики в 2008-2009 гг. детально исследовать пока не представляется возможным ввиду недостаточности данных. Вместе с тем 3-4 предкризисных года явно свидетельствовали о начале постепенного выхода экономики из состояния «технологического пата» - от периода псевдоинноваций к периоду принципиально новых технологических проектов с высокоэластичной реакцией на них рынка.

Зависимость эластичности от уровня затрат на инновации

Показатель1 Уровень затрат2

низкий средний высокий

Долгосрочный период ТДС(2000-2008 гг.)

Эmed 4 0,88 1,11 1,52

Эmean 4 0,77 1,00 1,60

Среднесрочный период T0 (2000-2002 гг.)

Эmed 0,87 0,69 1,54

Эmean 0,75 0,75 1,48

Среднесрочный период Т1 (2006-2008 гг.)

Эmed 0,83 1,38 3,32

Эmean 0,71 1,14 2,24

Примечания к таблице:

1 Показатели рассчитаны для экономики России в целом (без конкретизации по видам экономической деятельности). В качестве единицы анализа используется экономика региона. В выборку включены 79 регионов РФ.

2 В моделях используются нормированные величины затрат и выпуска, отнесенные к стоимости основных фондов предприятий и организаций: «низкий» уровень - отношение затрат к стоимости основных фондов менее 0,001, «средний» уровень - отношение затрат к стоимости основных фондов от 0,001 до 0,005, «высокий» уровень - отношение затрат к стоимости основных фондов более 0,005.

3 Здесь и далее в таблице В - коэффициент линейной регрессионной модели (исследовалась зависимость выпуска инновационной продукции от затрат на технологические инновации, во всех случаях значение R2 лежит в диапазоне 0,35-0,50).

4 Здесь и далее в таблице Э - дуговая эластичность выпуска по затратам (в частности, Эmean и Эmed - показатели эластичности, рассчитанные через отношение изменений выпуска и затрат (=В) к отношению средних /mean/ либо медианных /median/ величин выпуска и затрат на анализируемом интервале значений).

Отдельно следует отметить связь эластичности с уровнем затрат на технологические инновации. Это третья ключевая тенденция, которую хотелось бы отметить, - эластичность растет с уровнем затрат, при этом темпы этого роста увеличиваются на долгосрочном интервале времени (см. табл. 3, ср. периоды Т1 и Т2).

Так, за 8 лет - с 2000 по 2008 г. эластичность в области высоких затрат выросла примерно в 2 раза 0med=1,5 для периода Т1, Эmed=3,3 для периода Т2), в области средних затрат - в 1,2 раза, а в области низких затрат снизилась с 0,88 до 0,83. Кроме того, отметим, что эластичность в области высоких затрат существенно больше единицы (максимальное значение Эmed=3,32 для периода Т1), тогда как в области низких затрат меньше единицы. Таким образом, российским предприятиям становится более выгодно производить дорогостоящие инновации и менее выгодно - незначительные улучшающие инновации, что является обратной ситуацией по отношению к периоду 1990-х гг., когда российские производители в основном производили дешевые имитации западных товаров.

Этот результат находится в полном соответствии с выводом, сделанным нами по результатам анализа данных таблицы 2. Экономика в предкризисный период стояла на пороге качественных перемен в характере инновационного развития.

В заключение анализа отметим, что обратная сторона высокой эластичности состоит в том, что, хотя инновации действительно начинают приносить высокую отдачу, одновременно растет барьер входа на рынок инноваций для новых игроков при Э>1 (наличие критического/минимально необходимого уровня затрат для входа на рынок). Вследствие этого на внутреннем российском рынке формируется модель цепочек инновационной добавленной стоимости с «плененными» разработчиками (captive suppliers) - малыми инновационными фирмами с высоким интеллектуальным, но низким финансовым потенциалом и поэтому всецело зависящими либо от государства, либо от крупных финансово-промышленных структур.

К преодолению «технологического пата».

Анализ долгосрочных тенденций в развитии инновационного сектора российской экономики показал, с одной стороны, сохранение в нем многих патологических элементов, возникших еще в 1990-е гг., с другой стороны - позволил выявить заметные позитивные сдвиги и явные признаки качественных перемен в развитии инновационных производств в России.

Основным негативным моментом остается ориентация национальной инновационной системы в основном на потребление, а не на производство новых технологий. Россия находится примерно на одном уровне с развитыми странами по потреблению высоких технологий, но существенно отстает по их созданию, что является очевидной угрозой технологической и экономической безопасности. Российская инновационная система оказалась встроенной в глобальные цепочки добавленной стоимости, которые контролируются иностранными производителями. Их стратегия состоит в вывозе сборочных производств в третьи страны при одновременной изоляции этих стран (включая Россию) от прямого

доступа к ключевым компетенциям (разработка, экспертиза), что подкрепляется жестким контролем со стороны ТНК деятельности действующих на мировом рынке разработчиков.

Вместе с тем наукоемкость российской экономики является далеко не безнадежно низкой - в действительности она крайне неоднородно распределена по территориям, и мы отчетливо можем выделить региональные кластеры, экономики которых и по стандартам ОЭСР можно отнести к высокотехнологичным.

Но главное состоит в том, что в последние несколько лет перед кризисом (в основном в период 2005-2007 гг.) в России обозначились признаки постепенного выхода экономики из состояния «технологического пата», переход от периода псевдоинноваций и низкой роли инноваций в конкурентоспособности предприятий - к периоду принципиально новых технологических проектов с высокоэластичной реакцией на них рынка. Российским предприятиям стало более выгодно производить высокозатратные инновации в рамках крупных технологических проектов и менее выгодно - незначительные улучшающие инновации, что является обратной ситуацией по отношению к периоду 1990-х гг., когда российские производители в основном создавали дешевые имитации западных товаров.

Сегодня относительно быстро вернувшиеся к высокому уровню цены на энергоносители, наряду с лишний раз продемонстрированной кризисом неустойчивостью спекулятивных инвестиций, создают в экономике условия, когда обозначившиеся перед кризисом сдвиги в развитии инновационно ориентированных производств могут послужить стимулом для ключевых российских институциональных инвесторов сменить приоритеты и хотя бы частично переориентировать свои вложения в сторону высокотехнологичных проектов, осуществляемых на отечественной научно-производственной базе.