Формирование монополистического капитализма. Формирование монополистического капитализма на рубеже XIX – ХХ вв

Своей высшей точки развития домонополистический капитализм с господством свободной конкуренции достиг к 60 – 70–м годам прошлого века. В течение последней трети ХIХ века совершился переход от домонополистического капитализма к монополистическому капитализму. В конце XIX – начале XX века монополистический капитализм окончательно сложился.

Монополистический капитализм, или империализм, есть высшая и последняя стадия капитализма, основной отличительной чертой которой является смена свободной конкуренции господством монополий.

Переход от домонополистического капитализма к монополистическому капитализму – империализму – был подготовлен всем процессом развития производительных сил и производственных отношений буржуазного общества.

Последняя треть XIX века ознаменовалась крупными техническими сдвигами, ростом промышленности и её концентрацией. В металлургии получили широкое применение новые способы выплавки стали (бессемеровский, томасовский, мартеновский). Быстрое распространение новых типов двигателей – динамомашины, двигателя внутреннего сгорания, паровой турбины, электромотора – ускорило развитие промышленности и транспорта. Успехи науки и техники открыли возможность производства электрической энергии в массовом масштабе на тепловых, а затем на крупных гидроэлектростанциях. Использование электрической энергии привело к созданию ряда новых отраслей химической промышленности, металлургии цветных и лёгких металлов. Расширилось применение химических методов во многих производствах. Совершенствование двигателей внутреннего сгорания способствовало появлению автомобильного транспорта, а затем и авиации.

Ещё в середине XIX века преобладающее место в промышленности капиталистических стран занимала лёгкая индустрия. Многочисленные предприятия сравнительно небольших размеров принадлежали отдельным владельцам, удельный вес акционерных компаний был сравнительно невелик. Экономический кризис 1873 г. привёл множество таких предприятий к гибели и дал сильный толчок концентрации и централизации капитала. Преобладающую роль в промышленности главных капиталистических стран стала играть тяжёлая индустрия – прежде всего металлургия и машиностроение, а также горнодобывающая промышленность, для развития которых требовались громадные капиталы. Широкое распространение акционерных обществ ещё более усилило централизацию капитала.

Объём мировой промышленной продукции увеличился с 1870 по 1900 г. в три раза. Мировая выплавка стали возросла с 0,5 миллиона тонн в 1870 г. до 28 миллионов тонн в 1900 г., а мировая выплавка чугуна – с 12,2 миллиона тонн до 40,7 миллиона тонн. Развитие энергетики, металлургии и химии обусловило рост мировой добычи угля (с 218 миллионов тонн в 1870 г. до 769 миллионов тонн в 1900 г.) и нефти (с 0,8 миллиона тонн до 20 миллионов тонн). Рост промышленного производства был тесно связан с развитием железнодорожного транспорта. В 1835 г., через 10 лет после сооружения первой железной дороги, во всём мире было 2,4 тысячи километров железнодорожных путей, в 1870 г. – свыше 200 тысяч, а в 1900 г. – 790 тысяч километров. Морские пути стали обслуживаться крупными судами, приводимыми в движение паровыми машинами и двигателями внутреннего сгорания.

В течение XIX века капиталистический способ производства быстро распространялся по всему земному шару. Ещё в начале 70–х годов прошлого века старейшая буржуазная страна – Англия – производила больше тканей, выплавляла больше чугуна, добывала больше угля, чем Соединённые Штаты Америки, Германия, Франция, Италия, Россия и Япония, вместе взятые. Англии принадлежало первенство в мировом промышленном производстве и безраздельная монополия на мировом рынке. К концу–XIX века положение резко изменилось. В молодых капиталистических странах выросла собственная крупная индустрия. По объёму промышленного производства Соединённые Штаты Америки заняли первое место в мире, а Германия – первое место в Европе. Несмотря на препятствия, созданные насквозь прогнившим царским режимом, Россия быстро шла по пути промышленного развития. В результате индустриального роста молодых капиталистических стран Англия потеряла промышленное первенство и монопольное положение на мировом рынке.

По мере перехода к империализму противоречия между производительными силами и производственными отношениями капитализма стали принимать всё более острые формы. Подчинение производства хищническим целям погони капиталистов за наивысшей прибылью создало многочисленные преграды на пути развития производительных сил, технического прогресса. Экономические кризисы перепроизводства стали повторяться чаще, увеличивалась их разрушительная сила, росла армия безработных. Наряду с ростом нищеты и обездоленности трудящихся масс города и деревни происходило невиданное ранее увеличение богатства, сосредоточенного в руках кучки эксплуататоров. Обострение непримиримых классовых противоречий между буржуазией и пролетариатом привело к усилению экономической и политической борьбы рабочего класса.

В период перехода к империализму крупнейшие капиталистические державы Европы и Америки насилием и обманом захватили огромные колониальные владения. Небольшая горстка капиталистически развитых стран превратила большинство населения земного шара в колониальных рабов, ненавидящих своих угнетателей и выступающих на борьбу с ними. Колониальные захваты в громадной мере расширили поле капиталистической эксплуатации; степень эксплуатации трудящихся масс неуклонно возрастала. Крайнее обострение противоречий капитализма нашло своё выражение в опустошительных империалистических войнах, уносящих множество человеческих жизней и уничтожающих огромные материальные ценности.

Историческая заслуга марксистского исследования империализма как высшей и в то же время последней стадии в развитии капитализма, как кануна социалистической революции пролетариата принадлежит В. И. Ленину. В своём классическом труде «Империализм, как высшая стадия капитализма» и в ряде других работ, написанных главным образом в годы первой мировой войны, Ленин подытожил развитие мирового капитализма за полвека, прошедшие после выхода «Капитала» Маркса. Опираясь на открытые Марксом и Энгельсом законы возникновения, развития и упадка капитализма, Ленин дал исчерпывающий научный анализ экономической и политической сущности империализма, его закономерностей и неразрешимых противоречий.

По классическому определению Ленина, основные экономические признаки империализма таковы: «1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банкового капитала с промышленным и создание, на базе этого «финансового капитала», финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами» .

Концентрация производства и монополии. Монополии и конкуренция.

В домонополистический период, при господстве свободной конкуренции, действие закона концентрации и централизации капитала с неизбежностью привело к победе крупных и крупнейших предприятий, по сравнению с которыми мелкие и средние предприятия играют всё более подчинённую роль. В свою очередь концентрация производства подготовила переход от господства свободной конкуренции к господству монополий.

В Германии на предприятиях с числом работающих более 50 было сосредоточено в 1882 г. 22% всех рабочих и служащих, в 1895 г. – 30, в 1907 г. – 37, в 1925 г. – 47,2, в 1939 г. – 49,9%. Доля крупнейших предприятий (с числом занятых более тысячи) во всей промышленности выросла с 1907 по 1925 г.: по количеству занятых – с 9,6 до 13,3%, по мощности двигателей – с 32 до 41,1%.

В Соединённых Штатах Америки в 1904 г. крупнейшие предприятия с производством продукции на миллион долларов и более составляли к общему числу предприятий 0,9%; на этих предприятиях было занято 25,6% общего числа рабочих, и они давали 38% всей валовой продукции промышленности. В 1909 г. крупнейшие предприятия, составляя 1,1% общего числа предприятий, имели 30,5% всех занятых рабочих и давали 43,8% всей валовой продукции промышленности. В 1939 г. крупнейшие предприятия, составляя 5,2% общего числа предприятий, сосредоточили у себя 55% всех занятых рабочих и 67,5% всей валовой продукции промышленности.

Высокой степенью концентрации отличалась промышленность России. В России в 1879 г. крупные предприятия (с числом рабочих более 100) составляли 4,4% всех предприятий и сосредоточивали 54,8% всей суммы производства. В 1903 г. на крупных предприятиях было сконцентрировано уже 76,6% всех промышленных рабочих, и они давали подавляющую часть промышленной продукции.

Концентрация производства происходит быстрее всего в тяжёлой индустрии и в новых отраслях промышленности (химическая, электротехническая, автомобильная и т. п.), отставая в лёгкой промышленности, в которой во всех капиталистических странах имеется много мелких и средних предприятий.

Одной из форм концентрации производства является комбинирование, то есть соединение в одном предприятии разных видов производства, представляющих собой либо последовательные стадии обработки сырья (например, металлургические комбинаты, соединяющие добычу руды, выплавку чугуна и стали, производство прокатных изделий), либо играющих вспомогательную роль один по отношению к другому (например, использование отходов производства). Комбинирование даёт крупным предприятиям ещё больший перевес в конкурентной борьбе.

На известной ступени своего развития концентрация производства вплотную подводит к монополии. Крупные предприятия требуют огромных масс прибыли для того, чтобы устоять в жестокой конкурентной борьбе с такими же гигантами и иметь возможность дальнейшего расширения производства, а высокую прибыль обеспечивает лишь монопольное господство на рынке. С другой стороны, нескольким десяткам гигантских предприятий легче придти к соглашению между собой, чем сотням и тысячам небольших предприятий. Так, свободная конкуренция сменяется монополией. В этом состоит экономическая сущность империализма.

Монополия представляет собой соглашение, союз или объединение капиталистов, сосредоточивших в своих руках производство и сбыт значительной части продукции одной или нескольких отраслей в целях установления высоких цен на товары и получения монопольно высокой прибыли.

Простейшие формы монополии представляют собой кратковременные соглашения о продажных ценах. Они носят различные названия: конвенции, корнеры, ринги и т. д. Более развитыми формами монополии являются картели, синдикаты, тресты и концерны. Картель есть монополистический союз, участники которого договариваются об условиях продажи, сроках платежа, делят между собой рынки сбыта, определяют количество производимых товаров, устанавливают цены. Количество товаров, которое вправе произвести и продать каждый из участников картеля, называется квотой; за нарушение квоты уплачивается штраф в кассу картеля. Синдикат есть монополистическая организация, в которой сбыт товаров, а иногда и закупка сырья производятся общей конторой. Трест представляет собой монополию, в которой собственность на все предприятия объединена, а их владельцы стали пайщиками, получающими прибыль по числу принадлежащих им паёв или акций. Во главе треста стоит правление, которое руководит всем производством, сбытом изделий и финансами прежде самостоятельных предприятий. Тресты нередко входят в более обширные союзы – концерны. Концерн есть объединение ряда предприятий различных отраслей промышленности, торговых фирм, банков, транспортных и страховых компаний на основе общей финансовой зависимости от определённой группы крупнейших капиталистов.

Монополии занимают командные высоты в экономике капиталистических стран. Они охватили тяжёлую индустрию, а также многие отрасли лёгкой промышленности, железнодорожный и водный транспорт, банки, внутреннюю и внешнюю торговлю, установили свой гнёт над сельским хозяйством.

В чёрной металлургии Соединённых Штатов Америки господствуют восемь монополий, под контролем которых в 1952 г. находилось 84% всей производственной мощности страны по стали; из них две крупнейшие – американский Стальной трест и «Вифлеемская стальная корпорация» – располагали 51% всей производственной мощности. Старейшей монополией Соединённых Штатов является нефтяной трест «Стандарт ойл». В автомобильной промышленности решающее значение имеют три фирмы: «Дженерал моторс», «Форд» и «Крайслер». В электротехнической промышленности господствующее положение занимают две фирмы: «Дженерал электрик» и «Вестингауз». Химическая промышленность контролируется концерном «Дюпон де Немур», алюминиевая – концерном Меллона.

В Англии роль монополистических объединений особенно возросла после первой мировой войны, когда возникли картельные объединения в текстильной и угольной промышленности, в чёрной металлургии и в ряде новых отраслей промышленности. Английский Химический трест контролирует около девяти десятых всей продукции основной химии, около двух пятых всей продукции красителей и почти всё производство азота в стране. Он тесно связан с важнейшими отраслями английской промышленности и в особенности с военными концернами.

В Германии картели получили широкое распространение с конца прошлого века. В период между двумя мировыми войнами в экономике страны господствовали Стальной трест («Ферейнигте штальверке»), имевший около 200 тысяч рабочих и служащих, Химический трест («Интерессен–гемейншафт Фарбениндустри») со 100 тысячами рабочих и служащих, монополии угольной промышленности, пушечный концерн Круппа, электротехнические концерны «Всеобщая компания электричества» и «Сименс».

Во Франции, в Японии и даже в таких небольших странах, как Бельгия, Швеция, Швейцария, монополистические организации занимают командные высоты в промышленности.

В России крупные монополии охватили прежде всего главные отрасли тяжёлой индустрии. Возникший в 1902 г. синдикат «Продамет» (объединение по продаже продукции металлургических предприятий) распоряжался сбытом более четырёх пятых чёрного металла. В 1904 г. был организован синдикат «Продвагон», почти полностью монополизировавший производство и сбыт вагонов. Такой же синдикат объединял паровозостроительные заводы. Синдикат «Продуголь» был создан в 1904 г. крупнейшими угольными предприятиями Донбасса, принадлежавшими франко–бельгийскому капиталу; он охватил три четверти всей добычи угля в Донбассе.

Буржуазные экономисты, стараясь приукрасить современный капитализм, утверждают, будто бы распространение монополий ведёт к излечению буржуазного строя от таких зол, как конкуренция, анархия производства, кризисы. На самом деле империализм не только не может устранить конкуренции, анархии производства, кризисов, но ещё более обостряет все противоречия капитализма.

Ленин указывал, что империализм не может перестроить капитализм снизу доверху. При господствующей роли монополий во всех капиталистических странах сохраняются многочисленные средние и мелкие предприятия и массы мелких производителей – крестьян и ремесленников.

Монополия, создающаяся в некоторых отраслях промышленности, усиливает хаотичность, свойственную всему капиталистическому производству в целом. Конкуренция не только не уничтожается, но принимает ещё более острые формы.

Во–первых, конкуренция не прекращается внутри монополий. Участники синдикатов и картелей борются между собой за наиболее выгодные рынки, за большую долю (квоту) производства и сбыта. В трестах и концернах идёт борьба за руководящие посты, за контрольные пакеты акций, за распределение прибылей.

Во–вторых, конкуренция ведётся между монополиями: как между монополиями одной и той же отрасли, так и между монополиями различных отраслей, поставляющих одна другой товары (например, стальной и автомобильный тресты) или производящих товары, которые могут заменить друг друга (уголь, нефть, электроэнергия). В условиях ограниченной ёмкости внутреннего рынка монополии, производящие предметы потребления, ведут ожесточённую борьбу за сбыт своих товаров.

В–третьих, конкуренция происходит между монополиями и немонополизированными предприятиями. Монополизированные отрасли оказываются в привилегированном положении по отношению к другим отраслям. Монополии принимают все меры для удушения «посторонних», «диких» предприятий, которые не входят в монополистические объединения.

«Монополии, вырастая из свободной конкуренции, не устраняют ее, а существуют над ней и рядом с ней, порождая этим ряд особенно острых и крутых противоречий, трений, конфликтов» . Господство монополий придаёт конкурентной борьбе особенно разрушительный и хищнический характер. Монополии пускают в ход все возможные приёмы прямого насилия, подкупа и шантажа, прибегают к сложным финансовым махинациям.

Господство монополий означает дальнейшее углубление основного противоречия капитализма – противоречия между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения, вследствие чего кризисы становятся ещё более опустошительными.

Концентрация и монополии в банковском деле. Новая роль банков.

Представление о действительной силе и значении современных монополий не может быть достаточно полным, если не принять во внимание роли банков. В банковском деле, как и в промышленности, совершается концентрация капитала и переход от свободной конкуренции к монополии. Первоначально банки служили главным образом посредниками в платежах. С развитием капитализма расширялась деятельность банков как торговцев капиталом. Накопление капитала и концентрация производства в промышленности привели к сосредоточению в банках огромных свободных денежных средств, ищущих прибыльного применения. Неуклонно росла доля крупных банков в общей массе банковских оборотов.

В течение 33 лет до первой мировой войны (1880 – 1913 гг.) один лишь прирост суммы вкладов в банковских системах четырёх крупнейших капиталистических государств – Соединённых Штатов Америки, Германии, Англии и Франции – составил 127 миллиардов марок. С тех пор рост вкладов шёл ещё быстрее; за срок, вдвое более короткий, – с 1913 по 1928 г. – вклады в этих странах возросли на 183 миллиарда марок.

В Соединённых Штатах Америки на долю 20 крупнейших банков приходилось в 1900 г. 15%, в 1929 г. – 19, в 1939 г. – 27 и в 1952 г. – 29% общей суммы вкладов во все банки США. В Англии сумма балансов пяти крупнейших банков составляла в 1900 г. – 28% в 1916 г. – 37, в 1929 г. – 73 и в 1952 г. – 79% общей суммы балансов всех английских депозитных банков. Во Франции на долю шести депозитных банков в 1952 г. приходилось 66% общей суммы вкладов во всех французских банках. В Германии накануне первой мировой войны, в крупных берлинских банках было сосредоточено около половины суммы вкладов, имеющихся во всех германских банках, а в 1929 – 1932 гг. – две трети.

Концентрация в банковском деле, как и в промышленности, ведёт к монополии. Крупнейшие банки посредством скупки акций, предоставления кредита и т. п. подчиняют себе мелкие. Захватив монопольное положение, крупные банки заключают между собой соглашения о разделе сфер влияния. Образуются монопольные союзы банков. Каждый такой союз командует десятками, а иногда и сотнями более мелких банков, которые фактически становятся филиалами крупных. Через развитую сеть отделений крупные банки собирают в свои кассы средства множества предприятий. Почти весь денежный капитал класса капиталистов и сбережения других слоёв населения попадают в распоряжение небольших групп банковских воротил.

Концентрация промышленности и образование банковских монополий приводят к существенному изменению взаимоотношений между банками и промышленностью. С увеличением размеров предприятий всё большее значение приобретают крупные кредиты на длительные сроки, предоставляемые банками промышленным капиталистам. Рост массы вкладов, находящихся в распоряжении банков, открывает широкие возможности такого долгосрочного вложения банковских средств в промышленность. Наиболее распространённой формой помещения денежных средств банков в промышленность служит покупка акций тех или иных предприятий. Банки способствуют образованию акционерных предприятий, беря на себя реорганизацию предприятий отдельных капиталистов в акционерные компании и создание новых акционерных обществ (учредительство). Продажа и покупка акций всё в большей степени производятся при/посредстве банков.

Из скромных посредников банки превращаются во всесильных монополистов денежного рынка. Интересы банков и промышленных предприятий сплетаются всё теснее. Когда банк финансирует несколько крупных предприятий определённой отрасли, он заинтересован в монополистическом соглашении между ними и содействует такому соглашению. Таким путём банки во много раз усиливают и ускоряют процесс концентрации капитала и образования монополий.

Финансовый капитал и финансовая олигархия.

В результате того, что банки становятся совладельцами промышленных, торговых, транспортных предприятий, приобретая их акции и облигации, а промышленные монополии в свою очередь владеют акциями связанных с ними банков, происходит переплетение монополистического банковского и промышленного капиталов, возникает новый вид капитала – финансовый капитал. Финансовый капитал есть сросшийся капитал банковских и промышленных монополий. Эпоха империализма является эпохой финансового капитала.

Определяя финансовый капитал, Ленин подчёркивал три важнейших момента: «Концентрация производства; монополии, вырастающие из нее; слияние или сращивание банков с промышленностью – вот история возникновения финансового капитала и содержание этого понятия».

Сращивание банковского капитала с промышленным ярко проявляется в личной унии руководителей банковских и промышленных монополий. Одни и те же лица возглавляют крупнейшие монополистические объединения в банковском деле, промышленности, торговле и в других отраслях капиталистического хозяйства.

В Германии перед первой мировой войной шесть крупнейших берлинских банков имели своих ставленников на постах директоров в 344 промышленных предприятиях и на постах членов правлений – ещё в 407, а всего – в 751 обществе. С другой стороны, в руководящие органы этих шести банков входил 51 крупнейший промышленник. В дальнейшем эта личная уния получила ещё большее развитие. В 1932 г. в руководящие органы трёх основных берлинских банков входило 70 крупнейших представителей промышленности. В Соединённых Штатах Америки в 1950 г. узкая группа, насчитывающая 400 промышленников и банкиров, занимала одну треть из 3 705 директорских постов в 250 крупнейших корпорациях (акционерных обществах), владевших 42% всех капиталов страны.

В каждой капиталистической стране небольшие кучки крупнейших банкиров и промышленников–монополистов держат в своих руках все жизненно важные отрасли хозяйства, распоряжаясь подавляющей массой общественного богатства. Хозяйничание капиталистических монополий неизбежно становится господством финансовой олигархии (греческое слово «олигархия» буквально означает «господство немногих»). Империализм характеризуется всесилием монополистических трестов и синдикатов, банков и финансовой олигархии в промышленных странах.

Господство финансовой олигархии в экономической области осуществляется прежде всего посредством так называемой «системы участия». Она заключается в том, что крупный финансовый делец или группа дельцов держит в своих руках основное акционерное общество («общество–мать»), возглавляющее концерн; это общество в свою очередь, владея контрольными пакетами акций, господствует над зависимыми от него «дочерними обществами»; те аналогичным способом распоряжаются в «обществах–внуках» и т. д. Посредством этой системы финансовые воротилы получают возможность распоряжаться огромными суммами чужого капитала.

С помощью широко разветвлённой системы участия восемь крупнейших финансовых групп США – Моргана, Рокфеллера, Кун–Леба, Меллона, Дюпона, Чикагская, Кливлендская и Бостонская – занимают господствующее положение во всей экономике страны. Сфера влияния Моргана к 1948 г. охватывала банки и корпорации с общим капиталом в 55 миллиардов долларов, Рокфеллера – 26,7 миллиарда, Дюпонов – 6,5 миллиарда, Меллонов – 6 миллиардов долларов.

Финансовая олигархия, пользующаяся фактической монополией, получает огромные и всё растущие массы прибыли от учредительства (то есть создания акционерных обществ), от выпуска акций и облигаций, от размещения государственных займов, от выгодных государственных заказов. Финансовый капитал, сконцентрированный в немногих руках, собирает всё возрастающую дань с общества.

Вывоз капитала.

Для домонополистического капитализма, с господством свободной конкуренции, типичен был вывоз товаров. Для империалистического капитализма, с господством монополий, типичным стал вывоз капитала.

На пороге XX века в богатейших странах, где накопление капитала достигло огромных размеров, возник громадный «избыток капитала».

Капитал оказывается «избыточным» главным образом по двум причинам. Во–первых, нищенский уровень жизни масс ставит преграды дальнейшему росту производства. Во–вторых, всё более усиливается отставание сельского хозяйства от промышленности и вообще неравномерность развития различных отраслей экономики. Если бы капитализм мог поднять земледелие, повысить жизненный уровень трудящихся масс, то ни о каком «избытке капитала» не могло бы быть и речи. Но тогда капитализм не был бы капитализмом, ибо и неравномерность развития и полуголодный уровень жизни масс населения являются коренными условиями и предпосылками этого способа производства. Избыток капитала в капиталистически развитых странах носит, таким образом, относительный характер. «Необходимость вывоза капитала создается тем, что в немногих странах капитализм «перезрел», и капиталу недостает (при условии неразвитости земледелия и нищеты масс) поприщ «прибыльного» помещения» .

В погоне за максимальной прибылью «избыточный» капитал устремляется за границу. Капитал вывозится преимущественно в отсталые страны, в которых капиталов мало, заработная плата низка, сырьё дёшево, цена земли сравнительно невысока. В этих странах монополистический капитал имеет возможность получать и действительно получает огромные прибыли.

Наряду с отсталыми странами капитал вывозится и в промышленно развитые страны. Это происходит в период особенно быстрого развития таких стран, вызывающего потребность в притоке капиталов извне (например, Соединённые Штаты до первой мировой войны), или же в обстановке их ослабления, вызванного войной (Германия после первой мировой войны, западноевропейские капиталистические страны после второй мировой войны).

Вывоз капитала происходит в двух основных формах: в форме ссудного и в форме производительного капитала. Вывоз ссудного капитала имеет место при предоставлении займов правительствам, городам, банкам других стран. Вывоз производительного капитала осуществляется путём создания за границей промышленных предприятий, концессий, постройки железных дорог, а также скупки за бесценок уже существующих предприятий в ослабевших (например, в результате войны) странах.

Буржуазные экономисты и политики изображают вывоз капитала как «помощь» и «благодеяние», якобы оказываемые развитыми капиталистическими странами отсталым народам. На самом деле вывоз капитала, ускоряя развитие капиталистических отношений в отсталых странах, в то же время приводит к всестороннему закабалению и разграблению этих стран чужеземными монополиями. Вывоз капитала тесно связан с ростом вывоза товаров. Иностранные монополии захватывают в свои руки рынки сбыта и источники сырья в странах–должниках. Таким образом, вывоз капитала служит одной из основ системы империалистического гнёта, при которой немногие богатые страны–ростовщики эксплуатируют большую часть мира. Мир разделился на горстку государств–ростовщиков и гигантское большинство государств–должников.

Вывоз капитала имеет серьёзные последствия для стран, вывозящих капитал. Эти страны, с одной стороны, умножают своё богатство и укрепляют свои позиции на мировом рынке. Они получают извне постоянный приток прибавочной стоимости в виде процентов по займам или прибыли от зарубежных предприятий. С другой стороны, нередко возникает застой в собственном промышленном развитии страны, вывозящей капитал. Одним из важных результатов вывоза капитала является рост соперничества между державами, борьба за наиболее выгодные сферы приложения капитала.

До первой мировой войны главными странами, вывозившими капитал, были Англия, Франция и Германия. Их капиталовложения за границей составляли 175 – 200 миллиардов франков: Англии – 75 – 100 миллиардов, Франции – 60 миллиардов, Германии – 44 миллиарда франков. Вывоз капитала из Соединённых Штатов ещё не играл большой роли, составляя менее 10 миллиардов франков.

После войны 1914 – 1918 гг. произошли крупные изменения в мировом экспорте капитала. Германия потеряла свои капиталы за рубежом. Значительно сократились заграничные капиталовложения Англии и Франции, а вывоз капитала из Соединённых Штатов сильно увеличился. В 1929 г. США почти сравнялись с Англией по размерам своих заграничных капиталовложений. После второй мировой войны вывоз капитала из Соединённых Штатов ещё более вырос.

Экономический раздел мира между союзами капиталистов. Международные монополии.

По мере роста вывоза капитала, по мере расширения заграничных связей и «сфер влияния» крупнейших монополий создаются условия для раздела мирового рынка между ними. Образуются международные монополии.

Международные монополии представляют собой соглашения между крупнейшими монополиями различных стран о разделе рынков, политике цен, размерах производства. Образование международных монополий означает новую ступень концентрации производства и капитала, несравненно более высокую, чем предыдущие.

Защитники международных монополий пытаются представить их как орудие мира, уверяя, будто международные соглашения монополистов могут мирным путём улаживать противоречия, возникающие между империалистическими группами и странами. Подобные утверждения не имеют ничего общего с действительностью. На самом деле экономический раздел мира международными монополиями происходит в зависимости от мощи сторон, сила же отдельных монополистических групп меняется. Каждая из них непрестанно ведёт борьбу за повышение своей доли, за расширение сферы монопольной эксплуатации. Изменения в соотношении сил неминуемо влекут за собой усиление борьбы за передел рынков, обострение противоречий между различными группами и поддерживающими их государствами. Международные соглашения монополистов отличаются непрочностью и таят в себе источник неизбежных столкновений.

Международные монополии стали возникать в 60 – 80–х годах XIX века. К концу прошлого века их общее количество не превышало 40. Накануне первой мировой войны во всём мире насчитывалось около 100 международных картелей, а перед второй мировой войной число их превысило 300.

Ещё до первой мировой войны нефтяной рынок был фактически поделён между американским трестом «Стандарт ойл», находящимся в руках Рокфеллера, и концерном «Ройял–Детч–Шелл», с преобладающим влиянием английского капитала. Рынок электротехнических изделий был поделён между двумя монополистическими фирмами: германской «Всеобщей компанией электричества» и американской «Всеобщей электрической корпорацией», контролируемой группой Моргана.

Международные монополистические соглашения охватили даже такие области, как производство оружия. Крупнейшие фирмы, изготовляющие предметы вооружения, – «Армстронг – Виккерс» в Англии, «Шнейдер–Крезо» во Франции, «Крупп» в Германии, «Бофорс» в Швеции – связаны между собой множеством нитей в течение длительного времени.

Международные монополии сыграли большую роль в подготовке второй мировой войны. Крупнейшие монополии Соединённых Штатов, Англии и Франции, связанные картельными соглашениями с германскими трестами, вдохновляли и направляли политику правящих кругов этих стран – политику поощрения и подстрекательства гитлеровской агрессии, приведшую к войне.

Завершение территориального раздела мира между великими державами и борьба за его передел.

Наряду с экономическим разделом мира между союзами капиталистов и в связи с ним происходит территориальный раздел мира между буржуазными государствами, борьба за колонии, борьба за захват чужих земель.

Колониями называются страны, лишённые государственной самостоятельности и составляющие владения империалистических государств–метрополий. В эпоху империализма существуют кроме того разнообразные типы зависимых стран – полуколоний. Полуколониями называются страны, формально самостоятельные, а на деле находящиеся в политической и экономической зависимости от империалистических государств.

Защитники буржуазии изображают империалистическое господство над колониями в виде «цивилизаторской миссии», имеющей якобы целью вывести отсталые народы на путь прогресса и самостоятельного развития. На самом же деле империализм обрекает колониальные и зависимые страны на экономическую отсталость, а сотни миллионов населения этих стран – на невиданный гнёт и кабалу, бесправие и нищету, голод и невежество. Захват колоний империалистическими державами ведёт к небывалому усилению национального угнетения и расовой дискриминации. По характеристике Ленина, капитализм из освободителя наций, каким он был в период борьбы с феодализмом, на стадии империализма превратился в чудовищного угнетателя наций. Империализм есть всемирная система финансового порабощения и колониального угнетения горстью капиталистически развитых стран гигантского большинства населения земли.

Ещё в середине XVIII века Англия поработила Индию – страну с богатейшими природными ресурсами и с населением, которое по численности во много раз превышает население метрополии. В середине XIX века Соединённые Штаты Америки захватили обширные территории у соседней Мексики, а в следующие десятилетия установили своё господство над рядом стран Латинской Америки.

В 60 – 70–х годах прошлого века колониальные владения европейских стран занимали ещё сравнительно небольшую часть заокеанских земель. В 1876 г. колониями европейских стран была занята лишь одна десятая часть территории Африки. Около половины азиатского материка и островов Тихого океана (Полинезия) ещё не было захвачено капиталистическими государствами.

В последнюю четверть XIX века карта мира претерпела коренные изменения. Вслед за старейшей колониальной державой – Англией – на путь территориальных захватов вступили все развитые капиталистические страны. Франция к концу XIX века стала крупной колониальной державой с владениями в 3,7 миллиона квадратных миль. Германия захватила миллион квадратных миль территории с 14,7 миллиона населения, Бельгия – 900 тысяч квадратных миль с 30 миллионами населения, США захватили важнейший опорный пункт на Тихом океане – Филиппинские острова, а также Кубу, Пуэрто–Рико, Гуам, Гавайские острова, остров Самоа, установили своё фактическое господство над рядом стран Центральной и Южной Америки.

С 1876 по 1914 г. так называемые «великие державы» захватили около 25 миллионов квадратных километров территории, что в полтора раза больше площади метрополий. Ряд стран был поставлен в условия полуколониальной зависимости от империалистических государств: Китай с населением, составляющим почти одну четвёртую часть всего человечества, а также Турция и Персия (Иран). К началу первой мировой войны больше половины человечества находилось под властью колониальных держав.

Империалисты устанавливают и поддерживают свою власть над колониями с помощью методов обмана и насилия, используя превосходство своей военной техники. История колониальной политики представляет собой непрерывную цепь захватнических войн и карательных экспедиций против порабощённых народов, а также кровавых конфликтов между странами – обладателями колоний. Войну Соединённых Штатов против Испании в 1898 г. Ленин называл первой войной империалистического типа, положившей начало эпохе империалистических войн. Восстание филиппинского народа против захватчиков было жестоко подавлено американскими войсками.

Англия, создавшая наибольшую колониальную империю, на протяжении более двух веков вела беспрерывные истребительные войны против населения захваченных стран Азии и Африки. Полна жестокостей история колониальных захватов со стороны Германии, Франции, Японии, Италии и других стран.

К началу XX века раздел мира был завершён. Колониальная политика капиталистических стран привела к захвату всех не занятых империалистами земель. «Свободных» земель больше не осталось, создалось положение, при котором каждый новый захват предполагает отнятие территории у её владельца. Завершение раздела мира поставило на очередь борьбу за его передел. Борьба за передел уже поделённого мира является одной из основных отличительных черт монополистического капитализма. Эта борьба выливается в конечном счёте в борьбу за мировое господство и неизбежно ведёт к империалистическим войнам мирового масштаба.

Империалистические войны и гонка вооружений приносят народам всех капиталистических стран огромные лишения и стоят миллионов человеческих жизней. Вместе с тем войны и милитаризация экономики являются для монополий доходной статьёй, дающей им особенно высокие прибыли.

Основной экономический закон монополистического капитализма.

Как уже говорилось, экономическая сущность империализма заключается в смене свободной конкуренции господством монополий. Монополии, устанавливая монопольные цены, ставят своей целью, по определению Ленина, получение монопольно высокой прибыли, которая значительно превышает среднюю прибыль. Получение монопольно высокой прибыли монополиями вытекает из самой сущности империализма и обеспечивается небывалым усилением эксплуатации монополиями рабочего класса, ограблением крестьянства и других мелких товаропроизводителей, вывозом капитала в отсталые страны и высасыванием всех жизненных соков из этих стран, колониальными захватами, империалистическими войнами, являющимися золотым дном для монополий. В трудах Ленина, посвящённых раскрытию экономической и политической сущности империализма, даны исходные положения основного экономического закона современного капитализма. Опираясь на эти исходные положения Ленина, Сталин сформулировал основной экономический закон современного капитализма.

Главные черты и требования основного экономического закона монополистического капитализма заключаются в следующем: «обеспечение максимальной капиталистической прибыли путём эксплуатации, разорения и обнищания большинства населения данной страны, путём закабаления и систематического ограбления народов других стран, особенно отсталых стран, наконец, путём войн и милитаризации народного хозяйства, используемых для обеспечения наивысших прибылей» .

Таким образом, основной экономический закон капитализма – закон прибавочной стоимости – в период империализма получает своё дальнейшее развитие и конкретизацию. Если при домонополистическом капитализме господство свободной конкуренции приводило к уравнению нормы прибыли отдельных капиталистов, то в условиях империализма монополии обеспечивают себе монопольно высокую, максимальную прибыль. Именно максимальная прибыль является двигателем монополистического капитализма.

Объективные условия для получения максимальных прибылей создаются установлением господства монополий в тех или иных отраслях производства. На стадии империализма концентрация и централизация капитала достигают наивысшей степени. В силу этого расширение производства требует огромных капитальных вложений. С другой стороны, в период монополистического капитализма развёртывается ожесточённая конкурентная борьба между гигантскими предприятиями. В этой борьбе побеждают сильнейшие монополии, располагающие крупнейшими капиталами и получающие максимальные прибыли.

За счёт максимальных прибылей монополии имеют возможность осуществлять расширенное воспроизводство и обеспечивать своё господство в капиталистическом мире. Погоня монополий за максимальной прибылью ведёт к крайнему обострению всех противоречий капитализма.

Общую основу максимальной прибыли капиталистических монополий, как и всякой капиталистической прибыли, составляет прибавочная стоимость, выжимаемая из рабочих путём эксплуатации их в процессе производства. Эксплуатация рабочего класса повышается монополиями до крайней степени. Путём применения всевозможных потогонных систем организации и оплаты труда достигается беспрерывная изнуряющая интенсификация труда, означающая прежде всего огромный рост нормы и массы прибавочной стоимости, выжимаемой из рабочих. Далее, интенсификация труда ведёт к тому, что множество рабочих оказываются излишними и попадают в ряды армии безработных, лишённых какой‑либо надежды на возвращение в процесс производства. С предприятий выбрасываются также все рабочие, для которых непосильно чрезмерное ускорение производственных процессов.

В США норма прибавочной стоимости в горной и обрабатывающей промышленности, исчисленная на основании официальных данных, составляла в 1889 г. – 145%, в 1919 г. – 165, в 1929 г. – 210, в 1939 г. – 220%. Таким образом, за 40 лет норма прибавочной стоимости возросла в l> 1 / 2 раза.

В то же время реальная заработная плата неуклонно снижается в результате увеличения дороговизны жизни. Повышение цен на средства существования, усиливающаяся тяжесть налогового бремени и инфляция ещё больше уменьшают реальный заработок рабочего. В эпоху империализма в огромной степени возрастает разрыв между заработком рабочего и стоимостью его рабочей силы. Это означает ещё более резкое действие всеобщего закона капиталистического накопления, обусловливающего относительное и абсолютное обнищание пролетариата. Рост эксплуатации рабочего класса в процессе производства дополняется ограблением трудящихся как потребителей; рабочим приходится переплачивать крупные суммы монополиям, устанавливающим высокие монопольные цены на производимые и продаваемые ими товары.

В условиях монополистического капитализма товары, производимые монополиями, продаются уже не по ценам производства, а по значительно более высоким – монопольным – ценам.

Монопольная цена равна издержкам производства плюс максимальная прибыль, значительно превышающая среднюю норму прибыли; монопольная цена выше цены производства и, как правило, превышает стоимость товаров. В то же время монопольная цена, как указывал ещё Маркс, не может уничтожить границы, определяемые стоимостью товаров. Высокий уровень монопольных цен не изменяет общей суммы производимой в мировом капиталистическом хозяйстве стоимости и прибавочной стоимости: что выигрывают монополии, то теряют рабочие, мелкие производители, население зависимых стран. Одним из источников максимальной прибыли, которую получают монополии, является перераспределение прибавочной стоимости, в результате которого немонополизированные предприятия часто не выручают и средней прибыли. Поддерживая цены на высоком уровне, превышающем стоимость товаров, монополии присваивают себе результаты роста производительности труда и снижения издержек производства. Таким образом, они облагают население всё возрастающей данью.

Важным орудием монополистического вздувания цен служит таможенная политика буржуазных государств. В эпоху свободной конкуренции к высоким таможенным пошлинам прибегали преимущественно более слабые страны. промышленность которых нуждалась в защите от иностранной конкуренции. В эпоху империализма, наоборот, высокие пошлины служат монополиям средством наступления, борьбы за захват новых рынков. Высокие пошлины помогают поддерживать монопольные цены внутри страны.

В целях завоевания новых внешних рынков монополии широко применяют демпинг – продажу. товаров за границей по бросовым ценам, значительно ниже цен внутреннего рынка, а часто даже ниже издержек производства. Расширение сбыта за границей в порядке демпинга позволяет поддерживать высокие цены внутри страны, не сокращая производства, причём потери, обусловленные бросовым экспортом, покрываются за счёт повышения цен на внутреннем рынке. После того как данный внешний рынок завоёван и закреплён за монополиями, они переходят к продаже товаров по высоким монопольным ценам.

Эксплуатация основных масс крестьянства монополиями выражается прежде всего в том, что господство монополий порождает растущее расхождение между уровнем цен на продукты сельского хозяйства и на промышленные товары (так называемые «ножницы» цен): сбывая товары по искусственно вздутым ценам, монополии в то же время скупают у крестьян продукты их хозяйства по чрезвычайно низким ценам. Являясь орудием выкачивания средств из сельского хозяйства, монопольные цены задерживают его развитие. Одним из сильнейших рычагов разорения крестьянских хозяйств является развитие ипотечного кредита. Монополии опутывают крестьян долгами и затем за бесценок присваивают себе их землю и имущество.

Скупка монополиями продуктов крестьянского хозяйства по крайне низким ценам вовсе не значит, что городской потребитель пользуется дешёвыми продовольственными продуктами. Между крестьянином и городским потребителем стоят посредники – торговцы, объединённые в монополистических организациях, которые разоряют крестьян и обирают городских потребителей.

«Капитализму, – писал М. Торез в работе «Политика Коммунистической партии в деревне», – удалось превратить мелкую крестьянскую собственность – парцеллы, на которых крестьяне работают иногда 14 – 16 часов в день, – не в средство существования и процветания трудящихся крестьян, а в орудие их эксплуатации и закабаления. Путём ипотек, путём махинаций финансовых пиратов, путём высоких налогов и поборов, высокой арендной платы и в особенности путём конкуренции со стороны крупных землевладельцев – капиталистов, буржуазия разоряет средних и мелких крестьян».

Далее, источником максимальных прибылей монополий является закабаление и ограбление экономически отсталых и зависимых стран буржуазией империалистических государств. Систематическое ограбление колоний и других отсталых стран, превращение ряда независимых стран в зависимые страны составляют неотъемлемую черту монополистического капитализма. Империализм не может жить и развиваться без непрерывного притока дани из ограбляемых им чужих стран.

Монополии получают огромные доходы прежде всего от своих капиталовложений в колониальных и зависимых странах. Эти доходы являются результатом самой жестокой и бесчеловечной эксплуатации трудящихся масс колониального мира. Монополии наживаются посредством неэквивалентного обмена, то есть путём продажи в колониальных и зависимых странах своих товаров по ценам, значительно превышающим их стоимость, и скупки производимых в этих странах товаров по непомерно низким ценам, не покрывающим их стоимости. Наряду с этим монополии получают из колоний высокие прибыли по транспортным, страховым, банковским операциям.

Наконец, источником наживы для монополий являются войны и милитаризация экономики. Войны гигантски обогащают магнатов финансового капитала, а в промежутках между войнами монополии стремятся сохранить высокий уровень своих прибылей путём безудержной гонки вооружений. Войны и милитаризация хозяйства приносят монополистам богатые военные заказы, оплачиваемые казной по вздутым ценам, обильный поток ссуд и субсидий из средств государственного бюджета. Предприятия, работающие на войну, ставятся в исключительно выгодные условия в отношении снабжения сырьём, материалами производства и обеспечения рабочей силой. Всякие законы о труде отменяются, рабочие объявляются мобилизованными, стачки запрещаются. Всё это даёт возможность капиталистам до крайности повысить степень эксплуатации путём доведения интенсивности труда до высших пределов. В то же время жизненный уровень трудящихся масс неуклонно снижается вследствие роста налогов, дороговизны жизни, карточной системы распределения продуктов питания и других предметов первой необходимости.

Таким образом, милитаризация капиталистической экономики как в условиях войны, так и в мирное время означает резкое усиление эксплуатации трудящихся масс в» интересах роста максимальных прибылей монополий.

Основной экономический закон современного капитализма, определяя весь ход развития капитализма на его империалистической стадии, даёт возможность понять и объяснить неизбежность роста и обострения присущих ему неразрешимых противоречий.

КРАТКИЕ ВЫВОДЫ

1. Империализм, или монополистический капитализм., есть высшая и последняя стадия развития капиталистического способа производства. Переход от домонополистического капитализма к монополистическому капитализму совершился в течение последней трети XIX века. Империализм окончательно сложился к началу XX века.

2. Основные экономические признаки империализма таковы: 1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банковского капитала с промышленным и образование на этой базе финансового капитала, финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие между собой мир; 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими империалистическими державами. Завершение экономического раздела мира ведёт к борьбе за его передел, неизбежно порождающей империалистические войны мирового масштаба.

3. Основной экономический закон монополистического капитализма заключается в обеспечении максимальной капиталистической прибыли путём эксплуатации, разорения и обнищания большинства населения данной страны, путём закабаления и систематического ограбления народов других стран, особенно отсталых стран, наконец, путём войн и милитаризации народного хозяйства.

От редакции «Рабочего Пути»:

В дискуссиях, ведущихся между сторонниками советского социализма и его противниками, нередко поднимается тема государственно-монополистического капитализма. Критики советского социализма нередко относят к государственно-монополистическому капитализму всю эпоху СССР, пытаясь таким способом доказать старый либеральный тезис, известный еще со времен Перестройки, что якобы никакого социализма в СССР не было и советский народ эксплуатировался советским государством точно также, как это происходит при капитализме.

Цель данных граждан, действующих в интересах господствующего ныне класса буржуазии, вполне понятна — всеми способами отвлечь российских трудящихся от революционного переустройства нашего общества, от восстановления в стране социалистического строя, который был четверть века назад уничтожен буржуазной контрреволюцией. Возразить же на этот ложный тезис врагов рабочего класса можно только хорошо представляя себе, что такое «государственно-монополистический капитализм», как он возникает и каковы его проявления. Ясно, что такое понимание сущности ГМК невозможно без знания, которое дает только изучение марксизма-ленинизма — единственной науки, изучившей досконально капиталистическое общество таким, какое оно есть на самом деле.

Ниже мы предлагаем нашим читателям статью из «Большой советской энциклопедии» первого издания (так называемого «сталинского»), в котором вопросы марксистско-ленинской теории освещены наиболее полно и доступно. Том №18 был подготовлен к изданию в 1930 году, что нашим читателям необходимо учитывать в том смысле, что когда речь в статье идет о «новейших явлениях», важно понимать, что указанные явления новейшими уже не являются, а давно и прочно вошли в политику монополистического капитала. Все сказанное в статье мы наблюдаем и сейчас, только с более резкой и многократно усиленной форме.

Что же касается действительно новых проявлений ГМК, по крайней мере, второй половины 20 века и последних десятилетий, то о них РП постарается выложить дополнительные материалы, чтобы наши читатели имели возможность наблюдать в полной мере диалектику капиталистического развития.

Государственно-монополистический капитализм (ГМК)

I. Перерождение монополистического капитализма в ГМК и его источники

Понятие государственного капитализма неразрывно свя­зано с новейшей монополистической стадией развития капиталистического хозяйства. Имен­но эпоха империализма, «эпоха банковского капитала, эпоха гигантских капиталистиче­ских монополий, эпоха перерастания моно­полистического капитализма в ГМК, по­казывает необыкновенное усиление „государственной машины», неслыханный рост ее чиновничьего и военного аппарата в связи с усилением репрессий против пролетариата как в монар­хических, так и в самых свободных, респуб­ликанских странах» (Ленин). Этот исключительный рост государственной машины в последней ста­дии капитализма обусловлен общими зако­нами развития капиталистических производ­ственных отношений и соответствующих им политических и правовых надстроек.

В качестве надстройки, порожденной клас­совой структурой капиталистического общества и обладающей известной относительной самостоятельностью, государственная власть оказывает обратное воздействие на ход и условия производства на всех этапах раз­вития капитализма. Уже в эпоху становле­ния капиталистического хозяйства, в эпоху первоначального капиталистического накоп­ления, нарождавшаяся буржуазия использовала государственную власть для того, чтобы ли­шить работника средств производства и со­здать наемную армию труда из вчерашних мелких производителей. Государство игра­ло роль непосредственного рычага первона­чального накопления, экспроприируя с по­мощью налоговой системы мелкую буржуа­зию и превращая накопленные средства в капитал. Существенным моментом первона­чального накопления являлось государственное регу­лирование заработной платы, которое нужно было молодой буржуазии для того, чтобы «принудительно удерживать заработную пла­ту в границах, благоприятствующих выкола­чиванию прибавочной стоимости, чтобы удли­нять рабочий день и таким образом удержи­вать самого рабочего в нормальной зависи­мости от капитала» (Маркс).

Наступившая с конца 18 в. эпоха побед­ного шествия капитализма создала новые условия для развития государственной машины и предъя­вила новые требования к государству как исполнительному аппарату господствующего класса. С одной стороны исчезла надобность в той усиленной протекционистской полити­ке, с помощью которой нарождался капита­листический строй. С другой - крепнущая буржуазия начала священную войну за безраздельное распоряжение государственным аппара­том, за упразднение привилегий и сохранив­шихся прерогатив политической власти класса землевладельцев. В борьбе против остат­ков меркантилизма, превратившегося из ору­дия насаждения капитализма в тормоз его дальнейшему развитию, буржуазия выдви­нула теорию «государства - ночного сторо­жа». Идея полной свободы хозяйственной жизни от стеснительной опеки государства выражала новые требования к государственной надстройке, функции которой должны были свестись к охране и созданию наиболее благоприят­ных условий для капиталистического раз­вития. Эту же задачу по существу выпол­няла и т. н. «социальная деятельность го­сударства», которую буржуазия вынуждена была допустить под грозными ударами на­растающего рабочего движения. Ограничи­вая хищническое истребление рабочей силы, буржуазное государство лишь охраняло ми­нимальные условия воспроизводства рабо­чего класса, действуя под давлением той же самой необходимости, которая, по выраже­нию Маркса, «заставила выливать гуано на английские поля» .

Поскольку передовая английская промышленность не боялась иностранной конкуренции и поэтому не нуждалась в та­моженной охране, поскольку аграрный про­текционизм (хлебные пошлины) тормозил раз­витие капитализма, английская буржуазия выступала под знаменем фритредерства (свободы торговли — прим. РП ) и ограничивала деятельность государства соз­данием наиболее благоприятных условий для свободного завоевания мирового рынка. Наоборот, в странах, выступивших на арену капиталистического развития позднее, бур­жуазия требовала активной протекционист­ской деятельности государства для защиты от наступающего передового конкурента. В то же время условия исторически запозда­лых родов капитализма вызывали своеобраз­ное сращивание феодально-помещичьих и промышленных группировок, отразившееся рядом специфических черт на государственной власти и ее роли в хозяйственной жизни (отсюда знаменитая «прусская государственность»).

Если на всех исторических этапах развития капиталистического общества государство отнюдь не являлось пассивным и безразлич­ным привеском по отношению к ходу хозяй­ственной жизни, то эпоха империализма по­родила качественно иную роль и положе­ние государства в хозяйственной системе. Процесс концентрации и централизации ка­питала и явившееся результатом его господ­ство монополий привели к сращиванию буржуазного государства с капиталистиче­ским хозяйством, составляющему действи­тельное содержание государственно-капи­талистических тенденций. Вскрывая оппор­тунистическую природу каутскианской тео­рии империализма, Ленин подчеркивает, что попытки оторвать империалистическое го­сударство и осуществляемую им захватни­ческую политику от внутренних свойств и особенностей системы финансового капитала имеют глубоко ревизионистский характер.

Новая роль государства по отношению к хозяйству вытекает из всей сущности монополистического капитализма, из всей совокупности особенностей, характеризую­щих империализм как особую и последнюю стадию развития капитализма.

Первым приз­наком ленинского определения империализ­ма является «концентрация производства и капитала , дошедшая до такой высокой сту­пени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни». На столь высокой ступени концен­трации ряд отраслей и средств производ­ства фактически по своей технической ор­ганизации перерастает рамки старых форм индивидуальной собственности и упра­вления. Тем самым создается экономическая база для огосударствления и возникновения государственных монополий в ряде отраслей произ­водства. В отличие от имевшихся и на преж­них стадиях развития капитализма случаев огосударствления тех или иных областей хо­зяйственной жизни, государственные монополии в эпоху империализма превращаются в со­ставную часть монополистической системы. Поскольку монополии охватывают решаю­щие отрасли современного хозяйства, между государственными организациями и всей остальной капи­талистической системой создается неразрыв­ная органическая связь. Поэтому «частные и государственные монополии переплетаются воедино в эпоху финансового капитала» (Ленин). Это переплетение государственных и частных монополий ока­зывается таким образом первой объективной основой сращивания государства с хозяйством в эпо­ху империализма.

Но такие жe последствия вызывает харак­терное для империализма слияние банков­ского капитала с промышленным и созда­ние на базисе этого «финансового капи­тала» , «финансовой олигархии» . Господство финансовой олигархии по самому своему существу означает сращивание государственного аппа­рата с системой финансового капитала. К органам финансового капитала фактически стягиваются все нити т. н. государственного хозяйства. Государственное регулирование денежного обращения, осуществляемое через эмиссионные банки, ока­зывается неразрывно связанным со всей де­ятельностью банковского аппарата финансо­вого капитала. Широко разветвленная сеть государственных сберегательных касс, аккумулирую­щая миллиардные суммы мелких сбереже­ний, также фактически находится в распоря­жении финансового капитала. Между круп­ными банками и госаппаратами мелкого кредита создается тесное сотрудничество и прямое разделение труда. В руках банков, этих поистине «универсальных учрежде­ний», сосредоточиваются операции с государственными займами, составляющими важнейший канал аккумуляции и перераспределения капита­лов в современном хозяйстве. Система го­сударственного кредита органически сплетается с бан­ковским капиталом, облагая все общест­во данью в пользу монополистов, создавая полное господство финансовой олигархии «и над прессой и над правительством». Государственные монополии над отдельными отраслями произ­водства и торговли (напр. табачные и др. монополии) превращаются в средство «повы­шения и закрепления доходов для близких к банкротству миллионеров той или иной отрасли промышленности» (Ленин) и входят в качестве подчиненных частей в общую систему финансового капитала. Спекулируя земельными участками, участвуя в финанси­ровании всевозможных коммунальных пред­приятий, финансовый капитал подчиняет себе такую существенную часть современ­ного госаппарата, как муниципалитеты. Переход госчиновников на службу в орга­низации монополистического капитала, пря­мой и косвенный, скрытый и явный подкуп их лишь иллюстрируют неразрывную связь между финансовой олигархией и государственной вла­стью. В легальной и открытой форме сращивание госаппарата с органами финансо­вого капитала осуществляется посредством «личной унии», участия в наблюдательных советах монополистических объединений вид­ных чиновников и членов правительств.

В природе монополистического капита­лизма заложены борьба за внешние рынки, стремление к захвату территорий, к завоева­нию мирового господства. Если в эпоху расцвета капитализма свободной конкурен­ции на государство возлагались функции охраны внешних условий капиталистическо­го развития, то эра борьбы за раздел и пе­редел мира требует несравненно более ак­тивной роли государственной надстройки. Наиболее ярко новая роль государства обнаружива­ется в области вывоза капитала , составляющей важнейшее звено борьбы за мировое господство. Государство мобилизует всю мощь своей милитаристской машины для того, чтобы проложить путь экспорту ка­питала. Непосредственное сотрудничество капитала с государством сливает в единый стратегический план экспорт капитала, пря­мое навязывание займов слабым и беззащит­ным странам и военно-политическое давле­ние на них империалистической государственной маши­ны.

Борьба монополистического капитализма за рынки сырья также неразрывно сплета­ет в единый клубок государство с частным капиталом. Действуя по прямой указке монополистических клик, государство при­нимает самое активное участие в борьбе за сырье. Кроме того, обеспечивая воинствую­щему капиталу господство над теми или другими источниками сырья, милитарист­ская государственная машина сама выступает в каче­стве крупнейшего потребителя таких объек­тов борьбы монополистических интересов, как нефть, каучук, цветные металлы и др. И здесь государство превращается в крупнейшего акционера борющихся за мировое господство монополий, государственные монополии сплетаются с част­ными, и сила милитаризма является пря­мым орудием борьбы за новые территории.

Монополистическая стадия капитализма воскрешает на новой основе протекционист­скую деятельность государства. Протек­ционизм , таможенные барьеры, под защи­той которых монополистические объеди­нения ведут борьбу за рынки, является та­кой же необходимой функцией империали­стического государства, как и неслыхан­ное усиление военно-политической машины, без которого немыслима наступательная поли­тика финансового капитала. Мощь государственной ма­шины, вооруженная сила госаппарата, игра­ет роль первостепенного фактора в борь­бе за раздел и передел мира , составляющей основу своеобразия теперешних форм сорев­нования между капиталистическими стра­нами. Но выполнить свою роль опоры и активнейшего орудия империалистической политики захвата государство может лишь в тесной связи и переплетении со всеми хо­зяйственными организациями финансового капитала.

Сращивание буржуазного государства с хозяйством, непосредственно обусловленное всеми важнейшими признаками монополи­стического капитализма, придает таким образом госаппарату ряд новых хозяйственных функций. Но поскольку решающую роль во всех областях хозяйственной жизни играют монополии, государство становится прямым орудием крупнейших клик монополистиче­ского капитала. Кучки сильнейших монопо­листов, короли финансовой олигархии, фак­тически господствуют над госаппаратом, определяют всю его хозяйственную и адми­нистративную деятельность, используют го­сударство как сильнейшее оружие в борьбе за мировое господство. Какими бы ширмами «демократического управления» ни прикры­валась государственная власть монополистического ка­питализма, она одинаково выполняет слу­жебную роль в руках некоронованных пра­вителей финансового капитала. Эта сторона процесса нарастания государственно-моно­полистических тенденций, усердно замалчи­ваемая международной социал-демократией, опреде­ляет истинное существо сращивания госу­дарства с хозяйством.

Осуществляя новые хозяйственные функ­ции, вытекающие из сущности монополисти­ческого капитализма, государство в извест­ной мере регулирует и контролирует хозяй­ственную жизнь. Это регулирующее вмеша­тельство выражает достигнутую капитализ­мом высокую ступень концентрации произ­водства. В нем обнаруживается материаль­ная подготовленность производства к пла­номерному общественному управлению. Но, в качестве орудия господства монополисти­ческих клик финансового капитала, государ­ство регулирует хозяйство, отдельные части которого фактически превратились в от­расли «технически организованные в обще­государственном масштабе» (Ленин) в инте­ресах кучки монополистов. Госрегулиро­вание целиком сохраняет частнокапитали­стический характер. «Возьмем для примера хоть сахарный синдикат ,- писал Ленин, - он создался еще при царизме и тогда при­вел к крупнейшему капиталистическому объ­единению прекрасно оборудованных фаб­рик и заводов, причем это объединение, разумеется, насквозь проникнуто было реак­ционнейшим и бюрократическим духом, обе­спечивало скандально высокие барыши ка­питалистам, ставило в абсолютно бесправ­ное, униженное, забитое, рабское положение служащих и рабочих. Государство уже то­гда контролировало, регулировало произ­водство в пользу магнатов-богачей» . Но та­кое регулирование производства неизбежно воспроизводит все противоречия, свойст­венные монополистическому капитализму. Поэтому «тот же сахарный синдикат пока­зывает нам воочию перерастание монопо­листического капитализма в государственно-монополистический» и в то же время обнару­живает с полной ясностью истинную при­роду регулирующей деятельности государ­ства. Являясь прямым продолжением моно­полий, действуя в их интересах, госкапи­тализм лишь возводит на высшую степень монополистические приемы регулирования. Монополии же не только не превращают анархическое капиталистическое хозяйство в плановое, но вызывают к жизни новые, несравненно более сложные формы ожесто­ченной конкурентной борьбы. Точно так же госрегулирование хозяйства, являющееся одним из признаков ГМК, по самой сво­ей природе противоречит задачам подлинно планового, регулируемого в общественных интересах производства.

Этот противоречивый характер государ­ственного вмешательства в хозяйство особенно ярко обнаружился в эпоху империалистской войны 1914-1918 гг. «Войной и разрухой все страны вынуждены идти от монополистиче­ского капитализма к государственно-моно­полистическому» (Ленин). Сращивание го­сударства с хозяйственными организациями буржуазии приняло формы огосударствле­ния; действуя в начале войны путем ряда косвенных регулирующих мероприятий, го­сударство вынуждено было в той или иной степени к концу войны заменить рыночную систему сбыта промышленных изделий и снабжения организованным распределением. Продовольственный кризис заставил пра­вительства основных воюющих стран пе­рейти к карточной системе распределения продуктов и к мерам воздействия на сельскохозяйственное производство. Внешняя торговля, играв­шая важнейшую роль в хозяйственной бло­каде, была поставлена под непосредствен­ный контроль государства. В качестве ор­гана, осуществляющего интересы всего клас­са капиталистов, государство иногда было вынуждено идти на подавление противо­речивых интересов отдельных прослоек и группировок буржуазии.

Несмотря на несомненное наличие глубо­кого вмешательства государства в хозяйст­венную жизнь, развившегося в некоторых странах в целую систему плановых мероприя­тий, ГМК эпохи империалистической войны обнаружил ряд глубоких экономических противоречий. Так например госрегули­рование оказалось по существу бессильным перед стихией мелкого, раздробленного сельского хозяйства. Широко развернувшаяся спеку­ляция, подпольный рынок и непрерывный рост цен срывали государственную систему регулиро­вания с/х рынка и распределения продо­вольствия. Государство вынуждено было ла­вировать между противоречивыми интере­сами помещиков, отдельных групп монопо­листов в промышленности и крупной тор­говой буржуазии. Контрабандная торговля через нейтральные страны прорывалась сквозь цепь блокады и хозяйственной войны. Трепет буржуазного государства перед «свя­щенной частной собственностью» наложил печать на все регулирующие мероприятия. Таким образом вынужденные военной обстановкой меро­приятия государственно-монополистическо­го характера обнаружили глубокую проти­воречивость. Элементы организованного ре­гулирования хозяйства вступали в противо­речие с частнособственническими основами капиталистического хозяйства. Поэтому пе­реход к мирной обстановке вызвал доволь­но быстрое исчезновение этих порожден­ных войной и обусловленных специфической обстановкой проявлений ГМК. Идеоло­ги различных прослоек буржуазии, инте­ресы которых оказались задетыми практикой государственно-монополистического регули­рования военной эпохи, приветствовали это отмирание военных форм как возврат к «свободному капитализму». Однако в действи­тельности послевоенная эра развития капи­тализма вызвала усиление государственно-монополистических тенденций на новой, более высокой основе.

II. Причины роста государственно-монопо­листических элементов в послевоенном капитализме.

Эпоха империалистской войны чрезвычай­но ускорила процесс централизации капи­тала и гибели промежуточных слоев мелкой и средней буржуазии. Вымыванию средних слоев способствовали общая хозяйств, раз­руха, недостаток сырья, рабочей силы, невозможность нормального обновления капитала и политика государственно-монополистического аппарата, всемерно усиливавшая позиции крупного монополистического капитала, объе­диненного системой персональной унии с госу­дарством. Последовавший непосредственно за войной период острейшего кризиса капиталистической системы действовал в том же на­правлении. Распад денежных систем, инфля­ция, охватившая почти все капиталистичес­кие страны, вызвали прямое разорение и об­нищание огромных слоев мелкой буржуа­зии. Для крупного капитала инфляция, при активном участии и прямом содействии государственной власти, послужила источником обогащения и средством пожирания более слабых кон­курентов. В побежденных странах, где раз­вал денежных систем и инфляционный кри­зис достигли высшего предела, усиленный процесс концентрации и централизации ка­питала принял даже специфические формы т. н. инфляционистских объединений («стиннесизация» в Германии).

В то же время чрезвычайно усилилась ор­ганизованность буржуазии как господству­ющего класса. Во время войны рост органи­зованности буржуазии был одним из элемен­тов государственно-монополистической консоли­дации хозяйства. Применяя принудитель­ное синдицирование (объединение), государство подталки­вало капиталистическое развитие и укрепля­ло монополистические формы. В эпоху после­военного кризиса рост всевозможных союзов буржуазии вытекал из обстановки обострен­ной классовой борьбы и экономических за­труднений. Росту чисто хозяйственных моно­полистических организаций соответствовало необычайное развитие всевозможных пред­ставительных организаций буржуазии.

Ряд отраслей производства приобрел ис­ключительное значение для обороноспособ­ности и обеспечения интересов всего клас­са капиталистов. К средствам сообщения при­бавились такие решающие базовые отрас­ли современного военного могущества, как производство электроэнергии, хими­ческая промышленность, производство алю­миния и др. цветных металлов, важнейшие отрасли сырья, служащие объектом монопо­листической конкуренции (нефть, каучук, хлопок). Разорение в ряде империалистиче­ских стран, сузившее внутренние рынки, растущая пауперизация крестьянских масс в колониях, развитие капитализма в коло­ниях и полуколониальных странах, балканизация Европы, перемещение хозяйст­венного центра капитализма из Европы в Америку, выпадение шестой части мира из сферы империалистической эксплуатации чрезвычайно обострили борьбу за рынки. В результате войны и инфляции колоссально возросла внутренняя задолженность капи­талистических государств. В сложнейшем переплете межгосударственной задолжен­ности экспорт капитала превратился в важ­нейшее звено империалистической политики. Долги европейских стран-победительниц США, проблема германских репараций стали осью послевоенных группи­ровок капиталистических стран и создания империалистических государственных блоков.

Наконец определяющим для послевоен­ной эпохи всеобщего кризиса капитализма становится неслыханный рост классовых противоречий, развитие революционного на­ступления рабочего класса, сталкивающее каждый борющийся отряд рабочего класса с совокупной системой государственной власти и организо­ванного финансового капитала. «При таком положении вещей особое значение для бур­жуазии приобретает государственная власть, становяща­яся диктатурой финансово — капиталистиче­ской олигархии, выражением ее концентри­рованной мощи. Функции этого многонаци­онального империалистического государ­ства разрастаются по всем направлениям. Развитие государственно-капиталистических форм, облегчающих как борьбу на внешнем рынке (военная мобилизация хозяйства), так и борьбу против рабочего класса; исключи­тельно чудовищный рост милитаризма (ар­мия, морской и воздушный флот, применение химии и бактериологии); возрастающее дав­ление империалистического государства на рабочий класс (рост эксплуатации и прямое подавление с одной стороны, систематичес­кая политика подкупа бюрократической ре­формистской верхушки - с другой) - все это выражает собою громадный рост удельного веса государственной власти» (из программы Коминтерна). Этот рост удельного веса государственной власти сопровождается усилением процесса сращивания государства с хозяйством, укре­пления и развития элементов ГМК.

III. Основные формы проявления новей­ших государственно-монополистических тенденций.

Новый этап роста государственно-монопо­листических тенденций проявляется в раз­личных формах, выраженность и значение которых варьирует в отдельных капиталисти­ческих странах в зависимости от ряда специ­фических условий.

Первой, наиболее откры­той формой государственно — капиталисти­ческих тенденций является рост элементов «госкапитализма в собствен­ном смысле этого слова (государственные элек­тростанции, муниципальные, промышлен­ные и транспортные предприятия)» (резо­люция VI Конгресса Коминтерна). Хотя об­щая тенденция к нарастанию этой формы в послевоенном капитализме несомненна, разме­ры деятельности государства как предпри­нимателя и удельный вес государственных предпри­ятий чрезвычайно различны в отдельных странах. В некоторых странах государство при­соединило к тем предприятиям, которые и рань­ше принадлежали казне (транспорт, связь), лишь небольшое количество новых. Наобо­рот, в др. странах наблюдается весьма зна­чительный рост государственного предпринимательства. Это имеет место преимущественно в новых отраслях промышленности, как например, элек­трохозяйство, производство некоторых видов нового сырья, замещающего объекты наибо­лее ожесточенной борьбы монополистическо­го капитала (например, алюминия, азота), ряд отраслей химической промышленности, иг­рающих особо важную роль в военно-хозяй­ственной подготовке. В государственно-ка­питалистических предприятиях всех стран видную роль играют производства военной промышленности, что находится в непосред­ственной связи с ростом милитаризма в по­слевоенную эпоху. Кроме того государство, в особенности его местные организации (му­ниципалитеты), существенно расширило свою предпринимательскую деятельность в об­ласти различных видов коммунального стро­ительства, инфраструктуры. Сюда относятся дорожное строи­тельство, имеющее особое значение в связи с развитием автомобильного транспорта, со­оружение районных электроцентралей, газо­проводов и т. п. Здесь мы имеем дело преи­мущественно с отраслями, для которых харак­терны большие размеры необходимых ка­питальных вложений, медленный оборот ка­питала и сравнительно низкая рентабель­ность. Значительная доля предприниматель­ской деятельности государства падает на со­оружение морского флота и портовых учре­ждений. Наконец чрезвычайно усилилось участие государства и местных органов в жи­лищном строительстве. Давление жилищного кризиса, охватившего большинство европей­ских стран после войны, в этом случае сочета­ется также с нежеланием частного капитала связывать крупные средства долгосрочными и медленно оборачивающимися вложениями. Особую разновидность этой формы госка­питализма представляет участие государст­ва в смешанных монополистических органи­зациях. Государство здесь внедряется в си­стему монополистических организаций капи­тала путем приобретения крупных пакетов акций и облигаций, оставляя непосредствен­ное руководство предприятиями за руково­дящими органами монополий.

По своей экономической роли предприни­мательская деятельность государства не пред­ставляет сколько-нибудь серьезной конкурен­ции частнокапиталистическим монополиям. Наоборот практика выработала здесь весь­ма разнообразные формы сотрудничества и экономической смычки. Сосредоточивая свою предпринимательскую деятельность главным образом в областях, связанных с длительными вложениями очень крупных средств, в областях, обслуживающих мили­таристские запросы финансового капитала, госу­дарство обеспечивает интересы стоящих за его спиной монополистических клик. Стро­ительство этого типа создает огромный ры­нок для крупнейших частных монополий в области тяжелой индустрии (в первую оче­редь металлургии и электротехники). Госпредприятия обслуживают частную инду­стрию дешевым током, жилищное строитель­ство обеспечивает частную промышленность рабочей силой и т. д. В качестве потребителей и поставщиков частных монополий госпредприятия теснейшим образом сплета­ются с ними. Происходит обмен пакетами ак­ций, взаимное участие в наблюдательных со­ветах, взаимное сплетение с банковскими ор­ганизациями финансового капитала. Т. о. госпредприятия целиком врастают в общую систему монополистического капитализма. В смысле же тенденций развития, методов рационализации и нажима на рабочих, борь­бы за рынки и т. д. - деятельность госпред­приятий ничем в принципе не отличается от прочих частнокапиталистических монополий.

Второй формой проявления государствен­но-капиталистических тенденций после вой­ны является усиление хозяйственно-регулирующих функций и мероприятий государственной власти. Наиболее открытой формой регулирующей деятель­ности государства является поддержка отдельных отраслей хозяйства и групп моно­полистов путем всевозможных субсидий. Оказывая прямую помощь частным ка­питалистам, государство перераспределяет общественное накопление. Послевоенные бюд­жеты большинства капиталистических стран колоссально выросли, и тем самым увеличи­лась возможность воздействовать на процесс перераспределения народного дохода. Ха­рактерным для послевоенного капитализма является также увеличение размеров государственного кредита. Капиталистические государства, пережившие послевоенную бурю инфляции, вышедшие из войны с огромным грузом вне­шней и внутренней задолженности, усилен­но нажимают на рычаги налогового обложе­ния и госкредита, перераспределяя огром­ные массы накапливаемых ценностей в поль­зу монополистических клик. Если на началь­ных стадиях монополистического перерожде­ния капитализма государственная власть, отчасти в це­лях своеобразной социальной демагогии, от­части под давлением противоречивых ин­тересов отдельных групп буржуазии, зача­стую выступала против монополий, создава­ла далее видимость их ограничения и запре­та, то в настоящее время, продолжая практи­ку военной эпохи, государство всеми мера­ми административного и хозяйственного воз­действия подталкивает процесс синдицирования и трестификации (образования монополистических союзов — прим. РП ).

Практика послевоенного ГМК знает случаи даже прямого вмешательства государства для укрепления существую­щих монополий и предупреждения их рас­пада под влиянием внутренней борьбы за квоты, за доли в прибылях и т. п. Государ­ство приходит также на помощь проведению капиталистической рационализации, поддер­живая своими средствами институты и ла­боратории нормирования, научной органи­зации труда и т. д. Бурная обстановка по­слевоенных колебаний конъюнктуры также вызывает попытки регулирующе­го вмешательства государства. Государство организует специальные институты изучения конъюнктуры, щедро ассигнует средства на пропаганду «антикризисной профилактики», в минуты наиболее острых кризисных коле­баний для поддержки отдельных групп мо­нополистов мобилизует весь арсенал нахо­дящихся в его распоряжении средств кре­дитной и эмиссионной политики. Характер хозяйственно-регулирующей деятельности государства ярко проявляется в политике цен. Однако вопреки утверждениям социал-демократии, чрезвычайно преувеличиваю­щей эту сторону деятельности государства, регламентация и вмешательство в ценооб­разование в настоящее время захватывает лишь весьма ограниченный круг продуктов тяжелой индустрии, в наибольшей степени охваченной монополистическими объедине­ниями; самое осуществление ее ярко демон­стрирует сращивание государственного аппара­та с органами финансового капитала, ибо как правило органы, регулирующие цены, со­ставляются из представителей заинтересо­ванных групп монополистов. Хотя време­нами эта регламентация цен низводится до простой формальности, принципиальное зна­чение ее заключается в том, что государственная власть выступает в качестве посредника между от­дельными борющимися группами монополи­стов. Государственная регламентация цен на такие това­ры, как уголь, железо, калий, нефть, каучук является фактически результатом согласова­ния интересов и требований конкурирующих групп обрабатывающей и добывающей про­мышленности, монополий, ориентирующих­ся главным образом на внешние или на внут­ренние рынки, и т. п.

Усиление активности государства в напра­влении борьбы за рынки обнаруживается в росте таможенных барьеров. Ве­дя агрессивную таможенную политику, госу­дарство выполняет функцию «охраны» оте­чественных монополистов от иностранной конкуренции, усиливает позиции монополий в борьбе за мировое господство. Под при­крытием лозунга охраны таможен, тарифы служат средством финансирования монопо­лий за счет роста дороговизны и снижения жизненного уровня масс. К ввозным пош­линам присоединяется государственное поощрение экспорта. Вывозные премии, специаль­ные кредиты экспортным индустриям, пре­мии и субсидии пароходным товариществам, крупные ассигнования на торговый флот - все это формы участия государства в борь­бе за рынки.

В послевоенный период рас­ширилась практика государственных монополий на отдельные товары, также являющихся формой участия государства в борьбе за рынки. По отношению к объектам наиболее острого соперничества монополий государ­ство применяет прямое контингентирование производства и регламентацию условий вы­воза (каучук, нефть).

Внешние займы, играющие особо важную роль в послевоен­ном вывозе капитала, в подавляющем боль­шинстве случаев являются политическими актами государственной власти, непосредственно подчи­ненными интересам империалистического соперничества. Но усиление активности го­саппарата в борьбе за рынки в послевоен­ную эпоху делает еще более прозрачным и осязательным подлинное подчинение госу­дарства группам монополистов. История пе­реговоров о торговых договорах (например, между Францией и Германией в 1925) дает яркие образчики сращивания и подчинения государственной власти королям финансово-монополи­стического капитала.

В целях поддержки и насаждения отраслей производства, играю­щих особо важную роль на случай войны и хозяйственной блокады, капиталистические государства стали широко применять выдачу субвенций, гарантирование прибылей, та­моженные и транспортные льготы, особо вы­годную оплату госзаказов и т.д.

Особое вни­мание уделяется государством поддержке и регулированию с.-х. производства. К вы­полнению таможенных притязаний монопо­листической буржуазии присоединяется уси­ленный аграрный протекционизм, наблюда­ющийся в послевоенную эпоху в большинстве капиталистических стран. Стремясь обеспе­чить известный продовольственный минимум на случай войны, правительства капитали­стических стран проводят специальную поли­тику поощрения помещиков и крупного фер­мерства (т. н. «политика плуга» в Англии, «борьба за хлеб» в фашистской Италии, германская система увеличения пошлин на с.-х. проду­кты и поддержки крупных аграриев и т. д.).

Эта усиленная поддержка автаркических тенденций в послевоенную эпоху является одной из составных частей своеобразной фор­мы ГМК, заключающейся в целой сис­теме мероприятий по подготовке хозяйства к грядущим военным столкновениям и бло­каде. Учитывая громадный масштаб и уни­версальный характер материальных запро­сов современных вооруженных сил, капи­талистические государства ведут системати­ческую подготовку всего народного хозяй­ства на основе специальных законодатель­ных актов (акт о национальной обороне США 4/VII 1920 г., закон об организации нации во время войны, при­нятый во Франции в 1928 г., милитаризация фашистской Италии и др.).

Важнейшей ча­стью военно-хозяйственной подготовки яв­ляется детальная разработка плана мобилиза­ции промышленности с первых же дней и ча­сов войны. На основании опыта прошлой вой­ны подготовка мобилизации промышленно­сти исходит из необходимости привлечения к непосредственному обслуживанию воен­ных нужд подавляющей части «мирной», некадровой промышленности. Поэтому воен­но-хозяйственная деятельность государст­ва сосредоточивается на вопросах технической подготовки промышленности к развертыва­нию производства вооружений, на разработ­ке методов экономии сырья и замены его сур­рогатами, на специальном регулировании электрификации, которая должна смягчить то­пливные затруднения и облегчить работу транспорта в грядущей войне. Государственные орга­низации производят учет производственных возможностей хозяйства на случай войны, подготовляют районные планы мобилизации всех ресурсов и быстрого развертывания военного производства. Но и в этой лихо­радочной деятельности государства по подго­товке к войне обнаруживаются все характер­ные черты государственно-капиталистиче­ских тенденций. Облеченные широкими пол­номочиями государственные органы военно-хозяйствен­ной подготовки фактически комплектуются из ставленников крупнейших монополий, и вся работа проводится при самом непосред­ственном участии частнокапиталистических предприятий.

Так как буржуазия не может вести войну без обеспечения «спокойствия» в тылу, важнейшим элементом подготовки к войне является политика милитариза­ции труда и подчинения госу­дарству органов рабочего дви­жения. «Этому „прикрытию тыла“ буржу­азии служат такие мероприятия, как законы о профсоюзах в Англии, в Норвегии, арби­траж в Германии, план Монда о сотрудни­честве химических промышленных компа­ний, кампания в пользу „мира в промышлен­ности», аполитичные профсоюзы („спенсеризм» в Англии, „компанейские профсоюзы» в Америке), создание фашистских государ­ственных профсоюзов в Италии, закон о ми­литаризации профсоюзов в случае войны во Франции. Все это - мероприятия, рассчи­танные на обеспечение вооруженного пода­вления всякого классового рабочего движе­ния тотчас же после объявления войны» (из резолюции VI Конгресса Коминтерна).

С этой стороны военно-хозяйственная фор­ма государственно-капиталистических тен­денций смыкается с характерной для после­военного капитализма деятельностью госу­дарства в области рабочего движения и регу­лирования условий труда. Уже в огне импе­риалистской войны вся огромная машина рабочих организаций (профсоюзы, потреби­тельская кооперация, органы страхования и рынка труда) была поставлена социал-демократией на службу государству и играла роль важ­нейшей опоры системы «гражданского мира» и военной каторги для рабочих.

Послевоен­ная эпоха всеобщего кризиса капитализма и назревания мировой пролетарской рево­люции превратила деятельность государства в этой области в одну из важнейших форм го­сударственно-капиталистических тенденций. Если в других сферах проявления государствен­но-капиталистических тенденций мы имеем дело прежде всего с процессом сращивания буржуазного государства и хозяйственного руководства, то в данной области на первый план выдвигается еще более сложный процесс сращения государственного и хозяйственного аппарата буржуазии с реформистским профсоюзным аппаратом . Государственно-капиталистиче­ские формы открывают тысячи возможностей для постоянного проникновения профсоюз­ных чиновников в сращивающиеся части го­сударственного и хозяйственного аппарата буржуазии. Соуиал-демократические партийные и профсоюзные деятели ста­новятся членами наблюдательных советов го­сударственно-капиталистических предприя­тий, пробираясь таким образом все дальше и дальше в гущу монополистических орга­низаций промышленности. Реформистские чи­новники занимают ряд крупных и мелких постов в органах социальной политики го­сударства. Они участвуют в качестве «пред­ставителей рабочего класса» в многочислен­ных смешанных организациях, осуществля­ющих регулирующие функции государственного капи­тализма. Хозяйственные предприятия рабо­чих организаций (рабочие банки, кооператив­ные предприятия) сращиваются с органами финансового капитала, средства, собранные из рабочих грошей, предоставляются в ра­споряжение частного капитала для спекуля­тивных целей.

Государственное вмешательство в отноше­ния между трудом и капиталом, унаследовав­шее от довоенного времени такие формы, как ограничение рабочего времени, страхование безработных, в послевоенный период обогати­лось принудительным арбитражем. В любом случае конфликта между рабочими и пред­принимателями по поводу заработной пла­ты, условий труда и т. п. дело может быть передано государственному арбитру. В случае несогла­сия сторон с решением арбитра это реше­ние может быть объявлено обязательным и узаконено государством. Практика прину­дительного арбитража ведет к фактическому лишению рабочего класса права на стачку, к ухудшению условий оплаты труда, ко все возрастающему закабалению пролетариата. И в этом деле реформистский профсоюзный аппарат играет чрезвычайно видную роль. Именно выслужившиеся профсоюзные бюро­краты заполняют собою ряды государственных арби­тров. Но помимо того без профсоюзной ма­шины было бы абсолютно невозможно заста­вить рабочих подчиниться принудительному арбитражу. Эту свою функцию профсоюзный аппарат выполняет без отказа.

Социал-демократия и бюрократическая профсоюзная верхушка служат тем приводным ремнем, с помощью которого происходит рост одной из новейших форм современных государственно-капитали­стических тенденций - тенденции к огосу­дарствлению органов рабочего движения . Наи­высшую ступень развития этой тенденции мы наблюдаем в фашистском «корпоративном государстве», в котором профсоюзы являются непосредственно частями государственной машины и ор­ганами прямого подавления рабочего класса. Теория и практика фашизма лишь воплощает в наиболее законченной форме совершающий­ся в настоящее время во всех капиталистических странах процесс фашизации буржуазного государства и фашистского перерождения социал-демократии.

IV. Основные типы роста государственно-монополистических тенденций в послевоенном капитализме.

Можно наметить примерно следующие типы и разновидности послевоенной эволю­ции государственно-капиталистических тен­денций в разных странах. Классическим типом послевоенного роста ГМК является Германия. Все характерные формы ро­ста государственно-капиталистических тен­денций здесь получили наиболее яркое про­явление. Хозяйственные функции государ­ства, отчасти находящиеся в прямой преем­ственной связи с военной эпохой, в Герма­нии наиболее оформлены и осуществляют­ся рядом специальных организаций (Госу­дарственный совет угольной промышленно­сти, Калийный совет, Комитет металлопро­мышленности и др.). В послевоенных усло­виях развития германского хозяйства особо важ­ную роль играет деятельность государства в области регулирования внешнекредитных отношений, привлечения иностранных капи­талов и распределения их внутри страны. Специфической особенностью германского типа развития государственно-капиталистических тенденций является исключительный рост государственного капитализма в собственном смысле - предпринимательской деятельности государства. Уже до войны в предприятиях, принадлежащих государству, было занято свыше полумиллиона рабочих рук (не счи­тая железных дорог и почты). В послевоенное время количество государственных предприятий значи­тельно расширилось. Крупнейшие предпри­ятия общеимперского правительства в об­ласти электропромышленности, производства алюминия и азота, калийной промышленно­сти, добычи угля и железной руды объедине­ны в мощный концерн (Viag), располагавший в 1924 г. акционерным капиталом в 120 млн. марок. В 1925 г. предприятия, принадлежащие государству, дали свыше 10% добычи угля в стране, 8% добычи кокса, около 6% добычи ка­лия. Особенно велика доля госпредприятий в производстве алюминия (74%), электри­ческой энергии (86%), газа (87%), в добы­че поваренной соли (41%). Общеимперские и местные органы власти участвуют огром­ными капиталами в ряде частных монополистических организаций. На почве развитого германского капитализма нарастание государственно-капиталистических тенденций, теснейшее сращивание государства с частным капита­лом приняли наиболее яркие формы.

В отличие от германского типа, рост госкапи­талистических тенденций в развитии пред­принимательской деятельности государства в др. империалистических странах не про­является столь ярко. Так в США удельный вес госпред­приятий в общей продукции незначителен. В Англии тенденции нарастания этой фор­мы государственного капитализма также значительно слабее, чем в Германии. Во Франции госпредприятия развивают свою деятельность почти исключительно в области кадровой военной промышленности и производства вооружений. Характерной для этого типа ГМК является подготовка государства в области прямого и косвенного регулиро­вания хозяйства. Так во Франции особен­но выделяются по своему размаху государ­ственные мероприятия по подготовке всего хозяйства к войне и милитаризации насе­ления. В Англии на переднем плане ре­гулирование хозяйственных связей с коло­ниями, регламентация производства и сбы­та колониального сырья (например закон Стивенсона о контингентировании произ­водства каучука), а также форсирование организации монополий и концентрации ка­питала в важнейших отраслях хозяйства (например, в угольной промышленности). В США рост хозяйст­венной деятельности государства проявляет­ся в разработке ряда законодательных актов по регулированию целых отраслей хозяй­ства (мероприятия по смягчению с.-х. кри­зиса, акты о строительстве торгового флота, о регулировании электрификации и т. п.). Характерными для американской практики явля­ются попытки путем вмешательства государ­ства смягчить конъюнктурные колебания в хозяйстве. Особую известность приобрели в последнее время попытки президента Гувера с помощью федеральной резервной системы, путем вмешательства в биржевую спекуля­цию, распределения крупных госзаказов и т. п. смягчить резкое ухудшение конъюнктуры и предотвратить кризис перепроизводства.

Этот тип ГМК отличается тем, что государ­ство, расширяя свои хозяйственные функции, избегает резких форм открытого администра­тивного вмешательства в хозяйство. Полное подчинение государственной власти группам крупней­ших монополистов здесь проявляется в наи­более обнаженном виде.

Иной тип роста государственно-капитали­стических тенденций обнаруживают стра­ны господства фашистской дик­татуры. Регулирующая деятельность фа­шистских государств проявляется в осо­бенно откровенных формах. Так как фашист­ские формы государства получили распро­странение главным образом в относительно отсталых странах, со слабо развитой промы­шленностью, то в центре регулирующей де­ятельности фашизма стоит политика инду­стриализации, проводимая за счет исклю­чительного нажима на рабочий класс. Фа­шистские государства (например, в Италии и Ру­мынии) осуществляют политику индустриа­лизации путем усиленной поддержки про­мышленности субсидиями, систематическим увеличением военных заказов, предоставле­нием всевозможных налоговых льгот, снаб­жением кредитами, особым поощрением строительства и т. д. В Италии особо покро­вительствуемыми отраслями являются авто­мобильная и авиационная промышленность, судостроение, электропромышленность, до­быча руды и угля; в Румынии - промышлен­ность по переработке с.-х. сырья; в Польше - военная промышленность и производства, работающие на экспорт. В условиях огра­ниченности внутреннего рынка, фашист­ские государства проявляют особую актив­ность в регулировании внешней торговли. Усиленная таможенная охрана дополняется прямым запрещением ввоза конкурирующих товаров (в Польше, в Италии, в Румынии). За счет нажима на налоговый пресс и обнища­ния масс фашистские государства поддержи­вают экспортные отрасли промышленности огромными премиями и субсидиями. Харак­терная для фашизма империалистская экс­пансия, погоня за новыми территориями, от­ражает судорожные попытки буржуазии рас­ширить недостаточные внутренние рынки. Доля средств, извлекаемых из трудящегося населения путем налогов, достигает огром­ных размеров.

Специфической чертой фа­шистского ГМК является обилие актов государственного вмешательства в земельные отношения с целью укрепления опоры фашизма в дерев­не - феодально-помещичьего землевладения. Бедность капиталами, низкие нормы на­копления заставляют фашистские государ­ства проявлять особую активность в поисках внешних займов. Ярким примером фашист­ского типа сращивания государства с капи­талом является введенная Муссолини в 1923 г. система распределения средств госкредита. Особым декретом частному консорциуму дер­жателей промышленных акций было предо­ставлено право распоряжаться кредитными средствами казначейства без всяких ограни­чений.

Наконец в фашистском типе ГМК находит свое завершение насильственное вмешательство государства в борьбу рабо­чего класса за улучшение своего положения. Провозглашенные знаменитой «хартией труда» Муссолини корпоративные реформы до­водят до конца попытки огосударствить ра­бочие организации и превратить профсоюзы в простой придаток государственной машины.

Специфическими особенностями отлича­ются государственно-монополистические тен­денции в странах Востока, выдвинув­шихся на арену передового капиталистиче­ского развития в новейшую эпоху. Наиболее яркий пример этого рода дает послевоенная Япония. Здесь новейшие монополистиче­ские формы капитала переплетаются с весь­ма обильными пережитками феодализма. Опираясь отчасти на традиции позднефео­дального государства, японские государ­ственно-капиталистические формы харак­теризуются большим удельным весом госпредприятий. По размаху предприниматель­ской деятельности государства Япония при­ближается к Германии. Кроме мощной воен­ной промышленности и транспорта, в руках государства находятся крупнейшие предпри­ятия японских колоний и «сфер влияния» - Кореи, Маньчжурии, Формозы, Сахалина. Государству и муниципалитетам принадле­жит значительная доля электропромышлен­ности. О размерах государственных предпри­ятий можно судить по бюджетным данным за 1926 г. В общем бюджете Японии в 1.639 млн. иен около одной трети (520 млн. иен) падало на доходы от государственных предприятий. Государство участвует крупными капитала­ми в банках и монополистических торговых и промышленных компаниях. Кроме того, в Японии имеют широкое распространение госмонополии на ряд предметов потребле­ния масс (соль, табак и др.).

V. Оценка государственно-капиталистических тенденций буржуазными и реформистскими теоретиками.

На теоретических построениях буржуазных ученых отражается прежде всего борьба противоречивых интересов различных про­слоек господствующего класса. Наряду с противоречиями, имеющими место внутри гос­подствующей верхушки, немалую роль игра­ет непрерывное усиление гнета монополий над широкими слоями мелкой и средней бур­жуазии, систематически экспроприируемой крупным капиталом и теряющей свою и без того иллюзорную самостоятельность.

За­щищая теорию надклассового характера го­сударства, буржуазная наука сосредоточи­вает свое внимание главным образом на отдельных внешних проявлениях государственно-капи­талистических тенденций, преимущественно на росте предпринимательской деятельно­сти государства. Чрезмерно преувеличивая моменты, характеризующие эту сторону госкапитализма, буржуазная (и реформистская) теория зато всячески затушевывает подлин­ную сущность государственно-капиталисти­ческого перерождения, заключающуюся в сращивании государства с органами финан­сового капитала и в полном подчинении госвласти интересам господствующей кучки мо­нополистов .

Положительная программа ру­ководящих кругов буржуазии в отношении элементов госкапитализма сводится к тре­бованиям, которые должны в максимальной степени приспособить хозяйственную деятель­ность государства к обслуживанию интере­сов «национальных» монополий. Отсюда свое­образная «самокритика» неповоротливости и громоздкости бюрократической государственной ма­шины (см. например, критику бюрократичности и «организованной бесхозяйственности» го­сударственно-монополистического аппарата у Бенте, Шмаленбаха и др.). Отсюда требо­вания рационализации государственного аппарата на основе практики частнокапиталистических предприятий.

Наконец буржуазия и ее те­оретики настаивают на строгом ограждении частного капитала от возможной конкурен­ции государственных предприятий. Так резолюция Со­юза германской индустрии и других представитель­ных организаций буржуазии требует ограни­чения предпринимательской деятельности государства «областями, которые недоступ­ны силе частного хозяйства, прежде всего - предприятиями, которые убыточны и посто­янно нуждаются в поддержке».

Однако систематически проводя в жизнь свою положительную программу, буржуазия требует от своих идеологов использования государственно-капиталистических тенден­ций в интересах социальной демагогии . За­дача эта осуществляется буржуазной наукой двояким способом. Прежде всего широко используется недовольство мелкой буржуа­зии, теряющей свою самостоятельность и вытесняемой победным шествием монополии. Именно на эти слои рассчитана та пропаган­да «хозяйственного либерализма» и критика «связанного хозяйства», которой усиленно за­нимается буржуазная наука в новейшее вре­мя. Нарочито преувеличивая силу принуди­тельного регулирования хозяйства государ­ством, руководящие круги буржуазии выста­вляют демагогические требования возврата свободной конкуренции и ограничения вме­шательства государства. «Государство и хо­зяйство поступают лучше всего тогда, когда они держатся на расстоянии трех шагов друг от друга», заявляет видный представитель германского финансового капитала Якоб Гольд­шмит. Рост предпринимательской деятель­ности государства изображается как неза­метная «холодная» социализация, как угроза частнособственническим устоям капитализ­ма.

Широко используется опыт военного периода с его многочисленными хозяйствен­ными затруднениями для того, чтобы дискре­дитировать в массах идею социализма и пла­новой организации хозяйства. Само собою разумеется, что, выступая против государственного вме­шательства в хозяйственную жизнь, требуя возвращения либерализма, буржуазные те­оретики имеют в виду не свободу конкурен­ции, а лишь свободу монополистической ор­ганизации капитала. Помимо широкой кампании в периодической прессе, эти построе­ния встречаются у целой группы буржуаз­ных экономистов во главе с Дилем, Бернгар­дом, Лифманом, Мизесом и др.

С другой стороны факт роста государствен­но-капиталистических тенденций использу­ется для построения теории т.н. «социально­го» или «хозяйственного» государства. Смысл этой теории сводится к тому, что новейшая эволюция якобы превратила государство из органа, стоявшего над обществом и ограни­чивавшегося лишь только охраной правовых устоев капитализма, в универсальную ор­ганизацию, регулирующую хозяйственную жизнь и определяющую экономические усло­вия существования всех слоев населения. «Социальное» или «хозяйственное» государ­ство является, согласно этой теории, всемо­гущим органом, устанавливающим заработ­ную плату, регулирующим цены на важней­шие средства существования, заботящимся о жилищных условиях населения, под­держивающим наиболее слабые отрасли про­мышленности, защищающим ремесло и мел­ких фермеров от конкуренции, и т. д. и т. п. Эта утопия, основанная на чрезмерном пре­увеличении регулирующей деятельности госу­дарства, служит таким образом для затушевывания классового характера буржуазного государ­ства и его мероприятий, обеспечивающих фа­ктически исключительно интересы господ­ствующей кучки монополистов. Особенно охотно «социальная идея» государства про­пагандируется теоретиками фашизма.

Про­блемы госкапитализма играют также весь­ма видную роль в новейшей дискуссии бур­жуазных теоретиков (главным образом германских) по вопросу о «судьбах капитализма». При этом оба отмеченных течения используют факт роста государственно — капиталисти­ческих тенденций для доказательства незыб­лемости капиталистического строя и зама­зывания его глубочайших внутренних про­тиворечий. Если одни изображают государ­ственно — капиталистические элементы как угрозу дальнейшему расцвету капитализма, то другие пытаются противопоставить рево­люционной теории крушения капитализма теорию постепенного нарастания «посткапиталистических форм» (Зомбарт) в лице го­сударственных, коммунальных и смешанно-публичных предприятий.

В полном идейном родстве с буржуазной наукой, теоретики международного рефор­мизма также используют рост государствен­но-капиталистических тенденций для построе­ния теории «организованного капитализма». Исходным пунктом этой теории является ут­верждение, что процесс развития монополий уничтожает конкуренцию и анархию произ­водства и заменяет ее плановой, рациональ­ной организацией производства. Рост моно­полий, по утверждению реформистов, вызы­вает «принципиальную замену капиталисти­ческого принципа… социалистическим прин­ципом планового производства» (Гильфердинг). При этом социал-демократы, как и буржуазные уче­ные, старательно затушевывают классовый характер государства и его хозяйственную де­ятельности, чрезмерно преувеличивают роль государственных предприятий и изображают вмешательство государства в хозяйствен­ную жизнь как стремление внедрить плано­вое начало и преодолеть частнособствен­нический характер производства. В своем апологетическом усердии социал-демократы пытаются пред­ставить послевоенную эволюцию ГМК в ка­честве необходимого акта «защиты отечества»: «огосударствленная экономика снова возро­дилась, более прочная и консолидированная, чем до 1914 г., но с новыми функциями - не для захвата и господства над новыми терри­ториями, а для самозащиты от наступления мирового хозяйства» (К. Реннер).

Социал-демократическая теория пытается изобразить государство как все­могущую организацию, «определяющую все без исключения экономические категории - цены товаров и заработную плату, земель­ную ренту, норму прибыли и процента» (К. Реннер). «Социальную теорию государства» они дополняют теорией «хозяйственной демо­кратии», смысл которой сводится к тому, что, демократизируя государство, рабочий класс может овладеть управлением производства. «Проблема сейчас заключается в том, чтобы с помощью государства, с помощью созна­тельного общественного управления пере­строить это организованное и управляемое капиталистами хозяйство в хозяйство, уп­равляемое демократическим государством» (Гильфердинг). Таким образом, изображая государ­ственно-капиталистические тенденции как составную часть «организованного капита­лизма», социал-демократия строит свою утопию «мирно­го врастания капитализма в социализм».

Известную капитуляцию перед буржуазно­-реформистскими теориями «организованного капитализма» представляет оценка государ­ственно-капиталистических тенденций, дан­ная теоретиками правого уклона в Коминтер­не. Исходным пунктом этой правой концепции ГМК является недиалектическое пред­ставление о вытеснении конкуренции ростом монополий. В результате роста монополий и спайки между экономической и полити­ческой организацией буржуазии, на арену мирового хозяйства выступают «не отдель­ные частные предприятия», а «коллективно-­капиталистические организации - государ­ственно-капиталистические тресты». «Госу­дарственно-капиталистический трест есть в сущности огромное комбинированное пред­приятие, „внутри которого“ меновая связь, выражающая общественное разделение труда…, заменяется техническим разделением труда внутри организованного „народного хозяйства“» (Н. Бухарин, «Экономика переходного периода»). Первый тур развития госкапи­тализма воплотился в хозяйственной системе передовых капиталистических стран эпохи империалистской войны. Второй тур разы­грывается в современном этапе развития по­слевоенного капитализма не на базе военно­го потребления, а на основе «нормального» роста капиталистической системы производ­ства. Развитие госкапитализма переносит якобы «проблематику рынка, кризисов, цен», все черты, характеризующие анархическую систему капитализма, в сферу мирохозяй­ственных отношений, превращая внутренние противоречия вследствие внешней проти­воречивости, неорганизованности мирового хозяйства.

Каждое звено этой концепции представля­ет результат механистического, недиалекти­ческого разрешения важнейших противо­речий капиталистической действительности. Если развитие капитализма вызывает нара­стание противоречия между рациональной организацией в сфере технического разделе­ния труда и анархией в сфере общественно­го разделения труда, то в этой схеме один из противоречивых полюсов механически устраняется. Рост монополий, который в дей­ствительности вызывает новые, более слож­ные формы конкуренции, здесь рассматри­вается как простое устранение конкуренции. Сращивание государства с капиталистиче­ским хозяйством, которое в действительности лишь воспроизводит на более высокой сту­пени все основные противоречия капитализ­ма, рассматривается как основа для возник­новения рационально организованных го­сударственно-капиталистических трестов. Превращение внутренних противоречий ка­питализма в пассивный рефлекс противоре­чий мирового хозяйства открывает путь для социал-демократической концепции ультраимпериализма. Наконец недооценка глубоких внутренних противоречий послевоенного капитализма объективно служит теоретической базой для обоснования возможности прочной и дли­тельной стабилизации капитализма.

В дей­ствительности рост государственно-капита­листических тенденций в послевоенном ка­питализме показывает материальную подго­товленность к социалистическому преобра­зованию общества.

1. E . Хмельницкая.

Государственно-монополистический капитализм, новая, более развитая форма монополистического капитализма, для которой характерно соединение силы капиталистических монополий с силой государства в целях сохранения и укрепления капиталистического строя, обогащения монополий, подавления рабочего и национально-освободительного движения, развязывания агрессивных войн. Государственно-монополистический капитализм - это империалистический капитализм эпохи его общего кризиса, существования и борьбы двух систем - социалистической и капиталистической, возрастающего воздействия сил мирового социализма на ход истории, усиливающегося несоответствия уровня производительных сил капиталистическими производственным отношениям, несовместимости высокой ступени обобществления производства и труда и частнокапиталистического присвоения, эпохи ускоренного создания материальных предпосылок социализма, подъёма рабочего и освободительного движения. Расширенное воспроизводство монополистического капитала и получение монопольных сверхприбылей в эту эпоху требуют сращивания, слияния монополии (финансового капитала) с государством. Характер современного капиталистического воспроизводства в условиях научно-технической революции, обострения межимпериалистических противоречий, усиления классовых противоречий обусловливает необходимость государственного вмешательства в экономику.

Экономическую основу Г.-м. к. в развитых капиталистических странах составляют высококонцентрированная промышленность, высокоцентрализованный капитал - частномонополистический и государственный.

Основоположники марксизма предвидели наступление такого времени, когда средства производства и сообщения не смогут быть управляемы акционерными обществами, когда их огосударствление буржуазной властью станет экономически неизбежным. В предисловии работы «К критике политической экономии» К. Маркс указывал, что очевидна взаимная связь таких явлений, как «...государство, внешняя торговля, мировой рынок». Анализ деятельности акционерного общества привёл Маркса к выводу, что «в известных сферах оно ведет к установлению монополии и потому требует государственного вмешательства» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 25, ч. 1, с. 481-82). Ф. Энгельс в работе «Анти-Дюринг» писал, что “...государство как официальный представитель капиталистического общества вынуждено взять на себя руководство указанными средствами производства и сообщения” (там же, т. 20, с. 289).

В. И. Ленин дал глубокий анализ Г.-м. к. в самом начале его возникновения. Ему принадлежит и сам термин - «государственно-монополистический капитализм». В работе “Империализм, как высшая стадия капитализма” (1916) Ленин, рассматривая империализм периода до 1-й мировой войны 1914-18, констатировал существование государственных монополий и определил их роль. В последующих работах Ленин показал процесс перерастания монополистического капитализма в государственно-монополистический. В работе «Война и революция» (1917) Ленин выявил «... начала огосударствления капиталистического производства, соединения гигантской силы капитализма с гигантской силой государства в один механизм, ставящий десятки миллионов людей в одну организацию государственного капитализма» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 32, с. 83). Ленин подчёркивал, что характерная черта Г.-м. к. - сращивание монополий с государством.

Учение Ленина о Г.-м. к. получило дальнейшее развитие в документах и решениях КПСС и международного коммунистического движения.

Перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический - результат действия внутренних закономерностей капитализма. Элементы Г.-м. к. появились на рубеже 19-20 вв. в результате превращения монополий в господствующую силу. Развитие Г.-м. к. ускорила 1-я мировая война. Необходимость создания централизованной военной экономики привела к усиленному прямому вмешательству государства в экономическую жизнь воюющих стран. Государство ограничило производство товаров мирного потребления; рыночную систему распределения дефицитных сырья, материалов, оборудования заменило централизованной; стремилось регулировать производство; ввело прямой контроль над внешней торговлей; установило принудительное разрешение трудовых конфликтов в интересах капиталистов. После окончания войны был отменен контроль государства над предпринимательством. Развитие получила кредитно-финансовую государственую деятельность, направленная в первую очередь на спасение капитализма в тех странах, где он очутился на грани катастрофы (см. Дауэса план , Юнга план ).

Мировой экономический кризис 1929-33 привёл к дальнейшему развитию Г.-м. к.

Необходимо было пустить в ход кредитные финансовые и экономические ресурсы государства, чтобы предотвратить крах частных банков, промышленных концернов, ж. д. и др. В США появился т. н. «новый курс Рузвельта» - попытка путём воздействия государства на банки и концерны, на кредитную систему вывести страну из экономического кризиса. В Италии фашистским правительством была создана система государственного участия в основных отраслях промышленности и крупных банках - т. н. институт реконструкции промышленности. В гитлеровской Германии в связи с подготовкой к войне усилилось государственное вмешательство в экономику в целях её милитаризации; ускоренными темпами рос военно-монополистический капитализм, включающий контроль над хозяйством, принудительное картелирование, предоставление «фюрерам» предприятий прерогатив государственной власти.

2-я мировая война 1939-45 в ещё большей степени развила и умножила формы Г.-м. к. Возрастали правительственные капиталовложения в промышленность; государство строило военные заводы, часть из которых оно само эксплуатировало, а часть передавало частным монополиям, предоставляло займы для субсидирования монополий, налоговые льготы монополистам, устанавливало различные виды экономического контроля с целью обеспечения выпуска военной продукции. Произошло ещё большее переплетение государственного аппарата с монополистическими группами буржуазии. Сложилась разветвленная система государственного регулирования экономики.

После 2-й мировой войны дальнейшее скачкообразное развитие Г.-м. к. было обусловлено обострением противоречий капитализма и социальными сдвигами в мире, дальнейшей милитаризацией экономики главных капиталистических стран. Растущие успехи мировой социалистической системы и рост её влияния, усиление общей неустойчивости капитализма, страх перед кризисами и социально-экономическими потрясениями - всё это усилило стремление монополистической буржуазии к государственно-монополистическим формам хозяйства и хозяйственной политики. Процесс роста Г.-м. к. после 2-й мировой войны в различных капиталистических странах протекал по-разному, но общее его направление - государственное регулирование в интересах монополий, антикризисная политика. Во Франции господствующему классу пришлось под большим нажимом масс пойти на огосударствление отдельных отраслей промышленности. Однако национализация была осуществлена в интересах монополистической буржуазии. Монополии возложили на государство расходы по обновлению основного капитала в отстающих отраслях промышленности (угольной, энергетической) с тем, чтобы эти отрасли предоставляли энергию и сырьё монополистическим предприятиям на выгодных для них условиях. В Великобритании огосударствление отдельных отраслей промышленности осуществлялось главным образом с целью оживить убыточные отрасли (угольную промышленность) или передать в руки государства важные рычаги экономики (Английский банк, ж. д.). В США господство Г.-м. к. усилилось в результате милитаризации, связанной со стремлением американского монополистического капитала к мировому господству и с попыткой монополий, расширив внутренний рынок, создать благоприятные условия для новых капиталовложений и получения новых сверхприбылей.

Необходимость вовлечения экономических ресурсов буржуазного государства, т. е. совокупного капитала класса капиталистов, для обеспечения процесса расширенного капиталистического воспроизводства в интересах монополий диктуется достигнутым уровнем производительных сил, ростом масштабов предприятий, потребностью в расширении производства для введения и использования новой техники, требованиями рентабельности и эффективности производства в условиях обостряющейся конкурентной борьбы. Сама аккумуляция экономических ресурсов в руках государства, в дополнение к растущим налоговым поступлениям, достигается путём национализации части промышленного производства и транспорта и создания новых производственных мощностей за счёт государственного бюджета, а также посредством присвоения прибавочной стоимости буржуазным государством на принадлежащих ему предприятиях. Под давлением монополистического капитала государство вынуждено материально поддерживать те отрасли капиталистической экономики, которые необходимы для функционирования экономической системы, но не обеспечивают монополиям соответствующих доходов. На государственные средства, включая средства муниципалитетов, создаётся и расширяется инфраструктура , обеспечивающая деятельность капиталистических монополий.

В ряде случаев огосударствление ставит своей задачей спасение частных акционерных компаний, находящихся под угрозой банкротства, путём выкупа и при этом чаще всего по завышенным оценкам и на условиях, весьма выгодных владельцам капиталистической собственности.

Развитие Г.-м. к. идёт не прямолинейно. Противоречивость самого процесса капиталистического воспроизводства, корыстные интересы отдельных монополистических групп влекут за собой и такие явления, как денационализация отдельных предприятий, отказ от тех или иных форм государственного контроля. Однако основным направлением развития является усиление вмешательства государства в экономическую жизнь. Следует также учитывать, что «чистого» Г.-м. к. нет и не может быть, поскольку неизбежно сохраняется некоторая часть средних и мелких немонополизированных предприятий в промышленности, сельском хозяйстве, сфере обслуживания.

Формы Г.-м. к. В каждой капиталистической стране в зависимости от исторических условий и конкретной обстановки получают развитие та или иная форма или известное сочетание форм Г.-м. к.

Общемонополистическая государственная собственность. Государство принимает непосредственное участие в самом процессе производства, выступает как предприниматель. Государственная собственность возникает путём строительства государственных предприятий (военной промышленности, новых или капиталоемких отраслей), национализации отдельных предприятий, целых отраслей промышленности и транспорта (важных для государства или малорентабельных), приобретения государством части акций монополистических предприятий. Государству принадлежит свыше 20% всего акционерного капитала в Великобритании, более 28% в Италии, 33% во Франции, 18% в ФРГ. Огосударствление ставит своей непосредственной целью укрепить экономические и политические позиции монополистической буржуазии, вместе с тем оно подрывает сам принцип «священной частной собственности». Буржуазное государство, обладающее средствами производства, выступает как совокупный монополистический капиталист, непосредственно эксплуатирующий рабочих. Частные и государственные монополии всё более переплетаются путём использования государством финансовых средств для контроля над частными фирмами, создания смешанных ассоциации, проникновения частного капитала в государственный сектор.

Государство и товарное обращение. Государство непосредственно участвует в процессе товарного обращения и как покупатель и как продавец. Г.-м. к. проявляется в росте государственного потребления. Правительство покупает у монополий промышленные товары, поскольку оно само является предпринимателем (часть государсвенных предприятий находится на государственном бюджете, часть действует на правах акционерных компаний). В ряде стран правительство скупает излишки с.-х. продукции. Государство - также крупный продавец товаров и услуг. Государственные предприятия поставляют уголь, электроэнергию, занимаются ж.-д. перевозками и т. д., сбывают накопленные запасы продовольствия, с.-х. и минерального сырья.

Рост государственного рынка вызван широким развитием милитаризма и связанными с ним огромными правительственными заказами на вооружение, расходами на содержание вооруженных сил и созданием стратегических запасов (см. Экономика военная ). Государство обеспечивает монополиям новую сферу капиталовложений, финансирует монополистические компании, снабжает их основным капиталом, рабочей силой, дефицитным сырьём, поддерживает на высоком уровне цены на товары монополизированных предприятий.

Государство и капиталовложения. Государство аккумулирует в своих руках огромные денежные суммы. Если в начале 20 в. через государственный бюджет крупных капиталистических стран перераспределялось 5-10% национального дохода, то в 60-е гг. 20 в. - более 1 / 3 . На долю капиталистического государства приходится большая часть средств, затрачиваемых на исследование космоса, создание атомной промышленности. Правительства выделяют огромные суммы для поддержки частных научных исследований, осуществляя их в интересах милитаризации экономики. Государство активно участвует в кредитных отношениях: получает кредит путём выпуска государственных займов, выпускает банкноты через принадлежащие ему или находящиеся под его контролем эмиссионные банки. Крупные монополии широко используют государственный бюджет, налоговую политику и различные кредитные учреждения, при помощи которых происходит изъятие значительной части национального дохода и перераспределение его затем в интересах монополистического капитала. Государственные субсидии, кредиты, крупные налоговые льготы играют огромную роль в увеличении финансовых средств монополий для новых капиталовложений. Государство снижает издержки производства частных монополий и тем увеличивает их прибыли.

Государственное регулирование, программирование. Сущность регулирования и его высшей ступени - программирования состоит в попытках согласования интересов частных монополий с общей политикой монополистического государства.

В условиях перепроизводства государство ограничивает выпуск и продажу тех или иных товаров для сохранения высоких монопольных прибылей. Этому служат т. н. экономические стабилизаторы - правительственные гарантии вкладчикам банков, кредитная политика и ссуды, установление валютных курсов, размеров пошлин. В условиях военного времени, когда существует нехватка товаров, регулирование происходит при помощи политики приоритетов, преимущественного снабжения отраслей, работающих на военные ведомства, дефицитным сырьём, рабочей силой, путём льготного финансирования. В мирное время в большинстве европейских стран капитализма для воздействия на процесс воспроизводства разрабатываются долгосрочные программы экономического роста. В США монополии, обладающие большими возможностями, ограничиваются соответствующей финансовой и валютной правительственной политикой. Государственно-монополистическое регулирование и программирование осуществляются главным образом путём воздействия на мотив прибыли. Инструментами государственного регулирования являются правительственная политика капиталовложений и закупок, денежно-кредитная политика, влияние на процентные ставки, контроль за деятельностью центральных банков, регулирование цен, «замораживание» зарплаты. Программирование носит не директивный, а рекомендательный характер, но, поскольку оно сопровождается определенной суммой мер практического характера по стимулированию той или иной отрасли промышленности, оно оказывает определенное воздействие на экономику, ведёт к изменениям в структуре народного хозяйства, ускоряет процесс монополистического обобществления производства. Государственное регулирование и программирование в условиях капитализма имеют свои границы, обусловленные самим характером капиталистического способа производства. Они не способны избавить капитализм от экономических потрясений - циклических кризисов перепроизводства, промышленных спадов, финансовой и бюджетной неустойчивости, инфляции, дефляции и т. п. Государственно-монополистическое регулирование и программирование сопровождаются усилением антидемократических тенденций, наступлением на рабочий класс и трудящиеся массы.

Государство и внешнеэкономическая экспансия монополий. Монополии широко используют буржуазное государство для финансирования и поддержки своей внешнеэкономической экспансии. Этой цели служат таможенная политика, предоставление налоговых льгот монополиям, вывозящим товары за границу, предоставление экспортных премий, освобождение вывозных товаров от косвенных налогов, правительственные гарантии экспорта и др. меры. Государство содействует экспорту частномонополистического капитала. Частные монополии получают государственные гарантии для своих инвестиций в освободившиеся страны, перекладывая весь риск, связанный с этим, на государственную казну. После 2-й мировой войны возрос государственный вывоз капитала, преследующий цель форсировать товарный экспорт монополий, создать благоприятный «климат» для частномонополистических инвестиций в развитых капиталистических странах. В 1955 американские частные капиталовложения в Западной Европе составляли 5,4 млн. долл., к началу 1970 они возросли до 30,3 млрд. долл. Вывоз государственного капитала в виде т. н. помощи направлен на политическое и экономическое закабаление тех стран, куда направляется этот вывоз.

Империалистическая интеграция. Монополии каждой страны действуют на международной арене в условиях Г.-м. к. в значительной степени через государственный аппарат. После 2-й мировой войны возникли межгосударственные монополистические организации и картельные соглашения, созданные по официальной договорённости между правительствами капиталистических стран. Они охватывают отдельные отрасли (например, Европейское объединение угля и стали ) или носят более общий характер (Европейское экономическое сообщество , Европейская ассоциация свободной торговли ). Международные государственно-монополистические организации, возникающие под лозунгом «объединения» с целью смягчения проблемы рынков, как показала действительность, на деле превращаются в очаги острых трений и конфликтов как внутри этих организаций, так и между ними.

Монополии и государство. Господство монополий в экономике ведёт к господству монополий в политике. Современное буржуазное государство - это орган классового господства монополистической буржуазии. Отношения между монополиями и правительством строятся на основе использования монополистическим капиталом государственного аппарата, финансовых экономических ресурсов, экономической политики для непосредственного вмешательства в процесс воспроизводства капитала, в процессы производства, обращения, распределения, а следовательно, и в процесс присвоения монополиями прибавочной стоимости, Г.-м. к. характеризуется дальнейшим усилением личной унии верхушки буржуазного государственного аппарата с руководителями монополий. Влияние монополий на буржуазное государство и его политику осуществляется также через многочисленные союзы монополистов, объединяющие представителей монополий как в рамках той или иной отрасли экономики, так и в общенациональном масштабе. Эти союзы располагают огромным аппаратом, содержащимся на средства монополий, Во главе их стоят наиболее крупные представители монополистического капитала, являющиеся одновременно руководителями различных правительственных комитетов, членами правительств. Все более или менее важные правительственные решения принимаются, как правило, только после рассмотрения и одобрения их в этих организациях монополистов. Вместе с тем, как всякий социальный организм, государство обладает относительной самостоятельностью, имеет свои собственные интересы и поэтому его нельзя рассматривать как «отдел в канцелярии треста».

Влияние Г.-м. к. на классовую структуру общества. Развитие государственно-монополистического капитала привело к резкому усилению социальной поляризации капиталистического общества. «Вымывание» средних слоёв города и деревни, рост численности рабочего класса и всех работающих по найму при уменьшении удельного веса капиталистических собственников достигли весьма высокой степени. Работающие по найму в конце 60-х гг. составляли в США 92% , Великобритании - 93,5% , ФРГ - 83%, Франции - 77%, Японии - 63% всего самодеятельного населения. Г.-м. к. - общемонополистическая форма эксплуатации рабочего класса. Он противопоставляет широкую массу пролетариата не только отдельному предпринимателю, но в возрастающей степени всему классу капиталистов в целом и его государственной власти. Монополистическая буржуазия прибегает, с одной стороны, к насильственному подавлению коммунистического и рабочего движения, с другой - к изощрённым формам социальной демагогии с целью разъединить рабочих, сбить их с позиций классовой борьбы. Вынужденные уступки буржуазии рабочему классу, будь они экономического или политического характера, не меняют основ буржуазного общества и сущности классовой борьбы. В ходе развития Г.-м. к. массовой социальной прослойкой лиц наёмного труда стала интеллигенция. Верхушка интеллигенции по своему положению и образу жизни примыкает к буржуазии, но основная её масса, эксплуатируемая монополистическим капиталом, в условиях политического гнёта и агрессивной внешней политики правящих кругов всё теснее связывает свою судьбу с рабочим классом. Видное место в общей структуре капиталистического общества занимают служащие, что связано с ростом управленческого аппарата, государственного аппарата и особенно сферы обслуживания. В Великобритании из 25 млн. чел., работающих по найму, 5,8 млн. служащие (почти 24%), в США - свыше 30%. Служащие в капиталистических странах - объект угнетения со стороны мононолистического капитала, государства. Городские мелкие производители, разоряясь, пополняют ряды лиц наёмного труда; продвижение их в высшие слои - редкое явление, Каждый шаг вперёд в науке и технике подрывает неизбежно, неумолимо основы мелкого производства в капиталистическом обществе. При этом ряд мелких и средних предприятий превращается в придаток крупных предприятий, значительная часть мелкой буржуазии оказывается в зависимости от крупного капитала. Г.-м. к. ускоряет процесс дифференциации деревни. Государство помогает монополиям сгонять крестьян с земли, усиливает позиции крупных фермеров в сельском хозяйстве. Концентрация с.-х. производства неизбежно сопровождается массовым разорением мелких и средних крестьянских хозяйств. В США количество ферм сократилось с 6,4 млн. в 1940 до 3 млн. в 1970. В Италии в 1936 население, занятое в сельском хозяйстве, составляло 49% от общей численности населения страны, в конце 60-х гг. - лишь 24% . Финансовый капитал подчиняет себе сельское хозяйство. Концентрация и централизация производства и капитала в сельском хозяйстве происходят путём создания крупных капиталистических хозяйств и различного рода кооперативных объединений по закупке, переработке и сбыту с.-х. продукции, которые в условиях капитализма неизбежно попадают под контроль монополий. Правительственная система гарантированных цен производителям с.-х. продуктов не защищает трудящихся землевладельцев от разорения, Процесс централизации и концентрации капитала и производства, обобществление на частномонополистический и общемонополистической основе привели к тому, что удельный вес собственно буржуазии в общем составе самодеятельного населения уменьшился как по сравнению с периодом домонополистического капитализма, так и по сравнению с периодом до 1-й мировой войны. Особенно уменьшился удельный вес представителей производительного капитала. Переход крупных производственных предприятий и средств сообщения в руки монополий и в собственность государства показал ненужность буржуазии для управления современными производительными силами. Все производственные функции капиталиста выполняются теперь высшими наёмными служащими. Развитие Г.-м. к. способствовало выделению особой верхушки внутри класса капиталистов, которая состоит из нескольких прослоек с противоречивыми интересами, но теснейшим образом сросшихся друг с другом: монополисты - владельцы значительной корпоративной, акционерной собственности, руководящий состав акционерных обществ (менеджеры ), высшие чиновники правительственного аппарата (административного и экономического), верхушка военной касты.

Создание материальных предпосылок социализма. «...Государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет» (Ленин В. И., Полн. собр. соч.,5 изд., т. 34, с. 193). Обобществление труда и производства достигает наивысшей степени, какая только возможна на базе капитализма. Это свидетельствует о том, что внутри капиталистического общества уже созрели предпосылки социализма, назрела насущная историческая необходимость замены капиталистических производственных отношений социалистическими. Г.-м. к. означает, что в данной стране механизм общественного хозяйствования (и притом технически совершенный) уже готов и остаётся «только» освободить его от тех, кто стоит над трудящимися.

Г.-м. к. доводит до предела все противоречия империализма: классовые противоречия внутри каждой капиталистической страны, особенно между трудом и капиталом; противоречия между империалистическими государствами; противоречия между империалистическими и освободившимися странами. Стремление господствующих классов укрепить капиталистическую систему в то же время приближает крушение этой системы. Экономические процессы идут в направлении дальнейшего вытеснения и подчинения мелких и средних предприятий, слияния и поглощения крупных акционерных обществ, дальнейшего сосредоточения средств производства, централизации капитала в руках монополий. Это противоречие между общественным характером производства и монополистической формой собственности Г.-м. к. пытается разрешить чужеродными капитализму общественными средствами, методами и формами хозяйствования (национализация, программирование и т. д.).

Главная движущая сила и гегемон в антимонополистической общедемократической борьбе - пролетариат. Он объединяет вокруг себя в борьбе против монополий всех лиц, работающих по найму, значительную часть крестьянства и городской мелкой буржуазии, все социальные группы, которые являются жертвами политики монополий и которые хотят перемены. Рабочий класс и его коммунистический авангард стремятся соединить все демократические движения, выступающие против гнёта финансовой олигархии, в один могучий антимонополистический поток.

Борьба идёт за приход к власти прогрессивных антимонополистических сил для проведения глубоких преобразований в социальной, политической и экономической жизни капиталистических стран (ограничение и ликвидация политической и экономической власти монополий; осуществление социальных требований трудящихся; защита и расширение демократических свобод: участие рабочих в управлении предприятиями, расширение прав парламента, опирающегося на массовое движение, установление демократического контроля за деятельностью государственных предприятий, укрепление местных органов самоуправления; осуществление целей научно-технической революции в интересах народа; защита интересов крестьян и фермеров и др.). Исторически неизбежно развёртывание в главных капиталистических странах антимонополистической борьбы и приход к власти правительств демократического единства как рубеж для дальнейшего поступательного движения на пути к полному освобождению пролетариата, всех трудящихся из-под ига капитала.

Критика буржуазной теории государственного вмешательства в экономику. Буржуазные экономисты, реформисты, ревизионисты извращают сущность Г. -м. к. Одним из первых теоретиков Г. м. к. был Дж. М. Кейнс , стремившийся доказать возможность устранения кризисов и обеспечения «общей занятости» методами государственно-капиталистического регулирования. Последователи Кейнса А. Хансен и С. Харрис (США), В. Репке (Германия), Монне (Франция) и другие признают факт вмешательства государства в экономику (теории «стейтизма», «этатизма», «дирижизма»), но отрицают цели этого вмешательства, направленного на защиту интересовмонополий.

Идеологи современного капитализма пытаютсядоказать, будто бы капитализм в результате государственных воздействия претерпел столь коренные изменения, что перестал быть капитализмом, это уже «капитализм без капиталистов», «исправленный капитализм», что «капитализм твердолобого типа умер». Вмешательство буржуазного государства в экономику изображается как «революция», положившая начало «государству всеобщего благоденствия» [А. Берли и Э. Джонстон (США), Дж. Штиглер (ФРГ)]. В ходу также теория, утверждающая, что современный экономический строй капиталистического запада - это смешанная экономика, т. е. сочетание олигополии, свободной конкуренции и активного государственного вмешательства [С. Сличтер (США)], согласованная экономика (французский экономист Ф. Блок-Лене). Широкое распространение получает теория конвергенции (см. Конвергенции теория ), согласно которой социализм и капитализм вследствие якобы возрастающего приспособления к одинаковым условиям существования приближаются друг к другу, с тем, чтобы сойтись в одной точке. На позициях буржуазии стоят и реформисты с их утверждением о «коренных изменениях» в структуре капитализма: Г.-м. к. - это «почти социализм», современный капитализм в связи с национализацией отдельных отраслей промышленности и государственном регулированием других достигает социалистических целей и перерастает в социализм. Ещё В. И. Ленин критиковал подобные утверждения, как необоснованные, ошибочные, искажающие существо Г.-м. к. Эти теории отражают новые явления, возникшие в результате государственного вмешательства в экономику. Но они игнорируют тот факт, что в общей системе капиталистического способа производства не произошло никаких принципиальных изменений.

Лит.: Энгельс Ф., Анти-Дюринг, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч. ,2 изд., т. 20, с. 288- 290; Ленин В. И., Грозящая катастрофа и как с ней бороться, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 34, с.192- 93; его же, Государство и революция, там же, т. 33, с. 32- 33; его же, Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП(б) 24-29 апреля (7- 12 мая) 1917 г., там же, т. 31, с. 355- 56, 443- 44, 449- 50; Программа КПСС, М., 1971, часть I, раздел 4; Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм. Документы Совещаний представителей коммунистических и рабочих партий, состоявшихся в Москве в ноябре 1957 г., в Бухаресте в июне 1960 г., в Москве в ноябре 1960 г., М., 1961; Брежнев Л. И., Отчетный доклад Центрального Комитета КПСС XXIII съезду Коммунистической партии Советского Союза, 29 марта 1966 г., М., 1966, гл. 1, §§2 и 3; 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Тезисы ЦК КПСС, Постановление Пленума ЦК КПСС, М., l967, раздел III - Великая Октябрьская социалистическая революция и мировой революционный процесс; Брежнев Л. И, Отчётный доклад Центрального Комитета КПСС XXIV съезду Коммунистической партии Советского Союза, 29 марта 1971 г., М., 1971, гл. 1, §§ 2 и 3; Далин С. А., Военно-государственный монополистический капитализм в США, М., 1961; Варга Е., Очерки по проблемам политэкономии капитализма, М.,1964, с. 50- 77; Драгилев М. С. и Руденко Г. Ф., Монополистический капитализм. 2 изд., перераб. и дополн., М., 1963, гл. 18; Чепраков В. А., Государственно-монополистический капитализм М., 1964; Выгодский С. Л., Современный капитализм, М., 1969; Политическая экономия современного монополистического капитализма, М., 1970, т. 1.

В. А. Чепраков.

Большая Советская Энциклопедия М.: "Советская энциклопедия", 1969-1978

МОНОПОЛИСТИЧЕСКИЙ КАПИТАЛИЗМ - (monopoly capitalism) (марксизм) форма или стадия капитализма (см. также Развитый капитализм), вызвавшая развитие картелей и монополий, способных контролировать, а также ограничивать действие рынка свободной конкуренции …

См. Империализм …

Государственно монополистический капитализм «форма монополистического капитализма, для которой характерно соединение силы капиталистических монополий с силой государства». В литературе на русском языке принятое сокращение ГМК. В… … Википедия

Новая, более развитая форма монополистического капитализма, для которой характерно соединение силы капиталистических монополий с силой государства в целях сохранения и укрепления капиталистического строя, обогащения монополий, подавления… …

Форма монополистич. капитализма; сущность Г. м. к. состоит в соединении силы...монополий с силой государства в единый механизм в целях обогащения монополий, подавления рабочего движения и национально освободительной борьбы, спасения… … Советская историческая энциклопедия

Ступень развития монополистического капитализма, характеризующаяся: соединением силы капиталистических монополий с силой буржуазного государства в единый социально экономический и политический механизм; усилением его роли во всех сферах… … Финансовый словарь

См. в ст. Капитализм. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983 … Философская энциклопедия

ГОСУДАРСТВЕННО-МОНОПОЛИСТИЧЕСКИЙ КАПИТАЛИЗМ - (state monopoly capitalism) см. Государственный капитализм и государственно монополистический капитализм … Большой толковый социологический словарь

Государственно-монополистический капитализм - форма монополистического капитализма, заключающаяся в соединении монополий с буржуазным государством в единый механизм. С образованием монополий в экономике ведущих капиталистических стран возникают серьезные диспропорции в развитии отдельных… … Научный коммунизм: Словарь

См. Государственно монополистический капитализм … Большая советская энциклопедия

Книги

• США. Послевоенный государственно-монополистический капитализм , С. А. Далин. Предлагаемая читателю книга - результат многолетних трудов автора - глубокое научное исследование, охватывающее обширный комплекс проблем, связанных с послевоенным развитием…
• Мировая финансовая пирамида. Финансовый империализм, как высшая и последняя стадия капитализма. , Катасонов, Валентин Юрьевич. Сто лет назад вышел знаменитый труд Владимира Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма», в которой вождь мирового пролетариата определил основные признаки империализма и…

Монополистический капитализм – форма или стадия капитализма, вызвавшая развитие картелей и монополий, способных контролировать, а также ограничивать действие рынка свободной конкуренции.

Стимулом к возникновению монополистического капитализма были:

Раздробленность и образование национальных государств в Германии и Италии; отмена крепостного права в России; ликвидация рабства в США; "революция Мэйдзи" в Японии.

Вторая технологическая революция, которая привела к ускорению технического прогресса, быстрому расширению промышленного производства.

В 1870-1880-х гг. появление первых акционерных компаний.

Усложнение хозяйственной жизни способствовало расширению форм собственности, появлению и развитию государственной, кооперативной и муниципальной собственности.

Акционерная форма организации хозяйственной жизни (создавала условия для образования монополий).

Монополия капиталистическая – представляет собой объединение капиталистов, возникающее на основе высокого уровня концентрации производства и капитала для сосредоточения производства и сбыта значительной части продукции данной отрасли, установления монопольных цен и обеспечения стабильных сверхприбылей.

Причины монополизации рынка:

Возрастание размеров капитала, требуемого для деятельности отдельного предприятия;

Стремление предпринимателей к извлечению максимальной прибыли, в том числе за счет вытеснения конкурентов с рынка.

Появление естественных монополий связано с развитием коммунального хозяйства, патентного права, с различного рода махинациями и злоупотреблениями.

Создание монополий стимулировалось:

Высокими прибылями крупных предприятий,

Их преимуществами в конкурентной борьбе,

Более благоприятными возможностями сбыта товаров.

Простейшие формы монополий: пул, конвенция, корнер, ринг

К 1890-м гг. монополистические объединения приобрели более устойчивый характер и стали захватывать крупные сектора хозяйственной жизни. Зрелыми формами монополии являлись картель, синдикат, трест, концерн.

Монополии искусственно поддерживали высокие цены на товары, делили между собой сферы сбыта, определяли количество производимых товаров. Тенденция к протекционизму, отвечавшему интересам монополий, вытеснила политику "свободной торговли".

Концентрация производства и процесс монополизации в промышленности породили концентрацию и централизацию капитала в банковском деле.

Крупные промышленные монополии стремились создать свои параллельные финансово-кредитные структуры, либо проникнуть в уже существовавшие. Так возникло тесное переплетение банковских и промышленных предприятий, их сращивание посредством взаимного владения акциями. На этой основе образовывался новый вид капитала – финансовый капитал. Всесилие монополий не уничтожило главного порока рыночной экономики –кризисов.

Большое значение приобрел вывоз капитала, что сулило монополиям значительно большие прибыли, чем внешняя торговля (ведущая страна Великобритания). К началу XX века окончательно сложилось мировое хозяйство.

32. Развитие экономики Англии во второй половине XIX – начале ХХ вв.

Великобритания по-прежнему оставалась одной из богатейших стран мира. Ей принадлежало 1-е место в мировой торговле и вывозе капитала. Английская валюта выполняла роль мировых денег, выступала в качестве расчетной единицы в мировых торговых сделках. Лондон являлся финансовым и торговым центром мира. Однако по ряду важнейших показателей промышленного развития Англия начала отставать от США (по производству чугуна, стали и добыче каменного угля) и Германии (по выплавке стали).

Особое место среди английских монополий занимал ряд крупнейших компаний, связанных с эксплуатацией колониальных владений, а банковский капитал значительно опережал промышленность по темпам концентрации и централизации.

Основой британского капитализма являлась колониальная империя. Английские колонии компенсировали британскому капиталу отставание промышленного развития. Прибыли от вывоза капитала стали главной статьей национального дохода Англии. Английский капитал финансировал железнодорожное и портовое строительство во всех районах мира, инвестировался в экспортные отрасли сельского хозяйства колоний. Увеличение экспорта капитала приводило к его нехватке внутри страны, особенно в новых отраслях и сельском хозяйстве.

Мелкие фермеры-арендаторы, составлявшие основную часть сельского населения, не имели средств для ведения хозяйства на современном агротехническом уровне. Урожайность их участков была низкой, а себестоимость продукции высокой. Они не могли конкурировать с более дешевой продукцией из США и колоний даже на рынке самой Англии. Число фермеров и площадь обрабатываемых земель с каждым десятилетием сокращались. Малая доходность сельского хозяйства удерживала предпринимателей от вложения капиталов в эту отрасль экономики. Аграрный кризис подтолкнул структурную перестройку сельского хозяйства. Англия теряла собственную аграрную базу. Она все больше зависела от ввоза продовольствия.

В 1870-1913 гг. Англия сохраняла лидерство в мировой торговле. Однако из экспортера она превратилась в мирового импортера сырья и продовольствия. За последнюю треть XIX в. импорт увеличился в 2 раза больше, чем экспорт, внешнеторговый баланс имел постоянное отрицательное сальдо. Вместе с тем платежный баланс неизменно был активным за счет доходов от вывезенного капитала, посреднических торговых и банковских операций, туризма.

Колониальное господство и лидерство в мировой торговле являлись важнейшими особенностями английского монополистического капитализма на рубеже двух столетий.